любит? – изумился виконт Селеретто. – Это с твоим внешним видом и эльфийской способностью нравиться?
– Ага.
– Он что, мужчин предпочитает? – приподнял одну бровь мой собутыльник, вновь продемонстрировав привычку рассуждать по шаблону.
– Не-ет, – покачала я головой, – он предпочитает свои дела.
– Ничего не понял. Кстати, я видел его на зимнем балу в Дайсаре с Мэган Лорес.
Я кивнула, не желая вспоминать подробности той истории.
– И что? – продолжил допытываться Лео. – Больше тебя что, никто не интересует?
– Интересует. Но второй женился на моей сестре, – повисла небольшая пауза, – я вообще как-то застрелиться хотела. Да револьвер отобрали.
«Зря», – фыркнул Лусус.
«Усмехнись хотя бы! – потребовал Шепот. – Сведи тему к шутке! Ну!»
Опекуны хреновы. Вот забавно, я пью, а они не пьянеют. Хоть и часть меня. Как так-то?..
Виконт глянул с откровенным изумлением, но не успел спросить ничего.
– Чего мы все обо мне? – фыркнула я, наливая еще крепкого пойла со вкусом апельсина, от которого уже начинала изрядно кружиться голова. – Ты помирился с графиней Шатт?
– Да, – лаконично ответил Лео, в свою очередь не желавший обсуждать подробности уже этой темы.
– А скажи, зачем тебе сдался трон Дайса? Ну, серьезно, это же такая головная боль…
– Ты спрашиваешь, как наемник Алесия? – усмехнулся он.– Моего прямого соперника?
Давно надо было сделать именно это: сесть, выпить и поговорить. Может, мы бы давно уже разрешили все наши проблемы.
– Спрашиваю как твой собутыльник.
– Тогда, собутыльник, скажу. Но снова по секрету. Идет?
– Ага.
– У моего отца с самого моего рождения был этот план. Так что я в каком-то роде действую в интересах семьи. Ну и азарт, признаю.
– Это как со мной было? Ты с детства уже считал его «своим»? – догадалась я. – А отдавать кому-то «свое» ты просто не в состоянии?
Леонард наклонился над столом, и в расширившихся зрачках появился нездоровый блеск. На миг стало тихо-тихо, пока он подбирал нужные слова, а потом колебался – стоит ли их произносить. Особенно при мне.
– Я завидую Алесию, – глухо произнес виконт, наконец, – этот выскочка сумел сам подняться из ничего и заполучить себе мертвячью страну. Своими силами, своими мозгами. За какой-то долбаный год. А я… Я ничего не добился бы без отцовской поддержки. Когда я думаю об этом…
Он сжал кулаки и не договорил.
Вот это была самая правдивая правда. Суть. Виконт тщеславен, любой, кто хотя бы кажется ему более успешным, вызывает у него приступ раздражения. А нынешнего короля Аскота он и вовсе ненавидел. До скрежета зубов. И чувство это разъедало его изнутри, как кислота, не давая забыть о себе ни на мгновение, как невозможно забыть о воспаленной ране. И видимо, его отношение ко мне было той же природы, поскольку питалось из того же отравленного источника.
«Дело не в безделушках на камин, – проговорил Шепот, – дело в том, что ты была первой, кто его так уязвил. До тебя он получал все, что хотел. А уже после была Аскара, Алесий, Ирен, интриги и все остальное, что его мучает в глубине души. А ты… Именно с тебя это все началось – в этом вся суть».
«Это к тому, что не сможем мы стать друзьями?»
«Именно».
– Алесий тоже не сам по себе, – проговорила я уже вслух, невольно испытывая к виконту жалость.
– Это как западня, – продолжил между тем Лео, словно размышлял вслух, – у меня нет выбора. Это водоворот, Кристина, он затягивает. Если Алесий получит Дайс, я не проживу и месяца. И все те, кто сейчас стоят за мной, что с ними будет, представляешь? Я как золотая рыбка в аквариуме, на виду, негде спрятаться, – он потер лоб ладонью, – некуда деться. Остается только поставить все на эту карту. Или трон, или пуля.
– Звучит совсем невесело…
– Сменим тему,– попросил он, – давай сюда бокал.
Тост за удачу – обязательный в программе любой посиделки.
– Те двенадцать застрелившихся, – я выпила уже почти не чувствуя вкуса, крепкая настойка хорошо легла на гномское пиво, – я не думала, что они погибнут просто от внушения. И не считай, что я не переживаю. Или что мне все равно. Знаешь, когда умираешь, видишь призраков. Они встречают тебя… На той стороне… Поэтому я всегда стараюсь запоминать лица…
– Откуда знаешь? – встрепенулся виконт, и на лице мелькнуло недоверие.
– А-а-а… Побывала.
– Ты что – умерла?!
– Да нет. Не совсем. Проводила один ритуал как-то, провожала душу через мертвый мир. Вот и повстречалась… Знаешь, это так… Словами не передать.
– Чувство вины, – кивнул Лео с видом, будто бы произнес это вслух случайно.
Его заметно передернуло.
– Мертвый мир? Какой же хренью ты занимаешься, Крис?
Я коротко зло хохотнула, пожалуй, слишком громко стукнув бокалом по столешнице.
– Ты не поверишь. Пытаюсь выжить. Но чем дальше, тем больше запутываюсь в происходящем.
Он вздохнул и накрыл мою ладонь своей.
– Не надо, – попросила я, – не надо меня жалеть. Не стоит оно того. Вообще, не нужно было тебе всего этого говорить…
– Поздно.
– Что – поздно?
– Я уже жалею тебя, – улыбнулся он невесело, и я ответила такой же кривой усмешкой.
– Просто мы уже изрядно пьяны.
– Вполне возможно, Крис.
– И, пожалуй, мне пора спать.
– Да. Завтра тебе до мертвяков много придется делать.
Он встал, сделал большой глоток прямо из горлышка и направился к выходу уже не совсем твердой походкой. Я пошла провожать, комната в ответ слегка покачнулась, но устояла в границах разумного. Лео обернулся уже у самого порога. Он улыбался так, будто не было этого года, не было всех наших недоразумений и обид. Даже голос смягчился.
– Я должен извиниться. Не стоило называть тебя чудовищем. Я только сейчас понял, ты просто устала и тоже понятия не имеешь, что будет дальше. Влипаешь в какие-то дурацкие истории и защищаешься от всего мира. Даже от друзей.
Не самая неправильная трактовка, признаю. Он обнял меня, прижав к собственному плечу. Иногда очень хочется, чтобы тебя обняли и погладили по голове. Особенно, когда пьяна и действительно устала. Хочу домой. К своим. Расскажу им все про этот мертвячий наркотик, демонов и пусть придумывают, как разбираться.
Леонард оторвал меня от всех размышлений самым простым и действенным способом. Я сама не поняла, как вышло, что он держал меня в объятиях и целовал. И почему-то еще и отвечала ему, а вот это было уже совсем неправильно. Он становился жадным. Настойчивым. Сейчас, главное – аккуратно высвободиться, а не оттолкнуть. Если виконт разозлиться, он совершенно перестанет соображать, что светит мне всякими разными не нужными проблемами.
– Стой, – попросила я, отодвигаясь, – не
