— Вы Алексей?
— Ну да. Получил письмо и ничего не понял. Как вы вообще про меня узнали?
Она встревоженно огляделась и сказала, понизив голос:
— Давайте где-нибудь в другом месте. Чтобы никто не слышал.
— Пойдёмте.
Они вышли наружу, свернули в ту часть вокзала, которая отводилась пригородному транспорту. Очередная электричка на Кисловодск только что ушла, перрон опустел. Алексей направился к самой дальней скамейке, Анна спешила следом. Справа от путей, за деревьями, просматривалось административное здание (тоже что-то по железнодорожным делам). Слева-впереди виднелось депо; рельсы подползали к воротам, переплетаясь и сверкая на солнце.
Сев на лавку, он поощрил:
— Рассказывай, «однокурсница».
Она улыбнулась бледно и тоже села. Свой рюкзачок пристроила рядом, но лямку так и не выпустила из рук. «Золото у неё там, что ли?» — подумал Алексей. Эта мысль не выглядела такой уж нелепой, есть учесть, какой груз перевозил он сам.
— Я работаю с информацией, — сказала она. — Большие массивы, развёртка по осям времени. В том числе и местный сегмент. Поэтому отследила твоё прибытие. Без точных координат, конечно, иначе нашла бы сразу. Но привязка к адресу помогла. К тому дому, где твоя бабушка. Я поняла, что ты там появишься. Тоже пошла туда вчера вечером. Ждала у подъезда. Но в соседнем доме живёт милиционер — он сначала не обратил на меня внимания, потом стал присматриваться. Я испугалась. Написала письмо, передала соседке. Хорошо, что вы с отцом тёзки, мне было легче придумать повод. Потом ушла на вокзал. Ничего умнее не придумала просто…
— Так, — сказал Алексей. — Теперь, пожалуйста, ещё раз и по порядку. Ты ведь не местная, насколько я понял?
— Из две тысячи восьмого, всё правильно. Только с другой ветки.
— Как это — с другой ветки?
— Ну, другой вариант истории. Альтернативный. СССР у нас не распался, и мир устроен иначе. Совсем не так, как у вас.
— Фигасе…
Он потёр лоб. Накатывало ощущение ирреальности. Ситуация — из разряда «сивой кобылы сон». Они сидят на вокзале в прошлом и рассуждают о параллельных мирах…
— Ладно, давай конкретнее, — сказал он. — Ты тоже курьер?
— Почему курьер? Лаборантка. Институт вариативной истории.
— А здесь ты что делаешь? Полевые исследования или типа того?
— Нет, конечно, ты что! Нельзя влезать в чужую историю, это запрещено. Мы только наблюдаем, анализируем. У нас на аппаратуре — предохранители, чтобы не началась критическая синхронизация. Просто в этот раз, ну…
— Она таки началась?
— Не знаю, как это получилось! То есть теперь-то уже догадываюсь, но… В общем, мне надо было закончить серию наблюдений, рутинную совершенно. Это в пятницу было, а с понедельника я должна была в отпуск. Но завозилась и поняла, что не успеваю. Решила на выходных прийти, в воскресенье. Ну, и пришла. Доделала, оформила всё, собиралась уже домой, даже рюкзак надела. Установка ещё работала в фоновом режиме. И тут выдаёт вдруг — угроза нештатной синхронизации, аварийное отключение. Но мгновенно она не отключается никогда, несколько секунд надо. И вот за эти секунды меня, видимо, затянуло. Очнулась уже здесь, на вокзале. Запаниковала сначала, но успокоилась кое-как. Хорошо хоть, планшет у меня с собой, стала разбираться…
Она умолкла. Он подбодрил:
— Ну и? Что выяснила в итоге?
— Из-за тебя всё!
— Не понял?
— Я прошерстила информационное поле. Очень грубо, конечно, с большой погрешностью. Потому что с планшета, а не со стационарной бандуры. Но тебя засекла, как видишь. Сейчас ты — единственное чужеродное тело в радиусе двух-трёх километров.
— Спасибо, блин. Приласкала.
— А нечего было лезть в темпоральный узел! Головой подумать не мог? Или она у тебя выполняет чисто декоративные функции?
— Затрудняюсь ответить. Но всё-таки — в чём конкретно моя вина?
— Мы с тобой хоть и с разных веток, но из одного времени. И при этом направляли своё внимание на один и тот же отрезок в прошлом. На июнь семьдесят восьмого. Поэтому у нас возник резонанс, и ты меня сюда затянул!
— Вообще-то, — возразил Алексей, — я не сюда собирался, а в девяносто восьмой. Так что это ещё вопрос, кто кого затягивал. И, кстати, мы не из одного и того же дня провалились. Ты из воскресенья, сама сказала, а я из понедельника…
— Поэтому я и здесь появилась раньше тебя.
— Но почему ты назад не прыгнула? Или твой волшебный планшет такое не тянет?
Анна фыркнула возмущённо:
— Он не волшебный, это во-первых! Просто инструмент для работы! А во-вторых, мы до сих пор с тобой в резонансе! Значит, и уходить надо тоже вместе, ты понимаешь? По одному не сможем, скорей всего.
— Я на электричке приехал. Обратно собираюсь тем же путём, вот с этого перрона как раз. А ты?
— Я не знаю, в том-то и дело! Я провалилась нештатно, без своего желания, и надо теперь придумывать способ, чтобы обратно…
— А твои коллеги тебя не вытащат? Через вашу стационарную хрень?
Она покачала головой:
— Мой руководитель улетел на симпозиум в Сан-Франциско. А я с сегодняшнего дня числюсь в отпуске, я ведь тебе объяснила. Моё отсутствие в ближайшие дни все воспримут как должное. Не будут искать. И да, через планшет я отсюда сообщить не могу. Мощности не хватает.
— Облом, — согласился он. — Ну, давай я сяду на электричку и поеду отсюда. Может, и тебя тогда выбросит обратно.
— Нет, — сказала она, — не выйдет. Постарайся, пожалуйста, думать логически. Если я провалилась раньше, то и уходить должна первой. Вот только — как? Лично я понятия не имею. Я не теоретик, я лаборантка всего лишь! А если ты уедешь и вдруг прорвёшься-таки к себе, то я вообще могу здесь застрять…
— Понял-понял. Не бойся, я не уеду, раз такая фигня. Ну, хотя бы в общих чертах ты можешь что-то прикинуть? В какую сторону нам копать, образно говоря?
— Я пробовала посчитать на планшете. Но он для наблюдений, для сбора информации, а не для расчётов. Поэтому результат почти нулевой, выводы — без конкретики. Я не смогу вернуться тем же путём, что и провалилась, вот главное. Надо искать другой. И тогда мы, может, с тобой даже одновременно прыгнем обратно, в будущее.
— То есть я не только на электричке могу вернуться?
— Да, и другие способы должны быть. Но какие — не знаю, повторяю в десятый раз! Тут всё на психологию очень сильно завязано, на мироощущение. А у меня в Минводах мало личных зацепок. Я здесь только работаю, а живу в Пятигорске…
На фоне остальных новостей это сообщение выглядело пустячно, но редакторские привычки помогли Алексею вычленить интересное:
— В Минводах работаешь? Значит, ваш институт находится здесь?
— Ну да. В двух шагах отсюда.
Она махнула рукой куда-то в сторону площади.
— Надо же, — сказал он. — Я Минводы воспринимал всегда как глухую провинцию, а у вас тут научный центр…
— Но это же очевидно. Институт открыли как можно ближе к историческому узлу. Здесь информационное поле более плотное.
— Аня, — сказал он, — притормози. Для тебя-то, может, и очевидно, но для меня — вообще тёмный лес. Что за исторический узел?
Она смутилась:
— Да, точно, ты ведь даже не знаешь, чем мы занимаемся…
— Расскажи.
— Если в двух словах, то в сентябре семьдесят восьмого будет ключевое событие для истории. Не только для вашей ветки, но и вообще. Саммит четырёх — так его у нас называют. Иногда ещё шутят — вокзальный раут. Ваш действующий руководитель страны встретился с тремя будущими. Брежнев, Андропов, Черненко и Горбачёв. Вот прямо здесь, на этом вокзале. Это и есть темпоральный узел. Мы его изучаем. Моя тема — предыстория, предпосылки. Поэтому я теперь и провалилась в июнь, а не сразу в сентябрь.
— А почему этот узел настолько важен?
— Алексей, — сказала она, — не обижайся, но… В этом времени я торчу уже сутки, жутко устала и перенервничала. Без конца прокручиваю в голове варианты, как вернуться домой, но ничего не могу придумать. В общем, момент сейчас не самый подходящий для лекций. И в практическом плане нам вся эта теория ничего не даёт…
