Обмен телами покончил с сексуальными стереотипами даже в большей степени, чем в цивилизованных мирах. Когда пол так легко изменить, нелепо стремиться к "партнеру", к тому же все женщины были, по-видимому, стерилизованы. Это весьма меня заинтересовало – ведь в Конфедерации размножение тоже происходило в биоцентрах, но здесь было что-то совсем странное. Иногда я видел беременную женщину, и меня неудержимо влекло к ней.
x x x
Я стал захаживать в маленький магазинчик, торговавший развлекательной электроникой и, похоже, имевший какую-то связь с внешним миром. Здесь можно было встретить таких же ссыльных, как и я, пришедших вспомнить прошлое.
Там я и повстречал однажды ее: маленькую молодую женщину, рассматривавшую новинки. Наверняка ей еще не было двадцати. Длинные красно-коричневые волосы свободно охватывала яркая лента.
Я бы и не заметил, что она беременна, если бы не Отах, владелец магазина. Я, как обычно, беседовал с ним о новых поступлениях, когда увидел ее:
– Г-мм. Симпатичная. Никогда не видел ее здесь раньше.
– Держись от нее подальше, – мрачно предупредил Отах. – Она ждет ребенка.
Я нахмурился:
– Впервые слышу здесь об этом. Я уже задумался – откуда же берутся местные жители. Так в чем же запрет?
– Беременность. Ты что, не понимаешь? Это не состояние, а занятие людей Класса II.
Наконец до меня дошло.
– Это работа? Она зарабатывает на жизнь, рожая детей?
Он кивнул:
– На Акебе их целая колония. Среди них есть такие, которые с удовольствием занимаются этим, но большинство пойдет на все, лишь бы поменяться с кем-нибудь. Эта участь пожизненная. Так что лучше держаться от них подальше!
Я усмехнулся:
– Что же они делают? Похищают души?
Он остолбенел:
– Не говори так. Некоторые ни перед чем не остановятся.
Я улыбнулся его словам, но задумался. Искусственное размножение вполне доступно при существующих на планете технологиях, если, конечно, государство готово на крупные вложения. Вместо этого они используют молодых женщин, специально отобранных генетически, и платят им за роды?
Мне казалось, что за исключением самих родов главная проблема, очевидно, – скука. Или смертельная усталость от возни с детьми.
Я никогда не думал, что материнство таит в себе нечто страшное. В некоторых мирах на границах это обыденное занятие исстари. Я захотел вникнуть в эту головоломку – сейчас мне выпала такая возможность.
Я не подошел к ней в магазине, а незаметно пошел следом, когда она вышла на улицу. Насмотревшись на витрины, она направилась в придорожное кафе и села за столик во дворе, наслаждаясь солнцем и ветерком. Как бы случайно, я остановился напротив.
– Привет! – сказал я. – Вы только что были у Отаха.
Она улыбнулась и кивнула:
– Да, я тоже вас там заметила. – Она махнула рукой. – Не хотите присоединиться?
– С удовольствием, – ответил я и сел. – Квин Занг, – представился я.
– Санда Тайн, – сообщила она. – Вы из цивилизованных миров, да? Извне?
Я кивнул:
– Как вы догадались? По моей внешности?
– Нет, акцент. У нас, в Доме Акеба, есть пара девушек Извне. Их всегда узнаешь.
– Я и не знал, что говорю с акцентом, – честно признался я и подумал, что это может помешать моим дальнейшим планам. Нужно как следует заняться этим делом. – Знаете, Отах советовал мне держаться от вас подальше. Словно вы прокаженная…
Она рассмеялась; милый, мелодичный смех приятно сочетался с ее низким голосом.
– Я знаю, – сказала она и еще сильнее понизила голос: – Держись от нее подальше. Она делает детей!
Я засмеялся – пародия получилась точной.
– Именно так. Может быть, я наивен, но что в этом ужасного? Если бы кто-то не занимался этим раньше, нас бы здесь не было.
Она вздохнула, и, похоже, веселость ее улетучилась.
– Не сказать, что это плохо, но и хорошего мало. У нас действительно почти неограниченный счет и живем мы припеваючи. Дом Акеба похож на первоклассный отель, но когда-то все это надоедает. Некоторых забирают туда маленькими девочками, но большинство соглашается, когда приходит время. В четырнадцать лет они ставят девочку перед выбором: стерилизация или материнство, и дурочки вроде меня выбирают последнее. Поначалу все это доставляет большое удовольствие, но после нескольких родов ужасно выматывает. Ведь я почти все время не в форме, ограничена в еде, напитках и даже в поступках. Сплошные запреты. Отсюда нельзя уйти, как с любой другой работы. Застреваешь навсегда, и, когда видишь своих сверстниц, чего-то добившихся в жизни, кажется, что твоя жизнь прожита напрасно.
– Вы довольно откровенны с незнакомым человеком, –заметил я.
Она пожала плечами:
– Почему бы и нет?
Я не нашелся, что ответить:
– Отчего же существует табу на разговоры о детях?
Она посмотрела с удивлением:
– Вы здесь совсем недавно, да? Черт побери, подумайте сами. Вы когда-нибудь видели здесь стариков?
– Нет. Я полагаю, они доживают свой век где-нибудь на рудниках.
Она кивнула:
– Правильно. А откуда берутся новые тела? Многие – от нас. Большую часть детей забирают сразу после года – душераздирающее зрелище – и отправляют в государственные детские центры. Рожаем их, нянчим – и забываем. Некоторые привыкают, а кто-то заболевает или просто больше не может… Однако же выбора нет, и мы обречены заниматься этим, пока не запретят доктора. Тогда, если женщина хорошо исполняла свои обязанности, она получает новое молодое тело и свой кусок пирога.
Признаюсь, это нравилось мне все меньше и меньше. Я начал понимать, почему захват власти Лару сопровождался всплеском рождаемости.
– Но вы, конечно, можете вырваться. Маленькая операция…
Она иронично усмехнулась:
– Конечно. Но только навсегда забыть о новом теле! Я ведь ничего не умею делать, я смогу заниматься только самым грязным физическим трудом, чтобы прокормиться, да и то, если мне позволят. Скорее всего, работу я не найду, меня причислят к тунеядцам и отправят на рудники. Или просто прикончат…
Дополнительная информация для моего досье, но тема становилась все неприятнее и неприятнее.
– Мне показалось, что у вас неплохо подвешен язык.
Она пожала плечами:
– Самообразование – от скуки. Мне же всего двадцать, а я родила четверых и через шесть месяцев будет пятый, и я уже готова лезть на стенку. Мне еще лет пятнадцать-двадцать заниматься этим, чтобы меня выпустили. И знаете, что они могут сделать? Дадут тело пятнадцатилетней девочки и опять заставят рожать!
Я понял, что они уже продали свои души Ваганту Лару. И в этот солнечный день Цербер предстал передо мной в ином свете. Вспомнились вампиры – мертвецы, которые пили кровь живых, чтобы стать бессмертными.
– Не понимаю, почему здесь не развивают искусственное размножение, – сказал я. – Они могли бы по-прежнему контролировать тела и, значит, всех людей.
– Не могут, – объяснила она. – Микроорганизм Вардена уничтожит зародыши в "колбе" на ранних стадиях. Естественный путь – единственный в мирах Вардена.
Высокая плата, подумал я. Но должно же быть другое, более гуманное решение проблемы. Я по-новому взглянул на Санду Тайн. Я искренне сочувствовал Санде и ее подругам по несчастью.
А ведь обмен телами сначала показался мне привлекательным…
Теперь я понял, что на самом деле это болезнь общества. Отвратительная эпидемия, которая охватила все население планеты и поддерживается тоталитарной системой.
Да, я осознал ситуацию. А значит, участь Ваганта Лару решена. На то время, которое потребуется для настоящей социальной революции на Цербере, я стану его властителем.
Следующие несколько недель я продолжал встречаться с Сандой, которой не только сочувствовал, но и искренне симпатизировал. Ей, похоже, льстило общество человека, прибывшего оттуда, где ей никогда не побывать, который обращался с ней, как с личностью, а не как с изгоем. Я же становился все беспокойнее и нетерпеливее.
Пора было начинать действовать, но благоприятного случая все не выпадало.
Моя конечная цель была ясна: обнаружить и убить Ваганта Лару и захватить политическую власть, чтобы перекроить этот мир. То, что моя цель совпадала с интересами Конфедерации, было только плюсом. Я ведь понимал, что они каким-то образом следят за мной. Возможно, с помощью здешних агентов-ссыльных.
Работа у Тукера убедила меня, что технологии Цербера здорово отстали от аналогичных в Конфедерации,
К сожалению, я все еще был на низшей ступени в технической иерархии и до меня не доходили сведения о чем-либо секретном. Значит, требовалось предпринять кое-какие шаги, прежде чем думать о Лару. И прежде всего – познакомиться с кем-то "наверху", кто снабжал бы меня информацией, был бы моим покровителем. Кроме того, требовались большие деньги, и дело не в том, чтобы не обворовывать банки – при здешних порядках и моих знаниях это было проще простого. Проблему представляло хранение денег. В полностью электронной финансовой системе сразу возник бы слишком заметный счет. Значит, чтобы замаскировать добычу, необходима крупная операция с большими затратами.
