вздрогнул, наткнувшись взглядом на оскаленный цветочек на обложке. Вскочив, он поспешно вернул книгу на полку и выскочил за дверь. Спускаясь по ступенькам, Гарри чувствовал, как горят уши — хохот Найджела преследовал его до середины лестницы. Вот же ехида… «Но ехида любимый! — тут же положил руку на сердце Гарри, прыгая через две ступени сразу. — Самый лучший директор. Как же я рад, что ты не сгорел на том пожаре, Найджел, а то б началась та чехарда со сменами директоров… А самый лучший руководитель школы — это тот, кто постоянно руководит. Уж я-то знаю!»
Красавец Марволо в девяносто восьмом выпустился из Хогвартса, но уже через год вернулся с женой, привел в дом и поставил перед родителями, как свершившийся факт. Монти со Стефанией, Моран и Мракуша кротко поздоровались с ней и на сына-внука вопросительно посмотрели, где, мол, встретились-то?
— А леший его разберет, где мы встретились, — заскреб затылок Марволо. — Эльфийские леса на картах не обозначены. Но одно я точно знаю — Эливиэлл меня любит.
Старшие Мраксы с той же кротостью перевели взгляд на эльфийскую принцессу. Тоненькая, что твоя тростиночка, темные водопады волос струятся вдоль тела до копчика, кожа светится неземным внутренним сиянием, звездные глаза с вечностью в глубине… стандартная эльфийская дочь.
И мы же ни при чем, что у неё есть младшая сестра по имени Аурелия и что она положит глаза на Аберфорта Уайта? Вернее, не совсем так… у эльфов, оказывается, есть такая штука, которая подсказывает им, что пришло время для создания семьи. Как-то она так называется по-эльфийски хитровывернуто, что и не выговорить. Короче, что-то близкое к соулмейту. Начала Аурелия с недавних пор видеть своего возлюбленного, а где — непонятно. Но вот Эливиэлл встретила своего Марволо, и Аурелию так и тюкнуло озарением: её возлюбленный — волшебник, недавно достигший возраста согласия! Выясненное надо доделать: сыграли эльфийскую свадьбу и поехали знакомиться с родителями мужа и искать того, на кого Аурелия «проснулась».
Ну, приехать приехали, а «возлюбленный» ещё ребёнок. Ну хоть плачь! Хочешь не хочешь, а пришлось ждать, пока он хотя бы дозреет. А чтобы скандалов не возникло по причине морали, Аберфорта Уайта забрали из Хогвартса. У эльфов юноши вступают в брак сразу же, как созреют.
Альбус учился хорошо, блестяще сдал СОВ и так же уверенно пошел на экзамен ЖАБА. В трансфигурации и зельеварении он имел особые успехи, и настолько хорошие, что после пятого курса замахнулся на целительство, решив пойти по стопам деда, Брайана Дамблдора. Персиваль-то больше к маминой профессии тяготел, любил с коровами возиться. Таким образом, Дамблдор-старший получил моральное удовлетворение через одно поколение — сын хоть и в материнское дело окунулся, зато внук исполнил надежды деда. Гарри, кстати, был весьма удивлен таким раскладом, но из суеверия никак это не прокомментировал, оставив свои мысли при себе. И так двоих ребят потерял, не навсегда, конечно, но как-то пусто стало в Хогвартсе без Марволо и Уайти.
Одно утешало: они пообещали приезжать в гости с детьми. Лично Гарри был ошарашен по самое некуда. Шутка ли, измененный канон такой реверанс сделал: женил Марволо Мракса и Уайта Дамблдора на эльфийских принцессах! И какой же красавицей Ариана росла! На её пятнадцатилетии Гарри просто задохнулся от осознания того, что девочка пережила свою канонную смерть. Обскур убил её в четырнадцать, а ещё раньше прикончил Кендру…
А здесь Ариана не стала обскуром, здесь она жила, росла, праздновала своё пятнадцатилетие и радовалась жизни. Её обнимала живая мама, целовал счастливый отец, поздравляли веселые братья и нестарые совсем дедушки с бабушками. Снова зачастило радостное сердце нежного монстра, и, чувствуя бешеное колотье, Гарри поспешил уйти на балкон. За ним, никем не замеченные, устремились верные Чарли и Майкл.
Тополёчек? — настороженно окликнул его чуткий Хогвартс.
— Всё в порядке, — поспешно заверил его Гарри. — Отпусти, я хочу в сад…
Поколебавшись, Замок превратил край балкона в полувинтовую лестницу, по которой Гарри осторожно спустился в сад, где нашел скамейку и смог присесть. Притихшие питомцы пристроились к нему: Майкл прижался к ногам, а Чарли залез на колени. Сидел Гарри в густеющих синих сумерках, смотрел в чернеющие тени кустов, гладил теплый пушистый мех нюхля, тревожно ждал, когда сердцебиение прекратится, и переживал настоящее рождение Арианы. Сидел и не верил, что действительно изменил историю. Что живы остались Кендра и Перси, жив даже Брайан, который в прошлом, видимо, ослабел от гибели Хогвартса и умер сразу после рождения сына.
Непонятно почему, но именно пятнадцатый день рождения Арианы поставил окончательную точку в мировоззрении Гарри, именно жизнь Арианы стала его константой, точкой опоры в Новом мире.
Ну вот и всё, сердце успокоилось, его больше не слышно… Гарри глубоко вздохнул. Всё хорошо. Терьерик робко лизнул его сапог, словно спрашивая, точно ли он в порядке. Я в порядке, Майкл, в порядке. Ты — хороший пёс!
Тысяча девятисотый год ознаменовал начало двадцатого века. На стыке этих времен на свет появились Аурелиус Дамблдор и Монтолио Мракс, совершенно удивительные мальчики, эльфийские звездочки. Братья по мамам-сёстрам.
Параллельно с этим на Министра Спэвина начал готовиться Великий Заговор. В некоторых кругах давно уже ходили кривотолки на тему, что он-де долго сидит, не пора ли ему подвинуться? Но годы шли, перевыборы проходили за перевыборами, а голоса как доставались Дыроносу, так и продолжали доставаться. Народ был верен стабильности, а вечный Дыронос всех устраивал.
Особенно сильно эта стабильность мешала Серафине Пиквери, которой очень хотелось побыстрее занять пост президента МАКУСА, но ей, увы, всё обломал внезапный мировой переворот. Закон Раппопорт полетел к чертям, прятаться от магглов стало неактуально, выведать рецепты изготовления ядерных бомб не удалось, пробы-испытания провести — тоже. Да и сама культура Америки ой как йокнулась: рабство стухло с последним поколением негров, новых завести не удалось, море-то закрылось… Магглы и маги драли друг друга, как козы — липку, тесно им было на одной территории. А примирить их некому, драконов и великанов в Америке нет, только кукульканы, да и те на юге… Но теночтитланы и Вендиго в дела идиотов предпочитали не вмешиваться, а тихо сидели в своих вотчинах, созерцали пуп и курили трубки. А дамочке очень хотелось мести, прям до зуда. Потыкавшись туда-сюда, она, как ни странно, нашла единомышленников.
Совиную почту вкупе с голубиной-соколиной никто не отменял, и заговорщики сумели договориться с одной мелкой чиновницей, жадной, глупой и, увы, печально известной Отталин Гэмбл, придумали подленько и банально опозорить Фэриса Спэвина. Осталось только удобный момент подкараулить. И он
