взгляд, в котором страх уступил место мрачной решительности, – а если я заражу кого-нибудь в столице? Слишком большой риск.
– Сейчас рискуете вы!
– Да, графиня. Но я на службе короля. Выполняю задание. И намерен продолжить это делать. И уж точно не намерен подвергать опасности из-за собственной слабости жизни его подданных.
Что ж, полагаю, он был прав. Что я там говорила про гвардейцев, честь и благородство? Беру свои слова назад. Побольше бы таких людей.
– Ладно. Тогда такой вариант: вы переберетесь в госпиталь при храме Маахве, найдем вам комнату, и я дам вам эликсир. Отлежитесь и придете в себя.
– Какой шанс, что лекарство поможет? – спросил Георг, и ему нужен был честный ответ.
– Шансы хорошие, если у вас нет врожденной предрасположенности.
– Хорошо. Спасибо вам, что… я сейчас не один.
– Не за что пока благодарить. Ждите меня здесь.
Я сходила в лабораторию за порцией только что приготовленного зелья и проводила гвардейца до храма. Салли, тоже все еще не спавший, нашел для больного отдельную комнатку и пообещал проследить, чтобы Георг ни в чем не нуждался. Мистрэ Клиф заставил виконта лечь и сам набросил шерстяное одеяло, а потом замер на миг и принюхался.
– Прошу прощения, но куда вы ходили сегодня? После того, как приехали?
– Поужинать с другом. С ним все в порядке, если вы об этом.
– Нет-нет, – мистик быстро покачал головой, – я имею в виду, куда именно вы ходили? И что было на ужин?
– В «Шмель», это здесь за углом. А ужин – обычно, мясо, тушеные овощи, немного вина, кальян…
– Кальян? – встрепенулся Салли.
– Ну да, – кивнул Георг, – расслабляющий, я бываю в Аргентерии по делам и люблю местную экзотику.
Мистик растопырил пальцы, и ладонь его слегка засветилась золотым, он поднес руку к лицу Георга, потом опустил ее до низа шеи – на смуглой коже пациента вспыхивали ярко красные пятна. Я поднапряглась, вспоминая курс анатомии – лимфоузлы, вот это что.
– А этот кальян, он не показался вам странным?
– Да нет… Думаете, причина в нем? В принципе… Клод не пробовал, действительно.
– Мне нужно немного вашей крови, виконт. Потом вы выпьете лекарство и поспите. Я благословлю вас.
– Думаете, я поправлюсь? – прямо спросил Георг, приподнимаясь на локтях.
– Думаю, вам повезло, что вы сразу оказались здесь, а мэтресса не стала сегодня отдыхать с дороги. Особенно учитывая, насколько эта дорога ее… утомила.
Я машинально потерла заживающую губу.
– Спасибо, – гвардеец снова откинулся на подушки, улыбнувшись мне, – графиня, я ошибался в вас, вы во всем были правы с начала этой поездки. Клянусь честью, когда все это закончится, у вас не будет более преданного и надежного друга, чем я.
Виконт Левьер принял лекарство, которое еще не успело толком настояться, потом какое-то успокоительное, чтобы уснуть поскорее, и мы с настоятелем оставили его отдыхать.
– Почему он вообще заболел? – задала я самый важный в этой ситуации вопрос, как только мы остались одни. – И почему – так быстро? И что это за красные…
Было уже совсем поздно и в длинном коридоре госпиталя кроме нас не было ни души. Мистрэ Клиф качнул русыми кудрями, сделав ладонью знак – помолчи, не все сразу. Привычный жест, все-таки я все время забываю, что этот молодой парень – настоятель большого храма и привык управлять кучей народу.
– В этом кальяне вполне мог быть траммо. Влияние – то же самое, как я видел – сначала поражаются бронхи, от непосредственного контакта с дымом, и лимфатическая система, пытающаяся бороться.
– Но почему так быстро?
– Возможно, у него предрасположенность к болезни.
– Но тогда…
– Да. Тогда не поможет и лекарство. Кстати, ты сама понимаешь, что оно еще до конца не готово.
– Настаиваться до нужной консистенции оно должно двое суток. Но не могла же я не попробовать?
– В худшем варианте он не протянет двух суток. К сожалению.
Слова звучали, как падающая могильная плита, и я схватилась за голову. Лео идиот. На кой хрен ему понадобилось тащить сюда своих ребят? Почему они не свалили еще сегодня утром? Боги, тщеславный идиот!
– Можно еще хоть что-то сделать?
– Крис, – настоятель взял меня за руку совершенно профессиональным жестом доброго целителя-психиатра, – иди и ложись спать. Отчаиваться рано. Я провожу тебя, а потом помолюсь о его здоровье и попрошу у богини благословения. Паника сейчас никому не поможет.
– Но…
– Иди спать!
– Но тебе бы помог образец зелья, которым он отравился?
– Крис! – голос обрел доселе незнакомые мне металлические нотки. – Мы сделали все, что могли. Ты сделала все, что могла. Все, что от тебя требуется сейчас – лечь спать. Завтра будет очень тяжелый день, а времени уже час ночи. Не заставляй поить успокоительным и тебя.
Он думал, что я смогу уснуть. Наивный.
Минут десять ушло у меня на разглядывание теней по углам комнаты и осознание того простого факта, что сна-то ни в одном глазу. Ладно. Я – не слишком хороший мистик, зато я отличный алхимик. И как минимум, я могу понять, из чего именно состоит дрянь, которой, по мнению Салли, отравился Георг. Он же сам сказал мне: сообщи кому-нибудь. Значит, нужно узнать побольше, вот и все.
Я встала и снова полезла в сумку в поисках приличного плаща, нашла, завязала под горло, накинула капюшон и снова пошла на улицу. Охранник на выходе из гильдии посмотрел с удивлением, но потом только пожал плечами и посоветовал быть осторожнее.
Вход в «Шмеля» действительно обнаружился за углом и выглядел вполне респектабельно. Разумеется, при нормальных обстоятельствах молодая женщина, являющаяся в кабак одна ночью – нонсенс, но Серебряный город уже погрузился в пучину безумия, и на такие мелочи всем было уже плевать. Внутри было светло, жарко натоплено и звучала громкая музыка. Несмотря на поздний час, заняты были почти все столики, рекой лилось вино, слышался смех, а под потолком плавали клубы сладкого сиреневого дыма. Бархат, шелк, золотое шитье и целые созвездия драгоценностей. В правом углу играли в королевский покер. Похоже, все, у кого еще оставались деньги, и кто не смог покинуть город по какой-то причине, вели именно такой образ жизни.
Распорядитель нашел мне маленький столик возле колонны, увитой темно-зеленым плющом, а официант ушел за вином, фруктами и кальяном. Не то, чтоб у меня было желание хоть что-то здесь съесть или выпить, так для вида.
В это время музыка смолкла, и на маленькую сцену вышел худощавый высокий человек. Он был странно одет: вместо камзола, нечто темно-лиловое, напоминающее по покрою одежду на статуе Шаггората в
