О'Хара улыбнулся. «Немного за тридцать» Ловкачу было на протяжении по меньшей мере тридцати лет. Последние проблемы сильно подорвали уверенность этого немолодого законоведа, но сейчас, похоже, он начал приходить в себя.
– Ну вот, ты немного отдышался, а теперь тебе лучше прилечь.
Ловкач нахмурился, сложил подписанный премьер-министром документ, опустил его в нагрудный карман, а оттуда извлек другой лист бумаги.
– Не получится, мистер Джон. – Он протянул листок Хозяину. – Я всего лишь добился небольшой передышки. А вот этим придется заниматься вам.
Раскоряка встрепенулся:
– Что там еще?
О'Хара развернул листок – это оказалась телеграмма, – пробежал его глазами и посмотрел на Раскоряку:
– Наши боссы, Арнхайм и Бун… Они закрывают шоу. – О'Хара смял листок, швырнул его на землю и вылетел из шатра.
Раскоряка посмотрел на Ловкача:
– Что ты об этом думаешь?
Ловкач усмехнулся:
– Я тревожился, когда Хозяин хандрил. Именно это потрясло меня больше всего. Сейчас он в ярости. Так что я не спокоен.
– Поймите, мистер О'Хара, «Арнхайм и Бун конгломерейтед энтерпрайзис» не может позволить себе нести ответственность по долгам какого-то… цирка! – Бухгалтер уткнулся в свои записи, отыскивая нужные ему сведения, а О'Хара сурово оглядел шестнадцать членов правления, с безразличным видом сидевших за длинным столом из полированного оникса.
В этом зале с ослепительно белыми стенами и без окон Хозяин чувствовал себя как в клетке.
Бухгалтер поднял голову, оторвавшись от бумаг, и обвел взглядом собравшихся:
– Активы «Большого шоу О'Хары» были приобретены нами в 2137 году, когда произошло слияние с конгломератом «Таинко», занимавшимся шоу-бизнесом. С тех пор доход О'Хары составил пятьдесят шесть тысяч кредитов.
О'Хара развел руками, словно спрашивая: «Чего же вам еще нужно?»
– Видите?
Бухгалтер скорчил гримасу и продолжал:
– Это составляет менее половины процента от инвестиций. И в прошлом году… – он снова склонился над записями, – в прошлом году О'Хара сработал в убыток, потери составили сто восемьдесят семь тысяч…
– К порядку. – Один из шестнадцати поднял руку и повернулся к человеку, сидевшему во главе стола. – Карл, разве мы уже не проголосовали по этому вопросу? Не вижу смысла пережевывать одно и то же.
Карл Арнхайм кивнул:
– Вы совершенно правы, Сид, но Джон, то есть мистер О'Хара, отсутствовал, когда велись дебаты. Считаю, что будет правильно, если мы объясним ему причины исключения его из корпоративной организации.
О'Хара поднял руку:
– Я могу вставить слово?
Арнхайм кивнул:
– Конечно, можете, Джон, но вы же понимаете, что решение уже принято.
О'Хара опустил руки на край стола.
– Вы хотите сообщить мне, что просто закрываете шоу, да? И даже не попытаетесь продать его?
Арнхайм покачал головой:
– Покупателей нет, ни за какую цену. А теперь и правительство практически вас прикрыло. Что толку хлестать, так сказать, мертвую лошадь?
О'Хара закусил нижнюю губу.
– А что, если я его куплю?
Сидевшие вокруг стола захмыкали, закачали головами. Арнхайм откинулся на спинку стула, потер подбородок и повернулся к бухгалтеру:
– Милт, во что нам обойдется оплата долгов шоу и избавление от животных и оборудования?
Бухгалтер снова заглянул в свои бумажки:
– Чуть больше четверти миллиона кредитов. Разумеется, имея в виду то, что мистер О'Хара владеет тремя процентами капитала, «Арнхайм и Бун конгломерейтед энтерпрайзис» несет ответственность только за девяносто семь процентов. – Бухгалтер с явной озабоченностью посмотрел на О'Хару. – Мистер О'Хара, вам нужно понять, что никто не желает уничтожать ваш цирк, но вы не можете принять на себя всю полноту ответственности. – Он пожал плечами. – Так просто не делается.
О'Хара посмотрел на Арнхайма:
– Так что?
Арнхайм сцепил пальцы.
– О какой цифре вы думаете, Джон?
– Равный обмен. Вашу долю и все обязательства шоу.
Арнхайм оглядел членов правления.
– Джентльмены?
Кто-то кивнул:
– Лучшего предложения у нас не будет.
Его поддержал другой:
– Послушайте, берите и сваливайте куда подальше.
Арнхайм подвел черту:
– Все за то, чтобы принять предложение мистера О'Хары?
Проголосовали единогласно. Арнхайм повернулся к бухгалтеру:
– Очень хорошо. Милт, проследите, чтобы необходимые документы были подготовлены и вручены мистеру О'Харе в течение часа. – Он взглянул на Хозяина и покачал головой. – Объясните мне кое-что, Джон.
О'Хара пожал плечами:
– Постараюсь.
– Вы только что приняли на себя непосильный долг, практически изгнали себя с планеты, обрекли себя и свое шоу на беспросветное будущее. Представить не в силах, куда вы отправитесь после Ангара. Богатых монархов не так уж много, и на одних только их днях рождения вам не продержаться. – Арнхайм развел руками. – И все это ради какого-то палаточного шоу… Вы можете сказать, зачем это вам надо?
Некоторое время О'Хара смотрел на Карла Арнхайма, подбирая нужные слова.
– Это болезнь.
Получив разрешение и документ на право собственности, О'Хара распорядился свернуть цирк и отправился со станции «Маниток» на межпланетный космодром в Оттаве, где его поджидал грузовой корабль «Вентура».
При погрузке необходимо принимать во внимание особые требования к безопасности животных и оборудования, а также соблюдать определенный порядок очередности. Все эти правила назубок знал главный конюх Саггс по прозвищу Погонщик и его рабочие, но начальник грузового отсека торгового корабля «Вентура» Холк имел свои соображения, думая прежде всего о балансировке, ускорении, закреплении груза на случай свободного падения и так далее. После недолгих споров обе стороны пришли к соглашению, и на планету Ангар цирк прибыл в целости и сохранности, не считая больных голов и ушибленных коленок.
Так как до дня рождения Эркева IV оставалось еще три с лишним месяца, Хозяин принял решение отправиться сначала в Оссинид, небольшой городок примерно с двадцатипятитысячным населением, где и завершить сезон. Для того чтобы у исполнителей было время привыкнуть к условиям несколько меньшей гравитации, в расписание включили только вечернее представление.
Джек Крыса, занимавшийся разработкой маршрута шоу, стоял перед оснащенной громкоговорителем палаткой с надписью «Удивительный Озамунд». Зазывала, некоторое время наблюдавший за высокими, худыми, одетыми в унылые однообразные балахоны ангарианцами, толпившимися у входа, проговорил:
– Посмотри на них, Крыса. Я продал все билеты на «Оззи»; на другие представления свободных мест тоже нет. Все заходят, садятся, смотрят, встают и уходят. Ничего подобного в жизни не видел. Ни аплодисментов, ни единого хлопка, ни даже какого-нибудь одобрительного жеста. Сидят, словно они из гранита. И вот что я тебе скажу: Оззи это сильно не нравится.
Крыса кивнул:
– Продавцы билетов у главного входа распродали все уже час назад, а зарезервированные места были распроданы за неделю до нашего приезда. – Он посмотрел на группу ангарианцев, только что вышедших из шатра, где шло шоу уродцев, и повернулся к зазывале.
Говорун пожал плечами, потом покачал головой:
– Нет. Они просто ничего не делают. Пусть бы уж начали бросать гнилые помидоры. Хоть какая-то реакция. От этого молчания у меня аж мороз по коже. – Он повернулся налево, заметив, что зрители начали выходить из шатра, где выступал Удивительный Озамунд. – Ну что ж, пора за работу.
Зазывала подхватил бамбуковую трость, сдвинул на правый глаз соломенную шляпу и затараторил:
– Леди и джентльмены, здесь, в этой палатке, вас ждут самые ошеломляющие чудеса магии, которые сотворит Удивительный Озамунд. Он продемонстрирует…
Крыса отошел от палатки, и спустя несколько секунд за билетами уже выстроилась длинная очередь желающих посмотреть представление мага. Крыса покачал головой и собрался уходить, когда заметил приближающихся Хозяина и бригадира. Трое мужчин отошли в сторону и остановились между двумя палатками.
О'Хара оглянулся через плечо и, убедившись, что их никто не подслушивает, повернулся к Крысе:
– Ты что-нибудь узнал?
– Нет. Но у меня появилось такое чувство... Не знаю, что-то здесь не так.
О'Хара кивнул бригадиру:
– После представления пусть все останутся здесь. Зверинец и кухня тоже. Раскоряка уже предупредил наших бойцов.
Раскоряка взглянул на Хозяина:
– А как насчет этого Ларвуна, представителя монарха?
– Никак не могу объяснить ему, в чем дело. Рассказываю, но он только спрашивает, в чем трудность. – О'Хара пожал плечами. – Так или иначе, он обещал прислать кого-нибудь на всякий случай.
Крыса почувствовал, как что-то коснулось его ноги, посмотрел вниз и увидел лысоватого мужчину в строгом черном костюме, который вылезал из-под тента шатра, где выступал Удивительный Озамунд. Крыса схватил человека за шиворот и поднял на ноги. Это был сам Удивительный Озамунд.
