общем так, вот это образец, по нему надо напечатать новый документ, документ сохранять на дискете и более нигде, ни на домашнем ни у друга ни себе копии на дискете не оставлять, это понятно?
— Хорошо, мне без интереса ваши тайны. — пожал я плечами помотал головой. — А вот этот документ, он же распечатан, то есть где-то ведь есть он же в виде файла? Я бы тогда справился в разы быстрее.
— Файла нет и не будет, считай, что он уничтожен. Так что все надо печатать. Сколько времени надо что бы это сделать?
— Я пока еще не читал, и даже не думал над тем, как исправлять зачеркнутые абзацы. — пролистав я заметил, что начальник разрешиловки начеркал от души. — Придется же еще закон о ЧОПах читать или что там регламентирует.
— А я думал ты юрист?
— Да я же недоучился, да и закон этот весьма специфичный не каждый юрист знает о его существовании.
— Примерно?
— Ну если вечерами после работы…
— Какими еще вечерами. Вместо наряда будешь уходить к этому своему другу и печатать, закон я тебе принесу в понедельник.
— Желательно с комментариями. Я вообще-то в понедельник в отгул собирался, все же и в субботу, и в воскресенье в усилении.
— Насчет комментариев так сразу не скажу. А с нарядов сниму и с усиления на выходных тоже.
— Не надо! — аж подпрыгнул я.
— Чего там интересного на трассе мерзнуть? А, впрочем, я догадываюсь, смотри… — погрозил мне пальцем комбат. — Ладно утром в понедельник придешь возьмешь книжку и пойдешь в отгул, в отгуле читай. Ты не думай, я же тебя не со зла гоняю в батальоне. Здесь очень сложный коллектив, тут до меня вообще дедовщина была и водку пили прямо в расположении. Половину дедушек мы уже поразогнали, кого на пенсию, кого под статью, кого перевестись вынудили. Но все равно остались еще прапорщики, которым место скорее по ту сторону решетки. Ты чего улыбаешься думаешь я шучу что ли или приукрашиваю?
— Никак нет.
— Что было бы если бы тебя с распростертыми объятиями комбат принял? Сразу в любимчики записал? Загнобили бы тебя, начали давить, в общем понятно? А так в коллектив вписался махом.
И так убедительно главное говорит, я почти верю. Интересно я столь же убедителен, когда вру? Хотя может какая-то доля правды в его словах есть.
— Я подумаю, как тебя поскорее на офицерскую должность в батальоне переставить. Думаю, эта бумага не будет последней. Так ладно, пока пусть у меня полежат раз раньше понедельника работать не начнем. Значит в усиление все же пойдешь?
— Так точно.
— Ладно, кто же знал, что ты сам в него хочешь. Иди, ток уж без глупостей.
Угу конечно без глупостей. Ради глупостей я туда и намылился. Хотя конечно не совсем, два в одном, как шампунь и кондиционер.
— Ну что там? — выловили меня мои новые «товарищи».
— А печатать надо гору макулатуры, вот печали не было.
— С нарядов снял?
— Нет.
— Вот урод.
— И не говори.
* * *
— Ну что как будем работать с вами господа незваные товарищи? — спросил один из гаишников.
— Предлагаю все в общий котел, а потом поровну, — мгновенно предложил я.
— А ты не охренел сержант?
— Да он у нас бозрый. — усмехнулся Вицин.
— А не боишься, что я сейчас осб вызову.
— И что предъявишь? Голословные утверждения? Или возьмут меня в разработку и будут на горячем ловить? Так я тут вообще не работаю. Так что не гони дядя, ты даже не позвонишь, а пустая угроза она в минус твоему авторитету работает, если угрожаешь будь готов действовать.
— Да ты охренел… — потрясенно сказал прапор.
— Я вас сразу предупреждал пацан борзый. — продолжал хмыкать Вицин.
— А я вот что предлагаю: один так и быть будет сидеть внутри поста, в тепле и чай пить, а второй будет с автоматом под «березой» стоять нас страхуя. А мы так и быть службу будем тащить. — внес предложение второй гаишник.
— А на посту средства связи есть? — уточнил я.
— Конечно.
— Телефон есть?
— Зачем телефон, рации есть.
— А в осб позвонить, вас уродов сдать.
— Так ладно я сейчас сам свяжусь со своим руководством и попрошу снять вас с наряда! — очнулся первый гаишник.
— А за что? Я думаю любой сочтет справедливым что вы тоже должны с автоматом под грибком стоять. Или у нас какая-то особая миссия? Давай вызывай поговорим расставим все точки над и, так сказать.
— Да ты… — хотел было в том или ином виде силой утвердить свою власть прапор и сделал шаг.
— Не советую, — покачал головой Вицин, притормозив прапора.
— Чувствую не сработаемся мы. — покачал головой старший сержант.
— Ладно шестьдесят на сорок, если все в общий, или каждый за себя, но за березкой по очереди. — предложил я.
Прапор долго стоял красный как рак.
— Да вы ж нечего не знаете, намашите жезлом, потребуете у кого не надо. А кого надо пропустите!
Помолчали.
— Ладно, семьдесят на тридцать. — предложил старший гаишник. — Все только по нашей команде.
— Есть! — довольно улыбнулся я, а Вицин только головой покачал, типа «писец».
Менялись мы постоянно, то у березы, то в тепле отогреваешься, то с палкой на трассе. Старший гаец задолбал ныть о том какие мы сволочи и отобрали у них кусок хлеба. Пару раз мы даже оставались с Вициным на трассе вдвоем.
— Малой ты вообще без башки, выгонят тебя скоро, попадешься.
— Не, я еще нормальный. Ты просто других курсантов не видел из нашей школы.
— Шутишь?
— Если бы! Стою я как-то в наряде с одним чертом, а он возьми и начни ныть о том, как дескать все плохо, денег нет, ну и предложил мне грабить прохожих в свободное от учебы время.
— Да ладно?!
— Серьезно, план правда был у него чуть получше, кое каких конкретных прохожих он хотел ограбить, но тем не менее.
— Писец. И что?
— Да ничего. Говно план. И прибыль копеечная и сцапали бы. Да и что за фигня вообще прохожих грабить? Ладно бы обменник.
— Да вы там вообще на всю голову отмороженные.
— Ага, это точно и заметь скоро все мы станем офицерами, а еще лет через «надцать» руководителями отделов.
— Этой стране кабзда.
— Возможно, — пожал я плечами.
Ближе к полуночи опять оказались на пару с Вициным одни.
— А если дело предложу тебе серьезное? — наконец решился он.
Было сложно оставаться равнодушно-скептическим, ведь хотелось кричать «Да!», но я старался.
— С чего бы это именно мне, — пожал плечами. — Мы едва знакомы.
— Помнишь показывал мне как файл
