Бертран приближался очень осторожно и догнал субмарину лишь в одиннадцать вечера по местному времени, когда совсем стемнело, но и после этого спешить не стал. Всю ночь дестроер следовал за ней на безопасной дистанции, позволяющей парировать возможные удары. Второй "Гепард" в это время настойчиво, но безуспешно пытался вызвать лодку на связь.
С рассветом пришло время активных действий. Получив разрешение "Вихря", шнелльбот снизился, подтянулся к лодке на расстояние около сорока миль. Как и рассчитывал Бертран, это спровоцировало атаку. В половине седьмого утра приборы зафиксировали пробившееся из-под воды характерное инфракрасное излучение. Такие лучи испускают работающие дюзы реактивных двигателей.
– Подводные пуски, – подтвердил софус.
Через пару секунд поверхность океана вспучилась. Из кипящей воды взмыли хищные силуэты. Ракеты шли веером – прием гарантированного поражения цели. Если, конечно, цель это позволяет.
– Одна, две, три, четыре, пять, – считала Луиза. – Солидно. Не поскупились. Сбивать?
Бертран опустил веки.
– Нижние излучатели – товсь! Можно вручную? Люблю пострелять, ты же знаешь.
Бертран усмехнулся.
– Как не знать.
– Так я сбиваю?
– Только не все сразу. Детонация у них сильная.
– И за кого ты меня принимаешь?
Луиза била как в тире, навскидку.
– Никогда на тебе не женюсь, – сказал Бертран. – Лодку-то не зацепила?
– Зачем же? – хозяйственно удивилась Луиза. – Пригодится еще. А жениться – женишься.
Включилось радио.
– Без фейерверка обойтись не могли? – недовольно спросил Мбойе.
Настроение у него все еще было плохое.
– Да так оно вернее, – пробовал слукавить Бертран.
Но старший офицер назвал его подкаблучником и отключился.
Он крайне отрицательно относился к наличию семейных пар в экипажах. Но Бертран и Луиза официально женатыми не были, и у Мбойе отсутствовал формальный повод к их разлучению. В профессиональном же отношении эта пара действовала выше всяких похвал, понимая друг друга не то чтобы с полуслова, а вообще без слов. Дестроер в их руках выглядел всемогущим. Они свободно могли бы обходиться без второго пилота, что весьма задевало Реджинальда. Чаще всего бедняге доставалась роль наблюдателя. И в этот раз без всякого участия с его стороны "Гепард" играючи обогнул пять опадающих султанов, добавил хода, настиг лодку.
– Думаешь, там еще остались ракеты? – спросила Луиза.
– Сейчас узнаем, – сказал Бертран. – Держись.
Дестроер сорвался в крутое пике.
– Есть пуски, – доложил софус.
– Блокировать цепные реакции!
– Понял. Блокировать цепные реакции.
На этот раз пара ракет пронеслась довольно близко. Развернувшись, они легли на курс преследования. Но они уже лишились своих ядерных клыков, их детонаторы были повреждены бесшумным залпом. Оставалось немного подождать, чтобы двигатели ракет выработали горючее, тягаться в скорости со шнелльботом они не могли.
Снаружи опять ревел раздираемый воздух, появились порядочные перегрузки. Корабль оставлял за собой хвост превращенного в пар дождя. Бертран кружным путем уводил ракеты от группы островов, где теоретически еще могли оставаться люди. Попутно он прощупывал толщу воды электронными лучами. Но кроме подводной лодки никаких целей приборы не засекали. Внизу все так же перекатывались штормовые волны, а ураганный ветер раскачивал чечевицеобразное тело "Гепарда".
Радио замершей планеты по-прежнему молчало. Бертрану уже не очень верилось, что когда-то здесь люди слушали новости и метеорологические прогнозы. Он вспомнил картинки, отснятые накануне разведывательным "Скаутом" в Трое. Очень похоже было на декорации к давно вышедшим из моды фильмам ужасов.
– Готово. Обе шлепнулись, – сказала Луиза.
– Хорошо. Возвращаемся.
В нескольких милях от субмарины Бертран завис над морем и сбросил автоматический глубоководный аппарат. Разведчик быстро погрузился на заданную глубину, включил гидролокатор.
– Биологические шумы на борту лодки не прослушиваются, – доложил софус. – Лодка маневрирует курсом, скоростью, глубиной.
– Заметалась, – сказала Луиза. – Бьюсь об заклад, больше ракет на ней нет.
– Якоб, бери управление скафом. Постарайся перехватить субмарину. Возможно, придется повредить ей винты.
Ван Вервен молча кивнул. На его пульте уже сформировались органы управления подводным аппаратом, и он уверенно принялся за дело.
В миле под ними, повинуясь командным импульсам, маленький батискаф сложил антенны и бросился наперерез субмарине. Лодка его засекла, но почему-то не уклонялась, хотя все еще имела преимущество в скорости хода.
– У нас есть полчаса, – сказала Луиза. – Перекусим?
– Хорошо, что хоть в пище не отказывают, – проворчал Реджинальд. – Давайте есть по-человечески.
– Попробуем.
В задней части кабины управления имелся кофейный столик, вокруг которого и расположился экипаж дестроера, поручив управление "Гепардом" софусу.
– Люблю комфорт, – промурлыкал Реджинальд.
Но спокойной трапезы не получилось. Связь с батискафом прервалась. Океан вспучился еще – на этот раз от взрыва. Дестроер ощутимо тряхнуло ударной волной. Магнитные чашки со столика не посыпались, но вот их содержимое расплескалось. Бертран на секунду впал в смешную для своей должности растерянность, не сразу сообразив, что разлитый кофе не так важен по сравнению с тем, что творилось внизу.
Внизу, над поверхностью океана, быстро вырастало грибообразное облако.
– Так, – констатировала Луиза. – На лодке имелись еще и торпеды.
– Да, похоже на то.
– Вот черт, – возмутился Реджинальд, – и все-то у них с ядерной начинкой!
– Стреляют точно.
– Берт, пора кончать эти кошки-мышки. Сколько можно возиться?
– Микроволновый удар?
– Да.
– Реактор лодки может выйти из-под контроля.
– Блокируем цепные реакции.
– На большой глубине можем не достать.
– Попробуй сначала блокировать. Чему улыбаемся?
– Рад, что голова у тебя заработала.
– Чисто случайно, сэр.
– Твоя скромность пугает, – сказала Луиза.
– Давайте я порулю, – тут же предложил Реджинальд.
– Вот этого не надо.
Дестроер завис над тем местом, где шла лодка, и дважды разрядил энергонакопители. Внизу, на застывших волнах, мгновенно образовалась характерная мелкая рябь, словно море покрылось гусиной кожей. Секунду все молча всматривались в экраны.
Луиза вновь натянула сенсорный шлем.
– Как там, Лу?
– Момент. Лодка теряет ход. Да, точно, температура реактора упала на полтора градуса. Получилось, Берт. Цепные реакции блокированы. Давай микроволны.
В разговор вступил Ван Вервен.
– Погодите. Горизонтальные рули может заклинить в положении "погружение". Лодка тогда пойдет вниз и ударится о дно. Так мы ее утопим.
– Как же быть?
– Подстерегите момент, когда начнется какое-нибудь минимальное всплытие. Кажется, дно под ней повышается?
– Да.
– Тогда ждем.
Энергии лодке все еще хватало. Используя аккумуляторы, она плыла со скоростью более двадцати шести узлов, как и прежде не реагируя на радиоуговоры. Курс ее сначала зигзагообразно менялся, но потом выровнялся.
– В сорока милях к северо-западу начинается район подводных пещер, – предупредил софус. – Возможно, лодка попытается скрыться в одной из них.
– Было бы разумно, – кивнул Бертран.
– Во всяком случае – логично, – сказал Реджинальд.
– Не успеет, – заявила Луиза. – Рельеф дна повышается.
– Реджи, слышишь?
– Не только слышу, но и вижу. Лодка должна пройти над подводным хребтом через пять-шесть минут.
– Стреляй примерно в километре до гребня.
– Понял.
– Скорость – двадцать пять узлов, – доложил софус.
Бертран потер руки:
– Ага, падает.
Реджинальд усмехнулся.
– А ты сомневался?
– Сомневаться полезно, Реджи.
– Не сомневаюсь, кэп.
– Этого-то я и побаиваюсь в тебе, парень.
* * *
Микроволновый удар настиг беглянку там, где и планировалось, – в полумиле от вершины хребта Биба, на глубине шестьсот с небольшим метров. Приборы сообщали, что удар достиг цели, система управления либо повреждена, либо дезорганизована. Но по этой же причине автоматика аварийного всплытия не сработала, лодка на поверхность не вышла. Напротив, потеряв контроль за своим движением, подводный корабль сел на скалистый грунт. Через сброшенные гидрофоны был слышен скрежет металла.
– Сработано не слишком чисто, – отметил Бертран. – Воздух не шипит?
– Нет, – сказал Реджинальд. – Обошлось без пробоин.
Поколебавшись, добавил:
– Вроде бы.
– А ты усваиваешь уроки.
– А вы, конечно, сомневались, сэр.
– Нет. На этот раз – нет. Я же знаю, что ты трусоват. И чем тебе страшнее, тем больше болтаешь. Пожалуйста, перестань гладить свои коленки!
– Свои колени-то. Хочу – глажу.
