– Убирайся. Этот мир мы вам не отдадим, – буркнула Клара.
– А если тебя изгонят свои же маги?
– Пусть тебя не волнует моя судьба.
– А ты, маг, почитающий себя спасителем мира? – Козлоногий повернулся к старому чародею. – Знаешь ли ты, что каждое твое заклятье только приближает его конец?
Клара увидела, как волшебник побледнел.
– Знаю, враг. И знаю, что мне делать.
– Ну хорошо… А ты, девушка, совершившая Последний Грех?
Ответом был короткий взблеск стали. Девушка атаковала стремительно, не оставив козлоногому ни единого шанса. Райна, не колеблясь, ударила следом. И Кларе показалось, что ее руки сами собой, без вмешательства се собственной воли, вонзили в горло козлоногому зачарованный клинок с рубиновой рукояткой.
Глаза козлоногого вылезли из орбит, на губах проступила кровавая пена. Увенчанные длинными и острыми когтями пальцы вцепились в железо.., и тотчас обмякли.
– Держитесь, друзья, – негромко произнес старый маг, – Сейчас станет еще тяжелее.
***
– Теперь пора, Кицум. – Сильвия толкнула клоуна в бок. – Пошли.
На заснеженной равнине перед молча застывшими рядами гномов и Дану их предводители неспешно разворачивали медленный ритуальный танец. Алмазный и Деревянный Мечи взлетали, сталкивались и вновь разлетались. И, похоже, ни гномам, ни Дану не было никакого дела до того, что к небе над ними все быстрее и быстрее раскручивается стремительный вихрь. Неведомые Силы упрямо ломали небо, стремясь вырваться из черных оков Пустоты, и две громадные черные тени вели свой нескончаемый, столь же ритуальный, как и пляска Мечей, танец. Над горизонтом нависли стаи саранчи – словно в ожидании. Лики древних демонов, лесных чудищ в упор смотрели на происходящее, вызванные из своих убежищ забытыми чарами. Они знали, что судьба отмерила им совсем короткие часы. Но – подчинялись. Лицо Кицума перекосилось.
– Конец света… Спаситель нисходит… Сильвия с размаху залепила ему пощечину.
– Если успеем – не снизойдет. Время третьего Зверя еще не настало. А потом уйдем по заклятью…
Они ползли по снегу; Сильвия волокла за собой тяжеленный Черный Меч. Кицум развернул свое оружие-петлю.
Гномы и Дану явно не ожидали увидеть пред собой двух хумансов.
– Ай-и-и! – издала дикий визг Сильвия. Черный Меч взлетел, расшвыривая сражающихся в стороны. Кицум размахнулся петлей – самый смелый Дану рухнул с отсеченной головой.
Яростные вопли со всех сторон. Гномы и Дану хлынули, точно вода в половодье.
– Скорее, Силь!.. – завопил Кицум, отмахиваясь петлей. Двое гномов и еще один Дану повалились под ноги старому бойцу Лиги.
Сильвия успела подхватить только Алмазный Меч – и замерла, сцепив руки, что-то судорожно бормоча. Кицум уложил еще двух… И тут со всех сторон ударили копья.
Девочка опрокинулась на спину. Между ее ключиц торчал игольчатый наконечник гномьей сариссы.
– Ки.., больно…
Клоун рванулся к ней – только для того, чтобы разом получить дюжину арбалетных стрел в спину и грудь.
Что произошло дальше, понять никто не смог. Взвихрился снег, во все стороны рванулось темное пламя, земля покрылась трещинами, жадно глотая редкую живую добычу; последние и напрасные вопли раздавливаемых заживо.
Гномы и Дану, забыв обо всем, топтали друг друга – Мечи в беде! Спасти Мечи, любой ценой!..
Но было уже поздно.
Мечи исчезли.
Остались только пятна крови. Тела хумансов исчезли тоже.
Крошечный холмик, на котором стояли семеро бойцов, окружало настоящее море врагов. Полки козлоногих, одинаковых, точно водяные капли, с мечами и копьями – и над ними крылатые твари, которые Клара окрестила «скатами». И вся мощь разрушительной магии.
Никто не мог взять верх. Однако Кларе и ее товарищам пришлось в основном отбивать чужие заклятья, а не наносить удары самим. Зачарованное оружие не давало никому из врагов подступить вплотную, однако одной обороной сражения не выиграешь. Вот Эвис отражает бесконечно длинную ветвящуюся молнию, зародившуюся где-то вне пределов даже магического взора. Руки молодой волшебницы так и мелькают, черты лица смазываются, подернутые дымкой всемогущей Силы, – и молния послушно распадается на составляющие. Но одна – сейчас просто нить огня дотягивается до чародейки, и Эвис с болезненным стоном падает. Валькирия Райна поспешно поднимает ее, пока Мелвилл и Эгмонт прикрывают образовавшуюся в строю брешь…
Заклятье сменяется заклятьем. Липкий пот на лбу. Легкие судорожно прогоняют через себя воздух. Устоять, устоять, устоять…
Но число врагов не убывает. Сила, что творит их там, в неизвестности, не знает ни жалости, ни сострадания. Да и что такое эти идущие в бой полки, как не слепые орудия? Они должны Созидать Путь.., так человек расчищает для себя поле, не жалея деревьев и не страшась, что топор возмутится тем, что затупился.
…А потом в какой-то миг стало легче. Словно где-то там, совсем рядом – и в то же время в невообразимой дали, рати наступающего врага дрогнули и покатились назад. Никто не знал, что там случилось, просто все сразу почувствовали – прибавилось сил, да и у вражьих заклятий как-то сбился прицел.
– Наша берет! – услыхала Клара яростный вопль Райны. И тотчас же наткнулась взглядом на полный смертной муки взгляд старого мага.
– Третий Зверь… – прошептали его губы.
И точно – над ордами и легионами врага в небе появилась новая тень. Казалось, черные крылья простерлись от горизонта до горизонта; пасть обратилась в настоящую огненную пропасть, глаза – в настоящие солнца. С шипов срывались крупные капли яда, оставляя громадные проплешины в рядах пеших воинов, Третий Зверь… Клара оцепенела. Это была та самая бестия из подземной крипты. На шее виднелась наполовину затянувшаяся рана, Однако летящая тварь отнюдь не была Абсолютным Злом. Она просто должна была вырваться на свободу.
И вновь тот же самый лик в небесах. Эвис, не выдержав, упала на колени, зажимая уши, зажмуривая глаза, из которых катились слезы. Мужчины-маги сдвинулись плотнее, и лишь молодая девушка-воительница да валькирия Райна продолжали отбиваться как ни в чем не бывало.
– Пришел срок».
Старый маг медленно покачал головой.
– Нет. Я знаю, что делать. И шагнул вниз с холма.
– Учитель! – Девушка слепо рванулась следом, так что даже Райна не успела ее задержать.
***
Тави видела над собой страшный лик. Невозможно, немыслимо смертному поднять на Него взор. Да и в общем не нужно. Зато прямо в глаза ей смотрел другой – давно уже мертвый священник, так нелепо увязавшийся за ними и погибший в болотах.
«Зачем ты так поступила тогда, Тави?»
Нет ответа. Да и что тут скажешь? Сделанного не воротишь.
«Это был Последний Грех. Я не смог умолить Его. Пророчества должны исполняться».
– Будьте вы все прокляты! – не выдержав, заорала Тави.
Ее сабля рубила направо и налево. Все умение Вольных, всю силу волшебницы, всю ненависть вкладывала она в каждый удар – и даже полубездушные козлоногие отшатывались от нее.
А Акциум шагал и шагал навстречу крылатой твари – не благородному дракону, а именно твари, омерзительной, жуткой и жалкой одновременно. Пляшущее вокруг мага пламя расшвыривало козлоногих и их крылатых подручных; а потом Учитель Тави остановился, и девушка успела заметить в его высоко поднятой руке кривой жертвенный нож.
– Учитель!..
Что-то полоснуло по спине, но это было уже неважно.
Она отмахнулась, срубила одного, второго, третьего, не обращая внимания на вонзающиеся в ее собственное тело клинки, шипы и копи. Все, что она должна была сделать, – прикрыть спину Учителя, если уж не могла его остановить.
– Тебе, Грядущий. Кровью своей, нездешней заклинаю тебя и приношу себя в жертву без надежды на воскрешение. Погибаю последней смертью, чтобы только убить тебя. Я мог бы уйти, но не допущу твоего триумфа. Получай!
И прежде чем Тави, тоже тащившая за собой шлейф крови из разрубленной спины, дотянулась до старого мага, он стремительным, ловким движением перерезал себе горло.
Над равниной битвы на миг наступила тишина, а Акциум, все еще держась на ногах, набрал в ладони собственной крови и, широко размахнувшись, швырнул внезапно возникший темно-алый шар навстречу третьему Зверю.
Тварь попыталась увернуться, но куда там! Комок отвердевшей крови ударил в то же место, куда один раз уже успел вонзиться клинок Тави.
Из глотки твари вырвался хриплый клекот. Чудовищные крылья развернулись, пытаясь опереться о воздух, – напрасная попытка; черный гигант рухнул вниз, собой пробороздив шеренги козлоногих. Еще в воздухе тварь начала горсть – кровь Акциума тонкой пленкой растекалась по громадному телу, разъедая его подобно огненной кислоте.
Фонтаны огня поднимались все выше и выше; в панике метались козлоногие; и Тави смежила глаза, зная, что умирает. Но все-таки не напрасной смертью. Она защитила Учителя.
