– Здравствуйте. – останавливаюсь на пороге, как только захлопнулась железная дверь за мной.
– И те парень не хворать, – отвечает пожилой мужчина с измождённым лицом – Ты по жизни кто?
– По жизни… – задумываюсь что ответить, а потом выдаю – Человек прохожий, весь обшитый кожей.
– Дед Матвей, чего это? – свешивается молодое конопатое лицо со второго яруса.
– Первход? – спрашивает меня Матвей, на что я согласно киваю, уже зная это определение – По какой статье идёшь?
– Два два восемь.
– Наркота значица, – пожимает плечами мужик – Это нормально, тут больше половины по ней. Чифирь будешь? Самое то для сугрева.
– Не откажусь. – я действительно до сих пор не отошёл от холода автозака.
– Тёмка, поставь воду, – поднимает с верхних нар лежащего конопатого и белобрысого парня – А ты, мил человек, садись рядом, в ногах правды нет. Свой чемодан бросай на пустую пальму.
– Пальма? – с непониманием смотрю на мужика.
– Пальма, это верхняя шконка. – объяснил Матвей.
– Заварка последняя, – Тёма из сумки достаёт свёрнутый листок газеты и расправляет его на столе, в куске газеты вижу чай, размером с пол горсти – Но на раз должно хватить.
– Ну и неча беречь, – даёт добро Матвей – Завтра будет день, будет и пища.
Конопатый паренёк, который Тёмка, набирает воды из крана в литровую стеклянную банку. Ставит её на мойку, а из под неё достаёт двужильный провод, с оголёнными концами на одном конце, и двумя бритвенными лезвиями на другом. Лезвия аккуратно опускает в банку, а в розетку втыкает провода.
– Велик и могуч русский язык, – кладу чемодан и присаживаюсь рядом с мужичком, протягиваю руку – Руслан.
– Матвей, – пожимает в ответ жилистой рукой – Это Тёма у чайника и Коля наверху. Плохо что на ужин ты не успел. Хотя баланда так себе, но есть можно. Раньше похуже была, помню ещё её вкус.
– Да не голодный я. – улыбаюсь в ответ.
– Дед Матвей, вот держите к чаю барабулек, то что осталось. – с верхней нары опускается рука с зажатыми в ней пятью карамельками.
– Благодарю за подгон, Коля, – бережно принимает слипавшиеся конфеты и кладёт их на стол, следом достаёт из внутреннего кармана полупустую пачку «беломора» и коробок спичек – Чем богаты, угощайся.
– Не курю, бросил.
– Дед Матвей, а можно мне папироску? – спрашивает Коля, спрыгивая с верхнего яруса.
– Что, молодёжь, скурили все свои? – оба парня понуро кивают – Я вам говорил, не смолите одну за одной.
– Так нервы, дед Матвей. – пожимает плечами стоящий возле импровизированного чайника Тёма.
– Нервы видите ли у них, – бурчит старик, и выкладывает все папиросы из пачки на стол – Вот вам по две папиросы, а эти три мне. И даже не просите больше. Завтра в камеру поднимут, там арестанты подогреют.
Сидим за столом, по кругу передаём алюминиевую кружку с чифирем. Нам с Матвеем досталось по карамельке, парни поделили три оставшихся, разломав одну лишнюю пополам. Чаёк получился знатный, каждый глоток пробирает до кишок, вызывая тепло в теле и бодрость. Даже не ожидал, что абсолютно неизвестные мне люди поделятся последним.
– Жрать всё равно хочется. – смущённо произнёс Тёма.
– Такая же фигня. – вздохнул Коля.
– Так вы парни молодые, организму ещё растёт, требует калорий, – грустно улыбается Матвей – Но придётся до утра терпеть.
– Сейчас бы картошечку, жаренную, – мечтательно закатил глаза Тёма – Мамка хорошо её делает на сале.
Мне стало стыдно перед ними. Со мной поделились последним, ничего не спрашивая взамен. Сижу как на экскурсии, обладающий возможностью исчезнуть отсюда в любую секунду. Да и накормить сокамерников мне несложно. Главное сохранять определённую конспирацию, а по окончании немного почистить воспоминания. Делаю очередной глоток обжигающего напитка и встаю со шконки:
– Я могу занять вон ту дальнюю? – показываю на нижнюю шконку, стоящую у окна.
– Конечно, но наверху теплее, – говорит Матвей – Вон молодые и заняли верхний этаж. Я то ужо не залезу тудысь.
Кстати да, как только согрелся, то заметил, как по ногам тянет холодным воздухом.
– Да мне пойдёт. – снимаю чемодан и пересаживаюсь на дальнюю шконку.
Открываю чемодан, заполненный наполовину вещами, верхней крышкой закрываю обзор от соседей. Под ускорением открывать 12 минут. На меня не обращают внимание, вся троица закурила папиросы, и по камере поползло облако вонючего дыма.
Как только портал покрылся плёнкой, увидел за ней комнату пришельца и стоящий вплотную столик. На столе расположился планшет Ксаров и записная книжка с ручкой. Не думаю, что яйцо пустое, поэтому просто протянул руку и постучал по столу. Мгновение и напротив стола останавливает своё кресло Гриша. Показываю ему подождать и забираю записную с ручкой. Пара минут уходит на составление списка. Прапор ждёт, пока я не вернул записку. Прочитал внимательно мои каракули, после кивнул и исчез из видимости…
– Руслан, ты волшебник? – спрашивает Матвей, проводя дрожащей ладонью по блоку сигарет.
– Ефё какой! – восклицает с набитым ртом Тёма, а Коля только несколько раз кивает.
– Не, я только учусь, – смеюсь в ответ, наблюдая, как парни быстро уничтожают продукты – Только большая просьба, курите по очереди. Иначе задохнёмся.
На столе помимо девяти блоков сигарет марки «парламент», каждому досталось по три, присутствует разнообразные тарелки с едой. Тут и перловка с мясом, и солянка, салаты, свежие фрукты, конфеты и печенье. Гриша расстарался и притащил только снятые с мангала шашлыки. Как понимаю, экспроприировал на острове у бойцов. Две двухлитровые бутылки с газировкой. Дополнительно шесть упаковок чая, три банки растворимого кофе и мясные консервы в ассортименте. У каждого по большой кружке с чаем, а у меня чашка с горячим сваренным кофе.
– Я так и не понял, откуда ты это всё взял, – прикуривает сигарету Матвей и с удовольствием затягивается, благо дым выпускает в сторону от меня – Всё это невозможно принести в чемодане, тем более супы и горячие шашлыки.
– Дед Матвей, не задавайте тех вопросов, на которые не получите честного ответа, – ухмыляюсь на его вопрос – Считайте меня фокусником, достающим из шапки кроликов.
– Тогда не понимаю, при чём здеся твоя статья? – меняет тему разговора, а потом прикрикивает на конопатого парня, доставшего сигарету из пачки – Те что Руслан сказал! Курить по очереди.
– Да я так, только понюхать. – смущается Коля, откладывая сигарету.
– Тот самый случай, когда я не имею к наркоте никакого отношения, – развожу руками – Целитель я, вот и хотят захомутать и заставить работать на тех, кто мне крайне не симпатичен.
– Эхма как… – затягивается Матвей и начинает кашлять сухим кашлем. Справившись с ним продолжил – Сталина на них нет, вот что я те скажу.
– Дед Матвей, а сколько тебе лет? – впечатлил меня он подходом за Сталина.
– Так почитай 81 год идёт. – горделиво расправил худые плечи Матвей, а потом загрустил – Мне двянацать лет было, когда вождь ушёл. Но помню всё, как было, как стало. Как страну потеряли. Всё помню.
– Как же тебя закинуло на старости лет в тюрьму? – удивлённо спросил я.
– Жизть такая штука, – дед глянул на меня выцветшими глазами – От тюрьмы и сумы не зарекайся.
– Как я понял, вы раньше уже сидели в тюрьме?
– По молодости ещё. И тридцати не было, как успел два раза по лагерям прокатиться. Дурной и глупый был. Теперя вот опять.
– Что такого сделали, если не секрет?
– Что сделал… – дед затушил окурок – Человека убил, вот так вот. Плохого человека, и не жалею. Была бы возможность вернуть всё взад, то ещё бы раз убил.
– И так бывает. – соглашаюсь с ним, вспомнив и свои убийства.
Через минут пятнадцать старик ударил ладонью по столу и обратился к парням:
– Так, молодёжь. Сидите уже осоловевшие. Давайте курите и на боковую…
Я занялся уборкой, точнее переносом грязной посуды обратно через портал. Парни пытались с верхней полки подглядеть, куда это я всё прячу в чемодан, но Матвей цыкнул на них. Закончив с работой, я по очереди коснулся лежащих парней рукой, погружая их в сон, сразу подлечивая и убирая воспоминания прошедшей пирушки. Старик не спал, наблюдая за мной. Когда я закончил, он сказал:
