к голове.
– Развоплотить его, – честно ответил мэтр Купер, глядя на химерика в упор.
– А сможешь? – полудракон поцокал языком, поводя затекшими плечами.
– Не знаю, – покачал головой Дэвлин, – один – нет, но я и не собираюсь идти туда один. Можно попробовать собрать немного расширенный вариант команды, а если все равно будет недостаточно, пойду за помощью к отцу.
– Думаешь, это хорошая идея? – Эрик чуть наклонил голову набок, разглядывая друга так, будто видел его впервые.
– Если этот… гость вылезет окончательно – все станет еще сложнее, но я не буду ничего предпринимать, не посоветовавшись с вами или хотя бы не поставив в известность.
Настала очередь химерика. Десятый узнал, что по имперским данным, никакого культа Всеединого за Хребтом перед расколом не было. А Вельвет Вега, охотящийся иногда на разбойников, ощутил впервые силы Эмпиреев около тридцати лет назад.
– Давайте спать на сегодня, – проговорил рыжий уже совершенно отчаянно зевая, – кто как, а я вымотался дико. Вроде, в сумме ничего, что не ждет до завтра, не случилось.
– Он прав, – кивнул полудракон, – все устали. Предлагаю вернуться к вопросам на свежую голову, ночью же на нас никто напасть не должен, так?
– Твоими молитвами, – махнул рукой Эрик, поднимаясь на ноги, – всем добрых снов.
От порога он оглянулся через плечо и подмигнул мне, изобразив воздушный поцелуй. Десятый потрепал меня по макушке и тоже пошел спать.
Мне казалось, что еще никогда у нас не было настолько много проблем. С другой стороны, можно бояться и истерить, если есть хотя бы надежда на положительный исход. Но как вообще бороться с каким-то хаоситом, бегать от Хэль, разбираться с ангелом, не считая территориальных разборок отдельных амбициозных личностей, игр контрразведок, очередных трупов и больных на всю голову некроманток? Да бессмысленно. Вообще, если просто вдуматься: «богиня пожелала твою голову», это как? Насколько я должна была ее расстроить? Может, перебраться на остров Шаггората? Ага. И бросить остальных? Не говоря уже о домочадцах, зоопарке и семье?
Я долго подходила к этой незримой границе «а уже без разницы», и, наконец, перешагнула ее обеими ногами. Волноваться сил не было, разум подсказывал, что неплохо бы запаниковать? Когда паникуешь, окружающие начинают дружно пытаться тебе помочь, но не получалось. Если вдуматься, я уже была мертва и даже успела это вполне осознать, и оставался только чисто технический вопрос – кто первый доберется до моей головы. Но какая мне, в сущности, разница – кто именно?
– Мне – крышка, – устало констатировала я, так и не вылезая из кресла, и принявшись чистить ногти девлинским ножичком для резки бумаг с темной изящной перламутровой ручкой.
– Не говори ерунды, – Дэвлин отвечал машинально, видимо, просчитывая в голове возможные варианты, – нужно просто все хорошо обдумать, но не в четвертом часу ночи. Завтра утром мы поговорим с мэтром Ольсином, а потом все обсудим, включая твое участие в этом поединке.
– Мы? – подняла я на него глаза, замирая с ножичком в руках.
– Думаешь, тебе стоит сейчас ходить где-то одной?
Я посмотрела на ногти и вернула перламутровую вещицу на стол.
– Как ты думаешь, Хэль не тронет моих родителей?
– Думаю, нет, это нарушит пару правил. И еще, ты переезжаешь ко мне. Окончательно. До тех пор, пока мы со всем этим не разберемся, если тебя не будет в поместье, никто туда не полезет, и твои домашние будут целы. Но это должны видеть все, нужно это как-то демонстративно перевезти вещи что ли. Не смотри так, это – необходимо.
– Я понимаю.
– А сейчас иди спать, – он дал понять, что беседа окончена, открыв толстую книгу с желтыми страницами в черном переплете.
Я покачала головой, и постаралась сжаться в комок в кресле.
– Что хотел сказать тот вселенный? – решилась я. – В эриковском замке? Когда говорил, что я не знаю, что такое геомант?
Маг поднял на меня глаза, и на его лице отразилась тень любопытства.
– Тебе что – мало на сегодня?
– Ты обещал говорить мне все.
Он закрыл книгу, встал, подошел к окну и уставился на что-то вдалеке, интересно, а каким он видит горизонт? Какие же в голову лезут глупости.
– Есть такая теория, – начал негромко мэтр Купер, – душа смертного – это искра души творца мира, как семя от дерева. Большинство таких семян гибнет, они перерождаются много раз, угасают или наоборот вспыхивают ярче, кто-то попадает в горние миры, кто-то в Инферно. Но иногда, очень редко такое семя дает росток, тогда появляется геомант. Мир слышит его, потому что в нем есть уже черты того, кто творил его, а иногда, совсем редко такой росток выживает и превращается в новое дерево. Обитатели Эмпиреев – той части, которая относится к мирам Застывшего Света, считают необходимым накрыть такой росток банкой, дозировано поливать, подрезать ветки, чтобы вырастить такое дерево, какое они считают правильным. Чтобы от него пошел новый веер миров Света. Застывшего, разумеется.
У меня отпала челюсть, хотя еще несколько минут назад казалось, что я больше ничему не буду удивляться.
– Я могла бы создавать новые миры?!
– Через несколько удачных воплощений, но личность в том смысле, который ты вкладываешь в это слово, при этом не сохраняется.
– С ангелами понятно, им нужен… строительный материал. А что делают такие, как ты?..
Маг помолчал, ему явно очень не понравился вопрос, в голос вернулся лед.
– Хочешь еще пощекотать себе нервы? Ладно. Если выпить душу геоманта, можно получить очень много сил. Крайне. Если бы таких, как ты, как-то могли бы отслеживать мои сородичи, ни один не дожил бы даже до подросткового возраста, что, вообще-то весьма глупо, на мой взгляд, за человеческую жизнь душа распускается, как цветок. Любовь, радость, новые впечатления, ненависть, боль – все сильные чувства делают душу сильнее. И, если так можно выразиться, вкуснее.
Как-то чего-то подобного я и ожидала с самого начала. Прэлес-с-с-стно. Я вылезла из кресла и, не обуваясь, тихо приблизилась к нему, понижая голос.
– А Хэль? Она хочет того же?
– Нет, боги не пьют души, она просто в бешенстве из-за твоих поступков. Если ты попадешь к ней, просто будешь вечность сходить с ума в какой-нибудь ее темнице.
– Круто, – выдохнула я ему между лопаток, останавливаясь в нескольких сантиметрах от его спины.
Дэвлин пожал плечами, все также не оборачиваясь, то ли оставлял оценку ситуации на мое усмотрение, то ли был доволен, что я не кричу и не бьюсь головой о стенку.
– Если я ответил на все твои вопросы, иди спать. Вставать рано, и день будет долгим.
Я была слишком
