Семцова кивнула и уставилась в передний обзорный иллюминатор, с которого Бишоп уже убрал заслонявший стекло броневой щиток. Если Казаков не подведет (а не должен подвести! Во-первых, он свой – русский. Во-вторых, он сам видел, что к чему), то ее действительно безумный план будет выполнен.
Вездеход быстро катился вперед, слегка вибрируя. Казаков, уже не отвлекаясь и не думая ни о чем, кроме дела, оглядывал окружающую местность в некий гибрид перископа и прицела с инфракрасным видением, но даже единого намека на преследование не было. Внизу, в салоне, Баулин, быстро нашедший общий язык с истосковавшимся по общению за часы, проведенные взаперти, медтехником, живописал тому свои приключения, а остальные впервые за несколько часов расслабились по-настоящему – просто молча сидели, полуприкрыв глаза.
И вот позади последний холм, бронированный жук победно урча сполз в небольшую долину, где совсем рядом друг от друга словно вырастали из лавового поля стремительные силуэты атмосферных модулей. Один из них уже отлетался навсегда. Громыхнула, опускаясь, ярко освещенная платформа, и только Бишоп успел выключить силовые установки, въехав на нее, как вездеход скрылся в чреве челнока. Зашуршали замки герметизации грузового отсека. Погасли мощные прожектора и красные огоньки световой сигнализации.
Все. Приехали.
Прилив напряжения схлынул, оставив после себя белый песок усталости. Еще держался в дальних закоулках сознания "эффект присутствия" Чужих, но, едва лишь неживой голос информационной системы челнока провозгласил, что "подъемная платформа грузового отсека герметизирована, контакта с наружной средой нет", на весь отряд Казакова шквалом налетело одуряющее чувство безопасности. Пускай соберутся все твари, которые только остались там, снаружи, – в челнок не сможет пробраться даже мельчайший вирус, не то что огромное чудище. А взять модуль штурмом… Что же, попробуйте!
– Ну, Мария Викторовна, поднимайтесь! – Бишоп встал и протянул Семцовой руку. Она поймала его ладонь и вылезла из кресла, заново оглядев кабину вездехода. Аккуратный, как все синтетики, Бишоп успел уже отключить все приборы, кроме системы памяти внешних обзорных камер – чтобы не стерлось ничего из заснятого ими. Предусмотрительность…
Позади, в салоне, послышалось шипение пневмо-замка, открывающего заднюю дверь, и глухие голоса двигавшихся медленно, словно сонные мухи, десантников. Пальцы бегали по застежкам бронежилетов, водворялось на свои места оружие. Понимая, что к выходу пока не протолкнуться, Семцова последовала общему примеру и сбросила бронежилет с каской, избавилась от тяжелых, распиханных по карманам обойм для винтовок, оставив при себе только пистолет. Спрыгнул сверху Казаков, его резкий голос подогнал солдат: операция закончена, но порядок есть порядок. Уже через минуту все выбрались в грузовой отсек.
Логинов, очухавшийся Фарелл, биологи в полном составе уже находились здесь. Семцова, Бишоп и заметно повеселевший Ильин сразу оказались в центре внимания. Казаков и Фарелл делились друг с другом впечатлениями последних суток, только врач, быстро сообразивший, что военные едва держатся на ногах от голода и усталости, хлопнул в ладоши, приглашая всех в кают-компанию. Толкаясь в узком коридоре, Логинов под руку вел Машу, объясняя, что автоповар начал работать, едва медтехник известил о возвращении отряда. Биологи таращили глаза на Бишопа, вкратце обрисовывающего приключения в инопланетном корабле. Словом, встреча была теплая, и все просто радовались тому, что остались живы.
– У нас тут ничего особенного не происходило, – говорил Логинов, откусывая кукурузный хлеб.– Этот англичанин, пилот Фарелл, очнулся почти сразу после вашего отъезда, а потом мы просто следили за поступавшей от Андрея информацией и очень за него переживали…
– Боже мой, Мария Викторовна, – перебил медтехник, – последние два часа были просто ужасны. Если бы не Шмарцев, думаю, мною просто бы пообедали! Это счастье, что он остался жив и, главное, показал, как обращаться с пулеметом.
Усердно работающие челюстями десантники все, как один, засмеялись, даже Бишоп улыбнулся. Из дальнейшего, очень эмоционального, рассказа Ильина выяснилось, что первое время после того, как Семцова и Бишоп отправились за Казаковым и его людьми, прошло спокойно – ни один Чужой вблизи транспортера не появлялся. А часа за полтора-два до возвращения отряда эти твари, похоже, разнюхали, что в машине находятся люди, и Ильин со сменявшим его Шмарцевым успешно оборонялись при помощи башенного пулемета. Пару раз особенно наглые монстры запрыгивали на крышу броневика, но были сметены оттуда пулями. Ильин очень хотел уехать и точно сделал бы это, когда кончились бы боеприпасы, но, по счастью, Семцова и остальные вернулись очень вовремя.
– Спасибо, Андрей, – коротко поблагодарил медтехника Казаков и, потянувшись через стол, пожал его руку.
– Доктор, а как с теми двумя? – тихо спросил Бишоп Логинова.
– Вы имеете в виду пораженных паразитами? – тоже не повышая голоса переспросил врач.
Бишоп кивнул и краем глаза взглянул на Семцову, но она была слишком увлечена беседой с биологами и ничего не слышала.
– Да-
– Новости малоприятные, я не хотел сразу всех огорчать. —– Взгляд Логинова стал озабоченным и встревоженным. – Дело в том, что, несмотря на гиберна-цию, зародыши развиваются, правда медленнее, нежели обычно. Как только мы окажемся на "Патне", этих людей необходимо оперировать.
– Вы не возражаете, если я попозже взгляну на показания сканеров? – попросил Бишоп.
– Конечно, конечно, как только будет время, заходите. Я уже сделал очень любопытные наблюдения о развитии эмбрионов, думаю, это вас заинтересует! – Логинов постепенно увлекался своим рассказом. – А изменение химического баланса в организме человека… Господи, что это еще?! – вдруг воскликнул врач, и все находившиеся в кают-компании вскочили на ноги.
И было от чего.
Пол под ногами вздрогнул, стеклянные стаканы на столах начали отбивать мелкую чечетку, а откуда-то снаружи в челнок проник густой нарастающий рев, сменяющийся глухим грохотом. На поверхности Ахеронта явно происходило что-то нехорошее.
Фарелл пулей вылетел в коридор и кинулся в центр управления. За ним побежали Казаков и Бишоп. Всег поддавшись общему порыву, вскоре столпились у входа в кабину.
Пальцы Бишопа бешено мелькали над клавиатурой, пилот, сидя в своем кресле, осматривал экраны внешнего обзора челнока, а Казаков пытался что-то разглядеть в иллюминаторы.
– Черт знает что происходит! – бормотал Бишоп. – Регистрируется сейсмическая активность, эпицентр совсем рядом. Этого не может быть, ведь LV-426 – практически монолитная скала!
– Где, где рядом? – обернулся на его слова Каза-ков.
– В шести-семи километрах… – Бишоп изменился в лице. – Этого нам только не хватало! Там же находится звездолет!
– Что могло произойти? Взрыв реактора? Почему именно сейчас? – гадал Фарелл, перебегая взглядом с одного монитора на другой.
Тряхнуло еще раз.
– Надо улетать немедленно, – сказал Фарелл своему отражению в темном мониторе, и его пальцы потянулись к приборам над головой, к панели у переднего обзорного окна.
Зловещее рычание снаружи достигло немыслимого для звука предела, и на самой глубокой и протяжной его ноте в центр управления модулем начал проникать струящийся тревожный белый свет. Блеклые полосы поползли по лицу пилота и стали быстро укорачиваться, бледнея и угасая. Рев уходил куда-то ввысь, постепенно унимаясь.
– Да вы только посмотрите! – простонал, глядя на экран радара, Фарелл.
По зеленому полю все быстрее и быстрее ползла яркая точка. По монитору системы обнаружения посторонних объектов побежала красная тревожная строка: "Внимание экипажу! Неидентифицируемый объект! Расстояние…" Но туда никто не смотрел. Казаков вывернулся как змея, глядя через обзорное окно вверх, и бледные отсвечивающие тени ползли по его лицу.
– Они улетели…– выдавил лейтенант, не веря сам в то, о чем говорит.
– Не-ет, – тихо отозвался Бишоп.– Уровень излучения в районе местоположения звездолета почти на прежнем уровне – корабль на планете.
– Тогда что это было? Что?!! – взорвался Казаков.– Кроме корабля Чужих и наших челноков здесь нет ни единого способного летать объекта! А если и был, мы бы давно засекли постороннее присутствие!
– Не горячитесь. – Бишоп словно не заметил крик лейтенанта.– Что это было, я не знаю, хотя и догадываюсь. Когда поднимемся в воздух,– андроид повернулся к пилоту, – необходимо будет совершить облет того района. Возможно, мы тогда поймем, что именно произошло.
– Ну а хотя бы приблизительно можно что-то сказать? – встревоженным голосом спросила пробившаяся через строй сгрудившихся у входа в кабину десантников Семцова.
Пальцы Бишопа вновь коснулись клавиатуры, и он, вглядевшись в ряды строчек на мониторе, сообщил:
