ты любишь Лилс до безумия, — наблюдая за тем, как растворяется в воздухе дым, сказал Поттер. — Потому что я тоже её любил… люблю. И как же я был рад, как был счастлив, когда она наконец выбрала меня, а не тебя. Я даже думал, что это… ну, вроде соревнования, что когда она станет моей, то я успокоюсь. А знаешь, нифига. Я только потом, дурак, понял, какая она. Вроде любил, но не знал, что она такая, понимаешь, Снейп? — вяло повернул к нему голову Джеймс.
Северус только кивнул, не мешая выговориться. Поттер снова затянулся и выпустил дым в небо.
— И вот я так накосячил, так… что почти не исправишь. А она… она простила, и жалела меня, и плакала. А я смотрел на неё и думал: «Чёрт, как я мог?». Как можно было быть таким дураком? Таким болваном? Скажешь, наверное, перед смертью мозги прочищаются, да, Снейп?
Не дождавшись от него ответа, Джеймс продолжил:
— Та старуха, мать Фрэнка Лонгботтома, рассказала мне одну интересную вещь, Снейп. Она, правда, тоже хотела не за просто так, а чтобы своего сынка с того света вытащить. Мантия… Моя мантия-невидимка, — Поттер достал из-за пазухи тонкую сложенную полупрозрачную ткань. — Семейный артефакт. А я побаловаться взял Саван Смерти, каково, Снейп? В общем, неважно. Оказывается, эта мантия самое главное назначение имеет прятать родных от таких вот «женихов Смерти», на каждое хитрое заклинание найдутся чары ещё хитрей, да? Вот только Саван и сам непрост: он тоже поглощает некроэнергию и вроде как, когда за тобой смерть приходит, эту энергию выпускает, делая вид, что она взяла свою жатву, круто, верно? Такой вот хитрый накопитель. Только для этого надо, чтобы мантия была в непосредственной близости от места насильственной смерти. Можно самому убивать, а можно на каких-нибудь казнях присутствовать, это кому как. Старуха Лонгботтом хотела, чтобы я эту мантию её сыну отдал, но перед этим отомстил Дамблдору, чтобы хорошенько зарядить артефакт. Типа такого сильного волшебника на пару лет хватит смерть обманывать.
Северус вздрогнул и посмотрел на вновь побледневшее лицо Джеймса.
— Ты…
— Да, — зажглись злым торжеством карие глаза. — Я убил нашего «светоча», который сделал это со мной, Лили и с Гарри. Он успел сказать что-то про то, что так будет лучше для всех и он готов пожертвовать собой во имя дела света… И он пожертвовал. Правда, напоследок и меня приложил нехило.
— Ты убил Дамблдора? — снова переспросил Северус, не в силах поверить.
— Я же сказал, — с лёгким раздражением подтвердил Поттер. — Месть во благо.
— Зачем ты меня позвал? — напрягся Северус.
— Как я уже сказал, я всегда знал, что ты её любишь, — бросил истлевший окурок сигареты Джеймс. — Любишь и никогда не бросишь. Ты поклянёшься мне, что будешь заботиться о ней и… о нашем сыне. О Гарри. Я отдам тебе мантию. Ты проследишь, чтобы она жила долго. А мантия всегда была полна энергии. Я знаю, ты сможешь об этом позаботиться. Лонгботтом сказала, что мантию следует полностью надевать в Хэллоуин, а так достаточно просто носить с собой. Она даже пыталась подкупить меня тем, что знает, как разделить мантию, и часть Савана отдаст Лили.
— Такие артефакты… — пробормотал Северус, который всё ещё находился в глубоком шоке.
— Неделимы, — закончил его фразу Джеймс. — Пусть я и почти не бывал в семейной библиотеке, но не совсем же дурак. Зато в этой мантии точно поместится несколько человек, одну ночь в году можно и потерпеть, верно, Снейп? Не совершай моей ошибки. Женись на Лилс. Она этого заслуживает.
— Хорошо, — немеющими губами согласился Северус. — Я согласен на твои условия.
— Только уговор: моему сыну рассказывать обо мне только хорошее. Можешь даже приврать, что мы всегда были друзьями. И я решил все проблемы с наследством, — Поттер порылся в кармане и выудил маленький золотой ключик. — Это от сейфа в «Гринготтсе». Не смей менять Гарри фамилию. Проследи, чтобы он хорошо учился и попал на «Гриффиндор».
— Насчёт «Гриффиндора» я тебе что, Распределяющая Шляпа? — возмутился Северус.
— Да?.. Ну ладно, пусть сам решает, кем ему быть и что делать по жизни, — великодушно разрешил Джеймс. — Клянись магией!
— Клянусь магией заботиться о Гарри Джеймсе Поттере, сыне Джеймса Поттера. Буду оберегать и защищать Гарри и его мать — Лили Эванс, — сказал Северус, вкладывая в клятву магию.
— Отлично, а теперь надень мантию, — отдал ему свёрток Джеймс.
— Зачем?
— Хочу посмотреть, как на тебе сидит, — хмыкнул Поттер и посмотрел ему в глаза.
— Ты хочешь?.. Чтобы я?..
— Я скоро скопычусь сам. Ты просто немного мне поможешь, Снейп, — ободряюще похлопал его по плечу Джеймс. — Мои внутренности и так сплошная каша, я держался только благодаря магии мантии, но не намерен тратить ни грана её волшебства. Ты высвободишь из меня энергию для её заряда. Это для Лили, помнишь? Ты пообещал заботиться о ней. И поторопись: если я откинусь сам, то, думаю, энергии не будет. Не забудь потом похоронить меня где-нибудь в приличном месте и замаскировать чары, которые применишь, чем-нибудь. Если тебя посадят в тюрьму, будет обидно.
Северус вздрогнул от шуточек Поттера и собрался. Тот встал и отошёл от дуба ближе к валу и раскрыл руки.
— Я готов, давай, Снейп, — широкая ухмылка прорезала бледное лицо в очках. — Надеюсь, ты не ударишь, как девчонка?! Ты же не трус, Снейп?
— Экспульсо минима! — Северус резко отправил луч заклинания в грудь Поттера.
Небольшой взрыв в теле должен был уничтожить сердце, не разворачивая грудную клетку наружу. Заклинание было теоретическим, и Северус никогда не думал, что придётся его использовать вот так… но из всего его арсенала, если исключить яд, только это оставляло «красивый труп» без ран.
Поттер умер мгновенно с глупой и какой-то по-дурацки счастливой ухмылкой на лице. Лес замер звенящей тишиной, а потом через очень долгую секунду с тяжёлым влажным звуком тело Джеймса упало навзничь. Мантия на короткий миг приобрела дымчато-голубоватую окраску, но и только. Северус проверил пульс и дыхание, а также послал целый спектр диагностических чар, чтобы убедиться, что Поттер мёртв.
* * *
— Похоже, что он хотел аппарировать, но скончался от раны, которую ему нанёс перед
