вовсе не попытаться.
Хитоши Шинсо же — гипнотизер. Кукловод, который берет под контроль других людей. С Мономой и Хоненуки из его «отряда» со второго этапа я знаком пока не был, с Шиньей или Тодороки — был, но общаться желанием не горел.
Как бы я доставал секретную информацию — не знаю. Наверное, пошел бы на поклон к «В» классу.
Но оказалось, что рядом со мной все это время находились сразу две его жертвы — Урарака, которую Шинсо взял под контроль еще на старте первого этапа, чтобы выбраться из ловушки, и Киришима, услугами которого он весьма успешно воспользовался позже во время гонки.
Так что я расспросил обоих на предмет того, что это вообще было.
А была — пустота. Эйджиро рассказал, что под контролем, причем он так и не понял, что именно послужило отправной точкой — раз и все — он оставался только пассажиром своего тела, вдобавок не до конца осознавая, что вообще происходит вокруг. Будто все органы чувств приглушены, хоть и не до конца. И конца-края тому видно не было.
И красноволосый, с одной стороны, был разочарован тем, что ничерта не помнил о первом этапе, и тем, что и вовсе не смог блеснуть на втором, оказавшись, по сути, грузом, который остальная команда доставила наверх.
А с другой стороны — он таки добрался до боев один на один! И уж тут-то он своего не упустит!
— Да и, — рационально подметил он в конце, — У всех нас разные причуды, и каждый использует то, с чем родился. Уж мне ли не знать? Просто… вот так, исподтишка, чужими руками… не по-мужски это. Но я не дурак возмущаться! С моей причудой у меня не так уж много возможностей выделиться, и свой шанс я не упущу!
Киришима пожал плечами и улыбнулся. В этом весь он — простой, прямой и позитивный. Причем, что делает это гораздо, гораздо ценнее, он такой сознательно. Это его личный выбор — быть таким человеком, как бы сошедшей с билбордов живой картинкой настоящего героя.
Это не может не вызывать уважения.
Я немного подумал.
— Если ты не против, мы можем в нашей дуэли устроить шоу, — негромко предложил ему. Я сомневался, что нас кто-то услышит, а если услышит — то накажет, но влипнуть в возможные обвинения в сговоре не хотел в любом случае. Параноик — это навсегда.
Эйджиро поскреб подбородок и негодующе нахмурился:
— Шоу… в смысле, победить меня, не напрягаясь? Ты не думай, я тоже выложусь на полную! Я знаю, что ты силен, но я не позволю тебе надругаться над духом фестиваля! Ради этого я…
Я на секунду ощутил себя Тодороки.
Успокаивающе поднял руки — Киришиму, бывает, заносит:
— Нет. Наоборот. Я хочу заранее условиться о том, в каком направлении мы будем вести схватку, чтобы она продемонстрировала наши сильнейшие стороны, понимаешь? Как ты сам сказал, мы отличные спарринг-партнеры, а значит, имеет смысл показать это. В конце концов, все это, — я обвел рукой рокочущие трибуны и зеленое поле стадиона, — делается для того, чтобы нас заметили. Чтобы мы устроили яркое шоу.
Эйджиро я не убедил, и потому добавил:
— В принципе, я мог бы продумать это и организовать за твоей спиной. Но… как ты сам сказал, это было бы не по-мужски. А вот честный и прямой разговор — другое дело, согласись.
Эйджиро колебался.
— Но… это все равно звучит плохо. Не спортивно.
— Ну я же не предлагаю тебе поддаваться, потому что хочу выиграть в полсилы! А то был тут один такой… нет, просто обсудить несколько ключевых моментов. Ну и заодно кое-что насчет безопасности, чтобы мы без травм обошлись.
Эйджиро хмурился…
— А если я скажу, что в конце битвы мы оба будем выглядеть ну очень, ОЧЕНЬ мужественно? — вкрадчиво спросил я, и бородатое, смелое, мускулистое сердце Киришимы не выдержало.
— Продолжай…
Я улыбнулся… и с треском оторвал кусок своего рукава.
* * *
Первая дуэль в этом году никого не впечатлила. Я так, собственно, и не увидел способность девушки — когда оба заняли места на бетонной площадке, которую создал незаменимый Цементос, Шинсо ее что-то спросил, девушка что-то нервно пробормотала в ответ, прозвучал сигнал к началу, Мария Нагаребоши развернулась и вышла за пределы импровизированного ринга.
И все.
Через пару секунд поднялся мощный гул: герой с такой причудой… бомба. Сенсация!
Подождите, как — не герой⁈ Да Юэй вообще в своем уме⁈ Как они могли?..
Ну и все в таком духе.
Задумчиво глядя на поле, я увидел, как Шинсо подошел к расстроенной девице и, кажется, извинился. Интересно… видимо, его неприятное поведения распространяется только на наш факультет. Ох уж эти подростки, которым обязательно необходимо доносить социальный манифест каждым своим действием.
Как бы там ни было, необходимо найти триггер. Тот крючок, который ему необходим, чтобы брать жертву под контроль. Касался ли он Марии? Нет. Может, голос? Хм…
Я повернулся к Киотаке, который должен был столкнуться с Шинсо в следующем раунде, и, широко улыбнувшись, показал ему большой палец. Как хорошо, что у меня есть лабораторный кролик, которого не жалко!
Тухлый тоже улыбнулся, и меня передернуло. Даже Арни во втором Терминаторе и то с первой попытки лучше справился. Может у него паралич лицевых мышц каких?
* * *
— Ты справишься, покажи им! Мы верим в тебя, ботаник! Ты крутой, Мидория, хотя и не такой крутой, как я! Мидория, я хочу от тебя детей! — накатывали на зеленоволосого Нео волны поддержки от Мины, Киришимы, Урараки, Серо и остальных.
— С-сп-спасибо… — смущенно пошкрябал он физиономию, несмело улыбаясь, и тут вдруг наткнулся на алчный взгляд Тоги, разом упав с лица. — П-п-почему ты на меня т-так смотришь?
— Твоя причуда ведь травмирует тебя, да?
— Д-да… я еще не до конца овладел ей… а что?
— Жду, когда это случится, — и лыыыбится.
— Аааа!
Я ткнул Химико в пузо.
— Ой. Ладно, я шучу…
Молча протянул кулак, и Изуку, поколебавшись и с удивлением взглянув на мои руки, стукнул о него своим.
— М-может быть, какой-нибудь сове… — все-таки не сумел он уйти по-английски пафосно.
— Не забывай использовать тыкву, и все будет нормально, — отмахнулся я, демонстративно поворачиваясь к стадиону.
Мидория задумчиво побрел на поле, по привычке рассматривая свой кулак.
По правде говоря, я не был настолько уверен
