- Свидетельствую, — прозвучал глубокий бархатный голос со стороны храма. Он разнесся по столице без каких-либо артефактов или магии. Все перевели взгляды в сторону голоса. По ступеням спускалась красивая полуобнаженная женщина с длинными белоснежными волосами до самых пят. Ее тело лишь на бедрах было прикрыто юбкой из драгоценных камней. Обнаженная высокая грудь была лишь немного укрыта белоснежными локонами. Ее медового цвета глаза с вертикальным зрачком завораживающе смотрели на своих потомков. Все, кто был на площади, немедленно встали на колени. Все, кроме Зиргрина, Калаима и альвар.
Храм Ирши был очень высок. И хоть сама она предпочитала жить в подземных покоях, выход из них был через парадный ход, а значит, — с вершины длинной каменной лестницы, по которой она и спускалась, завораживающе покачивая бедрами. Узоры белоснежной чешуи лишь подчеркивали ее идеальные формы.
Калаим, который тоже, в итоге, был вынужден встать на колени перед подавлением родословной Прародительницы, мелко дрожал. Он не собирался сражаться с этим ублюдком! Он планировал захватить уже призванными на подмогу силами наемников мальчишку, после чего собственными руками перерезать ему горло! Но приказ богини… Это Зиргрину и его отцу он мог навредить, так как кровное братство отменило их подавление родословной. Но Ирша… Ее приказам противостоять невозможно! Почему она заняла его сторону? Зачем вышла вообще? Калаим был уверен, что Ирша хотела стереть с лица земли Белый клан! И вот она прилюдно встала на сторону вернувшегося принца! Очевидно, на чьей стороне теперь будут всенародные симпатии! Хотя, еще было кое-что, что мог сделать узурпатор.
- Я могу поставить ответное условие?
- Говори, — милостиво кивнула богиня.
- Пусть он сражается обнаженный по пояс. Пусть все увидят, что этот «принц» из себя представляет! Пусть моя богиня лично решит, достоин ли этот бесчестный трус ее благосклонности!
Также это считалось в высших кругах архан определенным позором — раздеваться прилюдно по пояс. Такое могли себе позволить разве что крестьяне в поле, но никак не наследный принц, да еще и в присутствии альварского князя.
- Хорошо, — легко приняла условие Ирша.
Калаим был наивен! Думать, что она ничего не знает? Белая змея легко могла смотреть на мир глазами своих потомков. Разумеется, она все уже знала.
А вот Зиргрину это не понравилось. Одно дело показать правду своим доверенным подданным, и совсем другое — превратиться в зверушку в зоопарке. Но не было смысла все усложнять. Пусть все знают. Так будет даже легче.
Парень стащил перчатки, демонстрируя обвивающую его кисти рунную формацию, после чего расстегнул ворот и стащил с себя верхнюю одежду.
Альварский князь тяжело вздохнул, а бывший куратор Зиргрина прикрыл глаза, ощутив на себе взгляд эльфийского правителя. Князю была не одна сотня лет. Он помнил Зиргрина совсем другим, заводным проказливым ребенком, подсовывавшим лягушек и мышей под юбки фрейлинам княгини. То, что предстало сейчас глазам разумных, никак не вязалось с тем невинным образом.
Вот только Калаим не заметил, что вместо ожидаемого результата добился совершенно противоположного…
- О, Ирша, кто же его так? — произнесла дородная арханская женщина из Красного клана, пытаясь прийти в себя от увиденного.
- Наш принц… как он это все пережил? — переговаривались мужчины разных кланов, рассматривая испещренное многообразными шрамами поджарое тренированное тело, по поверхности которого змеилась не только белая чешуя, но и руны подчиняющей формации.
Народ стал жалеть Зиргрина. Не то, чтобы парень этого хотел, но жалость — уже позитивное чувство. Хотя… очень скоро и оно может иссякнуть. Место на сцене было расчищено для предстоящего боя. Таких представлений здесь еще не давали.
- Это и есть твой ошейник? — с интересом рассматривал его татуировки Калаим. — Убийца и слуга человеческого принца, — Калаим протянул руку, и в нее один из черных архан услужливо вложил тяжелый двуручный меч. — Я покажу тебе разницу между воином и бесчестным псом, только и умеющим, что действовать в темноте. Вроде бы мне докладывали, что если ты встанешь на колени перед кем-то, то станешь его рабом? Личным убийцей. Сегодня я поставлю тебя на колени, мальчишка. Сегодня у меня появится личный телохранитель. Или… Погоди, сейчас ведь нет больше королевских теней? Ты — единственный? Сегодня у меня появится целая Гильдия!
Князь альвар несколько нервно взглянул на бывшего куратора белого архана. Он знал, что тот верен вовсе не ему, а Гильдии и Керму, хотя и сделал для их народа больше, чем кто-либо другой. Что делать, если слова Калаима сбудутся?
Но куратор Зиргрина лишь улыбнулся, с жалостью глядя на узурпатора.
- Не переживайте, князь. Я не знаю никого в этом мире, способного заставить его вновь встать на колени. Калаим проиграл в тот момент, когда оказался принужден к бою.
Тем временем, наемники, один за другим, продолжали умирать, на что никто не обращал никакого внимания. Судьбы работающих за золото людей архан и альвар не волновали.
Зиргрин же, услышав это заявление «дядюшки», спокойно достал меч теней из пространственного артефакта. В левую руку впорхнул бритвенно острый кинжал.
- Ты слишком много мечтаешь, предатель. Слышал я, ты даже наследника не смог себе сделать. Тебя даже мужчиной нельзя назвать.
Белого архана захлестывала ненависть, которую он всеми силами старался сдерживать в себе. Внешне казалось, что слова Калаима его совершенно не волнуют, но это было не так. Одно лишь предположение, что он встанет на колени перед этим ничтожеством, невероятно взбесило парня.
- Твоя смерть освободит меня от проклятия, так что я даже благодарен тебе за то, что сам нашелся. Очень вовремя ты пришел. Будешь сражаться этим коротким мечом? Или это такой нож? — продолжал издеваться Калаим, стараясь вывести из себя опасного противника.
Зиргрин собрался, внимательно следя за каждым движением узурпатора. Конечно же, кара клятвопреступника сильно сказалась на нем. Он очень заметно постарел, а его разум был очевидно замутненным. Калаим не мыслил полностью трезво. Но все это ничего не значило. В прошлом он был известен, как первый меч Маира и приемник Хорма, сильнейший воин и ментальный маг страны.
- Начинайте, — спокойно произнесла присевшая на принесенный трон Ирша.
Зиргрин едва успел отшагнуть в сторону, уходя с траектории двуручного меча. Он замедлился? Нет, черт возьми! Калаим ударил по нему ментальным молотом! Сила черного архана была так велика, что пробила даже антимагические свойства тела королевской тени! Ему даже маги в поддержку не потребовались, чтобы провернуть нечто подобное. Одновременно пришла мощная атака двуручником. Недостаток громоздкого меча узурпатор компенсировал ментальной магией, сбивая противника с толку, что давало ему дополнительное время.
Разорвав дистанцию, Зиргрин остановился и постарался прийти в себя. Словно дикий кот, парень стал медленно кружить вокруг противника, опасаясь приближаться на расстояние удара. Ментальный молот напоминал своеобразное поле, сила которого слабела с расстоянием. Калаим также не планировал бездумно атаковать, спокойно изучая оппонента. Королевские тени были слишком быстры. Скорость белого архана пугала постаревшего воина, которому уже недоставало энергии сражаться на пределе сил слишком долго.
Зиргрин тоже изучал каждое движение, скорость реакции и уровень навыка Калаима. Последнее его беспокоило особенно сильно. Почти не сходя с места, Калаим зорко следил за ним, перемещаясь в такт кругам, нарезаемым королевской тенью. Каким-то образом всего парой движений и незаметной сменой позы с отшагом узурпатор добивался того, что его мощный широкий двуручник всегда находился между ним и королевской тенью. Словно щитом, он прикрывался лезвием, но одновременно положение рук и поза были таковы, что меч мог в любой момент сместиться в любую сторону.
Но так не могло продолжаться вечно. Находясь в глубокой обороне, Калаим явно подготавливал какое-то мощное заклинание ментальной магии. Это уже был не ментальный молот, для которого имело значение расстояние. Решив рискнуть, белый архан набросил на себя воздушную иллюзию и сорвался в прыжке, решив атаковать сверху. Это была разумная тактика, учитывая, что тяжелый меч сейчас был приопущен, и для отражения атаки сверху Калаиму придется поднять его над головой, что потребует времени и усилий.
