Ознакомительная версия.
– Вот как надо, – чуть ли не презрительно посоветовал Вован. Он стоял над нами, как умудренный знаниями учитель над несмышленышами-учениками, гордо взирая сверху вниз и сложа руки на груди.
– Вы ничего не замечаете? – спросил вдруг Вася, подняв вверх указательный палец.
Звон нарастал, превращаясь в неприятный гул. Пентаграмма на крышке задрожала, словно пыталась вырваться на свободу. Только теперь я заметил, что все наши движения несколько раздваиваются, а мы сами словно состоим из нескольких тел. Я провел рукой перед глазами: движение получилось смазанным, рука догоняла сама себя. Посмотрел на Заику. Он напрягся, глаза его сузились, рот перекосило. Помещение вдруг заходило ходуном, роняя на пол мелкую крошку и куски бетона. Их тут же начало кружить, поднимать в воздух, раскручивать все сильнее и сильнее. Паляныця потянул меня в угол, подальше от ларца. Я успел ухватить за руку Заику, с силой рвануть на себя, прежде чем крышка ларца с грохотом открылась, метнула в нас осколки пентаграммы. Платиновый круг ударил Вовку, пятигранник просвистел над ухом, а звезда воткнулась в плечо, пронзив острой болью. Из ларца вырвалось нечто.
Свечи в подвале тут же погасли, но зародившийся смерч и неизвестная субстанция создали сумрак, в котором весь подвал теперь приобрел оттенки серого. Непонятное нечто начало приближаться к нам. Могильный холод проникал под кожу, сковывал мышцы, пробирал до самых костей. Стены начали покрываться инеем, дыхание паром вырывалось из дубеющих легких. Я прижал руку к сердцу. Оно вот-вот остановится, превратится в кусок льда.
В подвале становилось все холоднее, смерч раскручивался с каждой секундой сильнее и сильнее, ветер усиливал холод, превращая помещение в филиал рефрижератора. Неизвестная сущность медленно поплыла к нам, понижая температуру, казалось, до абсолютного нуля…
Момент, когда мне стало легче, я пропустил. Не до этого мне как-то было, знаете ли, за жизнь боролся. Жар, идущий от сердца и ладони, привел меня в чувство мгновенно. Настроение улучшилось, в подвальном сумраке блеснул лучик надежды. Я вдруг совершенно перестал ощущать холод, словно его никогда не было. Иней таял на руках, превращаясь в росу, приятно охлаждая кожу. Сердце застучало сильно, уверенно и ровно, перегоняя по венам кровь. Я оторвал руку от груди, посмотрел на ладонь. Окровавленная звезда сияла лунным серебром, излучая ровные волны тепла. Ага, так вот оно что!
Я улыбнулся, повернул голову к Заике и Васе, но моя улыбка вмиг слетела с губ, едва я увидел их заиндевевшие и задеревеневшие тела. Товарищи судорожно сжимали между пальцев фрагменты пентаграммы и коченели на глазах. Нечто подлетало к ним все ближе, дыхание товарищей все реже вырывалось из останавливающихся легких, покрытые серебром инея ресницы мелко трепетали, словно прося о помощи. Я резко протянул звезду навстречу неизвестной субстанции, разбрызгивая собственную кровь и моля о чуде.
И оно произошло, чудо нежданное. Звезда вдруг ярко блеснула у меня на ладони, излучая во все стороны тепло и ослепительный свет. От него, этого света, сразу стало на душе еще теплее, захотелось почему-то улыбнуться, просто так, без всякого повода. И плевать, что из раны хлещет кровь, что силы уходят. Все будет хорошо, я знаю.
Сумрак растаял, стали видны самые темные углы помещения. Холод отступал так же стремительно, как и темень. Я оторвал взгляд от сияния, посмотрел на товарищей. Их начало понемногу трясти, но иней уже растаял, оставив после себя росу.
По ушам вдруг болью резанул пронзительный вой. С каждым мгновением его тональность повышалась, доводя мой мозг до точки кипения. Еще немного – и череп треснет, как перезрелый арбуз.
– Изыди!!! – прокричал я, не слыша себя, не осознавая, что кричу. Боль пеленой застлала глаза, отрывала один нейрон в мозгу за другим, становясь нестерпимой.
Вой оборвался резко, как отрезало. Я в изнеможении упал на колени, тяжело дыша. Рана горела огнем, в голове извергался вулкан. Кто-то подхватил меня подмышки, попытался поставить на ноги. Я с трудом повернул голову, увидел лицо Васи. Он что-то кричал, но я не мог разобрать ни слова, срывающегося из его перекошенного рта. За спиной сержанта уже раскручивалась спираль Тропы, в которую ныряла неизвестная сущность.
– Не упусти, – выдавил я из себя, не понимая, расслышал меня Паляныця или нет.
Больше ни о чем подумать я не мог. Мое измученное сознание покинуло тело и отправилось по своим делам…
Холодная волна окатила голову. Кто-то от души хлестал меня по щекам.
– А в лоб, – я попытался произнести эти слова грозно, но язык едва ворочался, потому получилось не очень. Плечо прострелила тупая боль. Я застонал.
– Очухался, – голос Васи звучал глухо, словно в уши мне вставили плотный тампон из ваты. – Ты глазенки-то открывай, не ленись.
Я подчинился. Ох, лучше бы я этого не делал. Даже в кошмарном сне лучше не видеть трехголового Паляныци. И головы его, и лица так синхронно движутся, моргают, даже говорят в унисон!
– Приходи, приходи в себя, герой, – советовал мне сержант.
Что-то тут не то. Я закрыл глаза, потом снова открыл. Полегчало.
– Выбрались? – спросил я окрепшим голосом. Язык больше не заплетался, слова получались четкими, только голос был еще не того. – А Заика где?
– Здесь я, – ответил кто-то с другой стороны.
При попытке сесть земля вдруг ускорила вращение, так что пришлось отдохнуть немного, прежде чем повторить все с начала. Вася и Заика помогли мне, оперли спиной обо что-то. Я снова закрыл глаза, останавливая сумасшедшую скорость планеты. Получилось. Теперь можно осмотреться.
Мое плечо было перевязано плотной тканью, красное пятно проступало сквозь нее. Никак Горыныч подсуетился. Мы сидели у крыльца Ларца, от которого мало что осталось. Самого крыльца тоже, почитай, не было, если не считать обломков. Бревна валялись вокруг, переломанные, словно спички, прикрытые кучей бумаг и разорванных книг. Я огляделся. Здания вокруг пострадали несколько меньше: где-то повырывало деревья с корнем, где-то разворотило пристройки, кому-то на балкон второго этажа забросило телегу с конем, и ни одного целого стекла, ни одной крыши в зоне видимости.
– Кто это их так? – я кивнул на разруху.
– Мы, – просто объяснил Заика. – Ты лучше помолчи, не трать силы.
Я послушался. Минут пять мы сидели молча.
– Смотрю, тебе уже лучше, – констатировал Паляныця.
– Только глухота еще не прошла, – признался я.
– Оно и понятно, – кивнул Заика. – Ты же на себя всю ударную волну принял.
– Пентаграмма разлетелась, – сказал я.
– Не совсем, – Вован вытащил из кармана платиновый круг. – Вася свою часть тоже поймал.
– А Калиныч где? Он что-то кричал тогда, перед самым началом.
– Улетел Калиныч. То ли за Василисой, то ли или еще за кем.
– Давно?
– Да минут десять как. Мы едва успели выбраться, тут такое началось! Горыныч нас собой прикрыл, а то бы висели сейчас где-нибудь на ели вместо шишек. Как ему удалось в таком урагане выстоять – один Бог знает.
– Что я пропустил? – сказал, и сморщился. Боль в плече хоть и отступала, но временами так простреливала по телу, словно кто-то пропускал разряд тока.
– А что тут рассказывать? – Заика устроился рядом, обнял руками колени. – Мы бежали по Тропе вслед за той непонятной тварью, которая вырвалась там, в подвале. Тропа схлопывалась вслед за нами. Я так думаю, если бы она нас догнала, то никто и не узнал бы, какой героям был конец.
– Не умничай, – попросил я.
– Какое там! – махнул рукой Паляныця. – Я с такой скоростью еще ни разу в жизни не бегал, веришь?
– В общем, когда мы вырвались, Тропа превратилась в смерч, – продолжил Заика. – Горыныч, молодец, сразу сообразил, что к чему, подхватил нас на выходе из подвала и здесь, под крыльцом, ухоронил, прикрыл собой сверху. А когда все закончилось, наказал сидеть, ждать подмоги и никуда не рыпаться. Такие дела.
– Что-то вы путаете, господа, – я снова посмотрел на повязку. Кровь, кажется, начала останавливаться. – Как же Калиныч смог в Ларец зайти? С его габаритами это нереально.
– Кто-то расстарался до него, – ответил Паляныця. – Я так подозреваю, что этот та тварь, которую мы по глупости выпустили в подвале. Говорил же вам, идиотам: не трогайте скрыньку, целее будем. Так нет: а вдруг, что мы теряем!
– С другой стороны, Тропу мы таки нашли, – возразил я.
– А оно того стоило? – Вася широким жестом указал на руины. – Вот вернется Василиса, она нам такое устроит, что…
Вася махнул рукой, молчали и мы с Заикой. Прав был наш командир, со всех сторон прав.
– Ты как догадался про тайник? – спросил я Вовку.
– А черт его знает! – честно ответил тот. – Словно кто подсказывал, что ли? Разве у тебя такого никогда не бывало, что вот знаешь ответ на вопрос – и все тут?
Я отрицательно покачал головой, а сам подумал: наверное, это та тварь, которую мы выпустили, Заику под контроль взяла. Как иначе объяснить его такое поведение? Хотя кто теперь разберет…
Ознакомительная версия.
