Арсенал пуст. Гражданские, как их называл автор дневника, забрали все оружие, чтобы добить тех, кто укрепился в казарме. Как же велика была их злоба, если они, голодая и мучаясь, все равно вцепились друг в друга. Посчитали тех людей виноватыми в том, что произошло? Или просто не знали, кого в этом обвинить и нашли крайних?
Единственное, что Андрей все же сумел здесь отыскать, так это большую брезентовую сумку с пустыми банками внутри. Кто-то рванул молнию так, что она собачка вылетела из пазов, но вставить обратно не было большой проблемой. Кроме того, нападавшие побрезговали взять предметы экиперовки, бывшие здесь, а может, не посчитали их нужными. Андрею же, с его тонким комбинезоном, было все равно. Он бы сейчас и в звериные шкуры нарядился. Жаль только, что выбор был не богатый. В шкафах продолжали висеть комбинезоны и несколько стопок униформы непонятного типа, но как только их касаешься, расползаются по швам и разваливаются на части. Ведут себя так, словно сговорились оставить его помирать на морозе.
С ними в сговор не вступил только старый кевларовый бронежилет, в котором и гнить было особенно нечему, да прорезиненные налокотники, взятые просто так, потому что ничего больше не было. Потерев замерзшие уши, Андрей в последний раз осмотрелся, ничего он тут больше не пропустил. За время поисков фонарик под стволами немного побледнел и было ясно, что возвращаться надо уже сейчас, если он не хочет прогуливаться среди этого кладбища в полной темноте.
Закинув почти пустую сумку за спину, он вышел, нарочито громко стуча подошвами ботинок по полу. Не сказать, что просто от нечего делать, но так он хоть как-то поддерживал собственную уверенность. Он ведь хорошо понимал, что только стоит допустить мысль об отчаянии и жить ему останется несколько часов. Просто расхочется выживать. Он уже слышал про такие случаи, когда человек отказывался бороться и затухал как свечка. А ему жить очень хотелось, пусть даже так, как сейчас. Может, он еще найдет людей…
Свет фонаря выхватил в дальнем углу коридора сгорбленную фигуру. Андрей даже не сразу ее заметил, задумавшись о чем-то своем. Только вот сам пришелец хрипло зашипел, когда попал в контур света.
Андрей так и замер с приподнятой ногой. Краем глаза он смотрел на коридор, бывший пустым, когда он проходил в первый раз. Или не был?
Аккуратно опустив ногу, он повернулся, снова высветив фонарем то место. Угол коридора был пустым… Только потому, что теперь пришелец был гораздо ближе к нему. Медленно шаркая ногами, приближался к Андрею, не обращая внимания на выставленные вперед стволы.
- Кто ты? – в полный голос спросил Андрей, стараясь не выказывать страха.
Сгорбленный ничего не отвечал, противно шаркая голыми ногами по полу. Теперь, когда он подошел ближе, в потускневшем свете фонарика можно было разглядеть высохшие конечности, словно состоящие только из костей и желтой, как пергамент, кожи. Замотанный в какой-то балахон, он не отвечал на вопрос, только тихо хрипя.
- Кто ты? – повторил Андрей вопрос, когда между ними осталось меньше пяти метров. Его самого трясло, руки едва наводили прицел на пришельца. Причем непонятно, от чего они тряслись больше – от холода или от страха.
Сгорбленный не реагировал. Теперь уже можно было четко видеть скрюченные длинные пальцы с черными, длинными и обломанными ногтями. Не выдержав, Андрей выстрелил. Оружие сработало почти сразу, стрельнув в пришельца голубоватыми пулями. Обе выжгли в теле сгорбленного неаккуратные дырки, одновременно отбросив его назад. Тощие руки в последний раз полоснули воздух, прежде чем без сил свалиться на пол.
Фонарик автомата замигал на секунду, но потом снова заработал. Правда, еще слабее. Поглядев на него, Андрей расстроено покачал головой. Оставалось только надеяться, что хоть до его временного укрытия энергии хватит.
Глубоко вздохнув, он подошел к убитому. Тело лежало бессмысленной кучей, запутавшись в складках собственно тряпья. Перевернув его ногой, Андрей с отвращением отступил, не сдержав своих эмоций. С лица упал кусок ткани, открыв его на обозрение. Противник явно когда-то был человеком, но очень сильно изменился. Череп был просто обтянут сморщившейся кожей, настолько плотно, что даже разорвались краешки рта. Губ просто не было, натянутые щеки плавно переходили в десны, из которых вкривь и вкось торчали длинные гнилые зубы. Закатившиеся глаза без век были маленькими и желтыми, с красными прожилками, оплетавшими яблоко.
Не желая больше задерживаться возле урода ни на секунду, Андрей схватил свою сумку и чуть ли не побежал к своему укрытию. Взлетев на лестницу, он кубарем ввалился в железный шкаф и захлопнул за собой дверцу. Его трясло. И сейчас он мог точно сказать, что трясло его от страха и отвращения. Если здесь есть еще такие уроды, то ноги его больше тут не будет.
В шкафу развернуться было немного проблематично, мешались стволы и генератор. Только и выходить Андрею не хотелось. Отсоединив провода, он примотал обе ручки друг к другу, чтобы хоть как-то закрыть. Оставалось надеяться, что и ломиться к нему не будут.
А сейчас ему нужно было успокоиться. Отключив фонарик, чтобы сэкономить электричество, он положил голову на руки и не заметил, как заснул.
Встреча.
Он бежал вперед, не оглядываясь и не раздумывая. Страх был настолько велик, что нес его, не разбирая дороги. Несколько раз поскальзывался, кубарем падая на землю, разбивая в кровь локти и колени. И сразу же поднимался, стискивая зубы и не обращая внимания на боль. То, что преследовало его, было гораздо страшнее любых ссадин и царапин. И оно не отставало, держась черной тучей немного позади. Только остановись, притормози, и оно настигнет тебя, накроет и поглотит.
Под ногу попал торчащий из асфальта кусок арматуры, и он снова полетел вперед, споткнувшись. Под руками брызнули в стороны мелкие камешки, разрывая кожу и подушечки пальцев. Скользя, он попытался встать, но руки его уже плохо слушались, ноги не имели больше сил подняться… А оно все ближе…
Оглянувшись, он в панике закричал, потому что оно уже было над ним, выгибаясь для броска. Жуткий хохот поглотил его крик, и вся туша устремилась вниз.
И тут он проснулся. Еще не совсем отойдя ото сна, Андрей попытался вскочить, забыл про стул под собой, зацепившись за него ногой. Упал вместе с ним. Прогнившая ножка стула не выдержала и с мягким треком переломилась.
По лбу медленно стекали капли холодного пота, скатываясь на нос и далее на щеки. Слизнув одну такую с подбородка, Андрей затряс головой, приводя сознание в порядок. Это всего лишь глупый сон, выплеск накопившихся в подсознании страхов и переживаний. Что совершенно неудивительно после того, что он видел за последние сутки. Лучше пусть так, чем все это копить внутри и постепенно сходить с ума.
Присев на голый пол, он вслепую нащупал оружие и ощупью нашел кнопку включения фонаря. Слабый свет, чуть больше половины той яркости, что был вначале, осветил железную коробку, в которой он заснул. Разводы ржавчины на потолке словно ухмылялись ему, говоря, что все бессмысленно. Отвернувшись, он поднял свою сумку, сунул туда все находки и поднялся.
В дверь за то время, пока он спал, никто не ломился. Она так и осталась в том положении, в каком он ее закрыл. Провода так же ненадежно держали ручки, но хотя бы выполнили предназначенную им функцию.
Аккуратно размотав их обратно, Андрей сунул их в сумку, а потом распахнул дверь ударом ноги. Ржавые петли не выдержали столь грубого обращения и с протяжным скрипом лопнули, уронив дверь на пол.
Присев от поднятого грохота, Андрей понадеялся, что на шум не сбежится с десяток таких же уродов, одного которого он застрелил тут в прошлый раз. Пару минут просто ждал, обводя видимую часть комнат лучом от фонаря.
Убедившись, что никого нет, он поднялся и пошел к выходу. Особенно нигде не задерживался, только старался не шуметь, пролезая среди хаотично наваленных укреплений и предметов мебели. И только выйдя к стальной двери, отделявшей убежище-могильник от остального мира, он заметил еще один сгорбленный силуэт, мелькнувший в свете фонаря. Сглотнув, он распахнул железную дверь, а потом прижал, уже выскользнув в шлюзовую камеру. Оглянулся, чтобы посмотреть, нет ли тут чего-нибудь, что можно привалить к двери, чтобы от туда точно ничего не вырвалось. Ничего такого не было, поэтому пришлось оставить как есть. После этого он захлопнул и вторую дверь, выйдя на лестницу.
Поправив сползшую за спиной сумку, Андрей взял оружие поудобнее и начал подъем наверх.
