подставлю спину, да?
Эльф звонко поцокал языком, криво ухмыляясь.
– Тогда мне придется подвесить тебя, как вчера Берса… А ты не боишься, что мне понравится?
Даже разорвавшийся в комнате огненный шар произвел бы на Леви, пожалуй, меньшее впечатление, чем эта фраза. Ученик вздрогнул, как от удара молнией, руки и губы у него затряслись, а из его глаз напрочь пропало осмысленное выражение – они враз стали по-совиному круглыми и совсем пустыми. Чужой ужас обжег меня посильнее, чем гипотетическая плеть, хотя я и совершенно не понимала, что могло его вызвать? Все-таки удар лозой – не убийство, чтобы парализовать и лишать разума. Да даже люди на складе полчаса назад реагировали не так панически.
Странно…
– Я… я хочу закончить это,– прошептал побледневший до синевы Леви с таким видом, будто сейчас упадет в обморок.
– Твое право.
Столовый нож, движимый магией воткнулся парню в бедро, тот вскрикнул и тупо смотрел, как темно-красное пятно расползается по поле мантии, а потом покачнулся и все-таки упал. Одетта зажала рот руками и смотрела с ужасом, а я опустилась на колени рядом с телом и потрогала жилку на его шее – пульс есть, жив.
– У вас есть лечебные зелья? – спросила я Кассэла.
– Д-да… В комнате, – проговорил маг бесцветным голосом, принявшись мять в пальцах окровавленную салфетку.
– Унесите его, – велел темный двоим слугам, хищно усмехаясь.
Остальные тоже были бледны, как полотно, и выглядели напряженно. Ага. Дошло, наконец. Поздравляю.
– У нас первая потеря, – констатировал эльф без намека на сочувствие, – и вы на шаг ближе к жемчужине. Давайте дальше? Итак, что вы сделаете: вырежете свое имя на спине другого или проведете две минуты под водой без дыхания? Кто тут у нас? О, это я и… Кассэл. Ну что ж, мэтр, я прошу прощения. Ограничусь только первым именем.
Жертва, я же говорила, Скримджой просто не смог бы удержаться.
– Нет, – пробормотал маг, вжимаясь в спинку кресла, – я не желаю. Не нужно. Пожалуйста! Я больше не хочу играть! Не нужно!!
Голос сорвался на визг, но призванные лозы уже растягивали его животом на обеденном столе. Со звоном разбился упавший бокал вина, снова вскрикнула умненькая девушка с глазами лани, невольно закусила губу управляющая замком. Мантия Кассэла испачкалась в красном вине, а на ее рукав пролился соус. Я отвернулась, но потом все-таки заставила себя снова смотреть на происходящее: когда мы будем сводить счеты, Скримджой, я хочу помнить все, чтобы вернуть тебе долг до последней медной монетки. Маг дергался, пытаясь освободиться и снова тоненько завизжал, когда эльф принялся срезать с него верхнюю одежду, а мертвячий дроу действовал не торопясь, явно получая от происходящего удовольствие. Он погладил пальцами спину своей жертвы почти что нежно, а потом приступил к делу. К счастью, он всего лишь прорезал кожу, не рассекая мышц. Порезы раскрывались, как разошедшиеся швы на одежде, и кровь текла на обрывки мантии, на скатерть, капала на ковер. Теперь Кассэл подвывал, не переставая, впрочем, больше от страха, чем от боли.
Похоже, маги еще легко отделались. Одетта зажмуривалась и зажимала нежные розовые ушки руками, чтобы не слышать крика, Жанетт морщилась, и только Линду, казалось, было наплевать. Мэтр потерял сознание примерно на середине, эльф провел по бесчувственному телу лезвием в последний раз, а потом наклонился, и длинный ярко красный язык принялся слизывать кровь. Тут уже передернуло всех. В итоге и второго мага отнесли в его спальню, а наше безумное действо шло своим чередом.
Жанетт смотрела в сторону, нервно теребя длинный локон, Линд хмурился, а Одетта плакала беззвучно.
– Продолжаем, – промурлыкал Скримджой, возвращаясь на свое место и аккуратно вытирая пальцы салфеткой, – что ты сделаешь, переспишь со вторым или продержишь руку над свечей четверть минуты? Снова Линд, и… Как интересно. И Жанетт.
Женщина вскочила с места, лицо ее исказила гримаса ярости.
– Я не собираюсь с ним спать! – крикнула она.
Линд облизнул пересохшие губы, а в серых глазах удава зажегся нехороший огонек.
– Прямо здесь? – уточнил он. – Сейчас?
– Не обязательно, но сегодня. Где угодно, как угодно.
– Только попробуй ко мне приблизиться! – зашипела управляющая замком, хватая со стола нож.
– Если ты выберешь, но этого не сделаешь, – пожал плечами дроу, – на рассвете магия игры тебя убьет.
– Видишь, – ухмыльнулся головорез, – у меня просто нет выбора.
Зрачки его расширились, он уже не сводил с женщины взгляда.
– Я сама тебя убью!
– Посмотрим, – плотоядно ухмыльнулся мужчина, вмиг переставший быть сонным.
– Что вы сделаете,– продолжил темный тем временем, – нанесете десять ударов плетью или выпьете графин крепленого вина залпом? О, мило, Одетта, и я. Ну, что ты выберешь?
Девушка была в ужасе от происходящего, кажется, не меньше, чем Леви.
– Но милорд…
Он улыбнулся мягко, подходя к ней и беря за руку. Глаза чудовища вновь стали теплыми и золотистыми.
– От графина вина ты совершенно точно получишь отравление. Можешь даже умереть. Так что – бей. Я тебе разрешаю.
– Но я…
– Давай, – перед ней появилась колючая лоза, – правила нельзя нарушать, эта игра подкреплена магией.
Девушка взяла ее в руки, и как сомнамбула, повернулась к эльфу, у нее тряслись губы, а по щекам текли слезы. Скримджой скинул рубаху и оперся ладонями о стену, чуть выгнув располосованную шрамами спину.
– Бей.
– Я…
– Бей!
Она закрыла глаза и стегнула первый раз. Не сильно, но колючки все равно оцарапали кожу цвета эбенового дерева. Да, мертвячьему эльфу повезло, будь эта плеть сейчас в моих руках…
М-да. Дроу тоже закрыл глаза, отвернувшись к стене. Я больше не видела его лица, но вот эмпатия… Мертвячий извращенец получал от этого удовольствие!
«Слушай, – медленно проговорил Лусус, пока я наблюдала за происходящим, – а может, он и не издевается? Что если ему действительно нравятся такие вот… игры, и он считает, что остальные должны воспринимать их также? Он просто не видит проблемы, как ребенок, отрывающий мухе крылышки?»
«Да ну, брось. Ему несколько тысяч лет!»
«Но основную часть времени он провел среди таких же, как он сам! Да он даже не понял тебя, когда ты спросила его о друзьях».
«И что нам это дает?»
«Пищу для размышлений», – встрял Шепот.
Возможно, они оба были правы. Когда Одетта вернулась на свое место, она уже не отрывала ладоней от лица, а кошмар тем временем продолжался своим чередом.
– Давайте уменьшим число, господа. Что вы сделаете, сожжете остаток вот этой свечи, капая воском на живот другого или выйдете из игры? Снова Одетта! И Крис.
– Нет! – вскрикнула девушка с неподдельным ужасом, – я выхожу!
