Псина в глаз получила, отшатнулась, за шашку ухватилась… и получила во второй глаз от Грозного. Который, прихватив псину за плечо, отвёл его в сторонку, негромко втолковывая политику партии.Так тот, едя на телеге, на меня даже не глядел — видимо, проникся.
А после караван выдвинулся, и несколько удививший меня момент со сроками отправления нашёл ответ: до Лиська, портового городка и первого пункта ревизии, было не больше пары часов езды. А в самом городке выяснилась ещё одна занятная вещь: чиновники накинулись на бухгалтерию проверяемого сразу по прибытии, распугивая местных. При этом Лидари и мы спокойно оккупировали обширный постоялый двор, поскольку, как я понял, формально ревизия начнётся с завтрашнего утра. То есть, чинуши всю ночь будут выискивать косяки, с утра доложат результаты Лидари, а они будут «судить и править» согласно доклада.
При этом одна из матрон Лидари подскочила в трактире к нашей компании:
— Счетоводам бы охрана не помешала, уважаемые, — озвучила она.
— Так народу маловато, уважаемая, — резонно высказался Грозный. — Смотрите сами: четвёрка трактир и нас сторожит, так и спать надо, так что сменяются.
— И всё же, Грозный, подумай.
— Да… Михайло, твой ертаул не подможет? — обратился он ко мне. — Ежели смену трактира отстоите, два часа с утреца — так и сложится, — пояснил он.
При этом Лидари тоже на меня уставилась, а мне вот хрен знает, что делать. Сказать «иди в жопу» — могу, умею, практикую. Но недальновидно. Но и бесплатно работать никакого желания. При этом, орать Лидари «дэнег давай», отплясывая лезгинку — тоже не лучший вариант. Так что вынужденно, изобразив мордой максимально выразительно всё, что я думаю о «бесплатной работе» я нехотя кивнул.
— Отлично. Благодарю, видом, Грозный. Отблагодарю, — коротко кивнула Лидари.
Ну-у-у… если так — то неплохо. Надеюсь, не натурой: совсем не в моём вкусе дамочка, да ещё мёдом не кормит…
«Не делай с ней медвежат!» — категорично высказал Потап своё авторитетное мнение.
В общем, с утреца отстояли «смену». Правда, «отстояли» в кавычках: сидели за столом трактира, приглядывая за входом и переговариваясь с ертаулом. Изгнавший какого-то повара с кухни Млад сварил на всех кофе, которое одобрил даже Зорга.
— А с мёдом и вкусно даже! — удивлённо чирикнул он.
— Мёд всё обращает на пользу, — покивал я.
А часа через три после рассвета ввалились загнанные чиновники с кругами под глазами. И их главный поскакал докладываться Лидари. Ещё через полчаса вся наша инспекция была на площади перед ратушей, где паренёк-Лидари высоким голосом, нахмурив брови, озвучивал «вердикт». Довольно нормальный, как по мне: несколько неудачно спутавших свой карман и казну чиновников «извергались в подлое сословие с семьями», с конфискацией имущества. Но всего трое, что, как по мне, более чем пристойная работа управляющих портового городка.
А после Лидари заявил, что готов выслушать «каждого, владетеля или мещанина под сенью длани Корифея, с его обидами, коль управитель их решить не в силах». Толпа была здоровая, я уж думал, нам отбиваться придётся — но нет. Подошло всего четыре человека, одна владеющая и три одарённых. Отошло два одарённых: третьего, высказывающего претензии как раз городскому управителю, одна из Лидари обезглавила уже знакомым, «фирменным» жестом.
— Клеветник, — веско бросила она.
Ну, с последним хрен знает, как и с бумагами чинуш я бы ознакомился (да только хрен мне дадут). Но за правоприменением Лидари я смотрел с интересом и вроде бы сильных отличий с правопологанием не находил. А после ревизия погрузилась на телеги и выдвинулась. Часть дружинников и все чинуши дрыхли, а я понял «хитрый замысел» Лидари. Мы вваливаемся в городки вечером, отоспавшиеся чиновники накидываются на коллег и документы. С пылу с жару, да и сами местные чины нервные, невыспавшиеся. В общем — вполне разумно.
Так и оказалось: вечером мы въехали во вполне немаленький город, обслуживающий рудники. И тут «наши» чиновники разделились аж на четыре группы, в каждую из которых Грозный приставил по одному дружиннику, а городская стража — по десятку стражников. Лидари и остальные остановились в особняке Лидари же, некий совсем пожилой, на вид лет ста, ветеран, с троицей таких же старушенций. Но места хватало, а охрана у этого особняка была своя, как понятно.
А вот на следующий день были не просто «полевые», а полноценные казни. Двух владетелей «низвергнули» в подлое сословие и повесили на спешно возведённых виселицах. Одного — не «низвергали», но троица наших Лидари спалила дядьку средних лет своими световыми духами заживо. По-моему — акт устрашения, притом, что хоть стояли все трое с надменными мордами, но я чувствовал, что в этом акте сожжения владетеля участвовала вся троица, причём, судя по моим ощущениям — сильно напрягались. Хотя внешне и не показывали, само собой.
Потом — ещё парочка городов. И никаких неприятностей не только по моему «профилю», но даже дружинникам работы не было. Я уже было начал теплить робкую надежду, что ещё тройка дней — и вернусь домой. Просто полевая жизнь — явно не для меня, скучновато. Не говоря о том, что девки из Счётов приучили меня к хорошему, ну и толстые и вонючие трактирные «половые» как-то вот вообще не воспринимались как объект, с которым можно потрахаться. А хотелось, потому что приучили не только к хорошему, но и регулярному.
Не критично, само собой, но мотаться по дорогам Волости и любоваться на лидарское правосудие реально поддостало.
Но на пятый день инспекции, когда Лидари слышимо совещались, не переночевать ли нам «в поле» — мы подзадержались, и в место следующей инспекции просто не успевали до ночи, ко мне обратился Млад.
— Господин Михайло Потапыч! — довольно громко крикнул он, поскольку на лошади.
Вокруг меня вообще было «безлошадное» пространство, пару раз его пробовали нарушать, но всадникам последствия не понравились.
— Жду! — сообщил я дворецкому, останавливая аркубулюса.
Млад передал поводья какому-то слуге в повозке, после того как спешился, и рысью подскакал ко мне.
— Господин, навь, — указал он на дорогу впереди.
— Точно?
— Чую. Чуть больше версты, злые люди, почтенный.
— СТОЙТЕ!!! — рявкнул я, на что караван чуть проехал, но остановился.
Дело в том что «воздушное чутьё» бывшего десятника Млада «накрывало» гораздо большую площадь, чем чутьё владеющих. При том, что с навью он дело имел не раз и не два, так что в этом я дворецкому доверял.
— Постоянно проверяешь? — негромко уточнил я у Млада, пока к нам направлялись спешившиеся Грозный, Карий с Зорга и одна из Лидари, вылезшая из остановившейся кареты.
— Да, господин. Это не слишком сложно и привычно. Но не одна навь, много. Десяток, не меньше.
— Хм, нетипично, — сам себе сообщил я. — И что, ждут у тракта?
— Точно так, ходят по опушке у дороги, на неё не выходят.
— Как в засаде, — хмыкнул Грозный, уже подошедший, на что Млад молча пожал плечами.
— Там поместье небольшое, данника, — задумчиво произнесла Лидари. — В версте, говоришь?
— В версте, госпожа, — кивнул Млад.
— Проверю, Михайло, — предложил Зорга, начав трансформацию.
— Проверь, — кивнул я. — И, уважаемые, ждите. Это моя работа, — сообщил я, на что окружающие кивнули.
Зорга вернулся через пять минут и доложил: живых в селе и небольшом поместье нет. Есть только «злые люди», причём немало. Часть — вдоль дороги, около двух десятков примерно.
— Что за хренотень, — озадаченно протянул я.
Просто навь — хищники. И как бы их концентрация в одном месте — вещь совершенно нетипичная. Разве что есть стайные нави, но это «злые звери», у крыс и прочего. Подельники, Грозный и продолжающая греть уши Лидари пожали плечами.
— Если позволите, господин, мне с похожим сталкиваться доводилось, — вдруг сообщил Млад.
— Ну, ты уже сталкивался, так что дозволяй я или нет — этого не изменишь. Но если было похожее — говори.
— Как скажете, почтеннейший.
