Что действительно не надо делать, так это тебе не надо обещать
мне, что ты трахнешь меня, используя только половину сил! Обещая подобное тем, кто выкладывается на все сто — это предельное, б**ть, неуважение! Никто не будет тебе поддаваться и входить в твое положение! Да я тебя сам трахну! Когда мы встретимся в Фестивале, тебе потребуется ВСЕ твои силы, только чтобы не слиться позорно!
Тодороки таки не выдержал, задымился — что клялся и божился не делать — и ухватил меня за воротник. Впрочем, явно слабо представляя, что делать дальше. Мне даже показалось, что он удивился собственной реакции, отчего сразу же отпустил ткань.
Испытывая мрачно удовлетворение — снова хорошего человека довел — и не дожидаясь, пока он уберет руку, я отпихнул ее в сторону слабым маркером. Протянул свою и демонстративно взялся за отворот его формы, впрочем, не натягивая ткань.
И презрительно бросил:
— Ты реально настолько в себе не уверен, что приходишь к нам и убеждаешь проиграть себе со связанными руками, чтобы ты что-то смог папке доказать⁈ Чего вообще будет стоить такая победа? И чего будешь стоить ты, как герой, если пытаешься прятать то, что надо тренировать?
Развернулся и ушел. Только у выхода Изуку подождал, который задержался что-то сказать со своей стороны. Мрачно посмотрел на ближайший экран… шик. Пора обратно на поле.
* * *
Тогда же. Там же.
Шото Тодороки.
Отпустив его воротник, Шода развернулся и сердито затопал прочь.
Мидория сначала дернулся за ним, но задержался, спокойно и, кажется грустно глядя на Шото. И Шото с некоторым замешательством осознал, что не уверен, чего ждать.
Он и до этого не планировал конфликта, он просто стремился обозначить свою точку зрения и предупредить, что не будет сдерживаться… что было воспринято совершенно превратно и даже диаметрально противоположным образом.
— Меня всегда поддерживали, — наконец, сказал Мидория, с каким-то сложно идентифицируемым выражением глядя на свою руку. — Именно поэтому я здесь. И проиграть… будет означать подвести не только себя, но и всех, кто поверил в меня.
Сжав кулак, Изуку Мидория поднял на него ровный взгляд, и Шото снова с небольшой оторопью ощутил отголоски того… чувства, которое в него вселял Всемогущий. Спокойная, могучая, беспредельная уверенность.
— Всемогущий. — будь Тодороки более эмоциональным человеком, он бы вздрогнул. — Я хочу быть как он. А чтобы спасать людей так, как это делает он, чтобы вселять в них надежду, я должен стать сильнейшим. Поэтому я принимаю то объявление войны, о котором ты говорил. Я одержу победу над тобой!
Шото молча смотрел.
— И… не только тобой, — первый разорвал зрительный контакт соперник, которого нельзя было сбрасывать со счетов. — Эй, Нирен! Спасибо, что подождал…
— Хватит уже ворковать, — послышалось отдаленное ворчание. — Третий этап вот-вот…
Оставшись один, Шото Тодороки некоторое время задумчиво смотрел на свою левую руку. Руку, доставшуюся от отца…
Так вот что такое «дежа-вю». Или правильнее будет назвать это «ситуационным контекстом»? Только ему начало казаться, что он в общих чертах освоился в дебрях социального взаимодействия, как вместо прогнозируемого исхода едва не вышла уличная драка. Причем он сам, первый потерял над собой контроль…
Несмотря на скорое начало следующего этапа, Шото решил задержаться и постарался проанализировать всю полученную информацию. Пожалуй, общий посыл и от первого, и от второго он понял, хоть и не был с ним согласен.
Но некоторые моменты по-прежнему ускользали.
— Не понимаю. — пробормотал он тихо. — Какое отношение гомосексуальный половой акт имеет к Фестивалю…
* * *
Нирен.
— А ТЕПЕРЬ, КОГДА ОБЕД ЗАКОНЧИЛСЯ, ПРИШЛО ВРЕМЯ ОБЪЯВИТЬ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ЭТАП ФЕСТИВАЛЯ! Но сперва… — Мик явно успокоился и снизил градус агрессивного восторга в речи, — хорошие новости для всех из вас, кто не добрался до финала! Это просто спортивный фестиваль! Так что мы подготовили спортивные игры для развлечения и отдыха, в которых могут поучаствовать все!
Мы слушали его, подходя к многострадальной площадке посреди стадиона. Что забавно, ни вспышки камер, ни шум и гомон людей, чье присутствие раньше очень давило, уже совершенно не ощущались. То ли я привык, то ли вообще все.
Заметил, что многие ребята заулыбались и обрадовались. Развлекательные игрушки меня лично мало интересовали, хотя жест в сторону проигравших был, безусловно, красивый.
Гораздо больше меня интересовало, как на одиночных дуэлях последнего этапа будут делить восемнадцать человек. Для шестнадцати турнирная таблица была бы очень простой и симметричной. Но у нас было всего два варианта — либо лишние двое будут иметь дуэль между собой, а затем победитель встретится в дополнительном бою с кем-то из основного дерева, либо семнадцатое и восемнадцатое место разнесут по разным противникам из отдельных ветвей.
В любом случае, скорее всего нас ожидает жеребьевка, и я не горел желанием оказаться одним из этих двоих. Слабаки уже выбыли, любой матч сейчас будет сложным. Пусть я и уверен в своих силах вынести в одну калитку почти каждого на этом поле, дополнительный бой — это дополнительный бой.
— НУ А КОГДА, — снова заорал ведущий, — ЭТО ОСТАНЕТСЯ ПОЗАДИ, ВОСЕМНАДЦАТЬ УЧАСТНИКОВ ИЗ ЧЕТЫРЕХ ПРОРВАВШИХСЯ КОМАНД СТОЛКНУТСЯ В СРАЖЕНИИ КУЛАК К КУЛАКУ, ОДИН НА ОДИН!
На огромных экранах возникла схема из линий и пока что пустующих прямоугольников, в которые я сразу и вперился.
Вовремя!
Что ж… они решили устроить дополнительные дуэли с самого начала, «дорастив» вниз корни таблицы, или как это называется, в двух местах.
Хм. Ну, по меньшей мере, таким образом придется меньше напряжения на тех ребят, которым «повезет».
— Я буду стоять на сцене, которую смотрел каждый год по телику! — воскликнул стоявший рядом Киришима, прям сияющий энтузиазмом, как начищенный пятак.
— Мы сумеем возвыситься, показать все, на что способны, и блеснуть на всю страну! — поддержала его Яоурозу. — Не плачь, Иида…
— Или будем опозорены и преданы забвению, — невозмутимо заметила Юи вполголоса. — А когда опорочена честь самурая, он обязан совершить самоубийство, дабы…
— ЮИ! — хором воскликнули побледневшие одноклассники, на что девушка только удовлетворенно приподняла уголки губ. Я засмеялся. Классные они ребята, все-таки.
Повернулся к одному из больших экранов и еще раз взглянул на здоровенную таблицу, пока еще пустующую.
Интересно, с кем у меня будет первый бой?
Жду не дождусь.
Примечание автора:
Дамы и господа, далее в нашей книге имеет место аттракцион невиданной щедрости — два одновременных фестиваля, причем мы даже
