было страха, только какая-то невидимая сила сдерживала, чтобы не переступить черту проклятой территории.
Голова закружилась, в глазах засверкали искры. Воспоминания, как бумажные кораблики, уплывали прочь, несущиеся по бурному потоку реки. Пытаясь ухватить хоть один из них, я безрезультатно пропускала сквозь пальцы воду.
От смешанных чувств ноги подкосились, и я упала на колени прямо напротив старых ворот. Невозможно было объяснить, что творилось в моей голове в этот момент. Как и во сне, когда я пролежала ночь с температурой, перед глазами мелькали странные картинки. Сияла волшебной синевой ночь, горел костер, блестело острие серебряного кинжала, и кровь окропила землю. У ворот погоста бродил человек в плаще, издалека слышался шаманский напев и звон колокола. Потом звуки эти сменились громкой музыкой, появилось скопление людей, Марго и Алекс рядом.
Картинка исчезла, и показалось бесконечное черное кладбище. Из пустоты его эхом отозвался чей-то голос, мелькнул силуэт человека. Приблизившись ко мне, он протянул навстречу руки, но вдруг рассыпался и исчез, точно прах, рассеявшийся по ветру. И вслед за этим снова предстала впереди поляна, где изрядно выпившая Марго целуется с красавцем Алексом.
Потом, между Марго и Алексом вспыхнула страсть, но также быстро, они охладели друг к другу. И тогда Алекс предложил встречаться мне. Счастливые мы проводили время вместе, он познакомил меня с родителями, дарил цветы и говорил о любви.
А потом случилось несчастье, и кто-то попытался убить Марго и меня, но Алекс спас нас ценой собственной жизни. Все думали, что он погиб, но он чудом остался жив и пришел на выпускной бал.
Ряд картинок прервался, и я увидела себя, стоящую на коленках перед погостом. Голова раскалывалась так, будто кто-то с силой ударил по ней чем-то тяжелым. Пошатываясь, я встала и оперлась рукой об ворота. На несколько секунд в голове засел вопрос: «Что я вообще делаю возле ворот кладбища?». Ответ, скорее всего, крылся в банальном желании вспомнить часы, проведенные здесь вместе с Алексом.
Взявшись за голову, я медленно направилась домой. По дороге внимание мое вдруг привлек старый замок. Заброшенное здание из красного кирпича утопало в растительности всех оттенков от салатового до темно-зеленого и обильно купалось в солнечных лучах. Не помню случая, чтобы я бывала внутри, или просто подходила близко, как другие школьники, смело исследующие покинутые дома и странные развалины. Мне всегда было интересно, какие тайны хранят эти стены. Поговаривали, что хозяин дома убил свою жену и дочь, а затем скрылся или покончил жизнь самоубийством.
От этой истории мурашки шли по коже. Желая отстраниться от плохого, я посмотрела в сторону, где жила бабушка Марго – Камилла. В этом году Марго не приехала к ней в гости. Кажется, мы сильно повздорили, и уже не разговаривали почти год, даже не помню почему. И если она до сих пор не позвонила, значит, не сильно хотела общаться.
Немного расстроенная, я побрела дальше, пока не дошла домой. Сидя в комнате, я открыла книгу и читала почти до вечера. В моей жизни никогда не происходило ничего интересного, и это лето было не исключением. Одинаковые дни, наполненные одинаковыми событиями, вызывали одинаковые эмоции. Но мне от этого было хорошо, так хорошо, как никогда.
Глава 9. Ключ
Прошла неделя с выпускного бала. За это время я успела отправить почтой документы на поступление в университет. В конце июля комиссия, созданная из преподавателей университета, проводила экзамены абитуриентам, и тогда нужно было обязательно явиться. Поэтому в моем расположении оставалось немного меньше трех недель.
Зоряна приехала всего лишь на день, чтобы объявить о твердом решении брата отправить ее в летний лагерь.
– Представляешь, – сказала подруга, – он слишком много будет разъезжать по работе и не хочет надолго оставлять меня одну.
– Но ты ведь можешь не поехать? – с надеждой в голосе спросила я.
– Ариана, я бы осталась с удовольствием, но брат пообещал купить новый ноутбук за три недели моего заточения в лагере. Хочешь, я попробую достать путевку и на тебя?
– Нет, увольте! – наотмашь отказалась я. – Что я там буду делать? Лучше уж я прочитаю все книги в маминой библиотеке, чем буду терпеть общество сотен подростков. Я не очень люблю конкурсы, совместные пения у костра, кричалки и тихий час. Так что поезжай сама.
Зоряна недовольно хмыкнула.
– Ладно, три недели, это не так уж много. Ничего плохого не случится, если ты прочитаешь книг десять, а я сорву голос на групповых пениях и опозорюсь перед всеми на импровизированном спектакле.
Мы засмеялись, представляя эту картину. Зоряне нужно было собирать вещи, и она зашла всего на час. Перед тем как уйти, она спросила:
– Как ты себя сейчас чувствуешь? Рука не болит?
– Все хорошо, – сказала я и посмотрела на руку.
Темно-красное пятно все еще покрывало кожу.
– Мама купила мазь, но она вообще не помогает. Понятия не имею, как можно было так угораздить.
Зоря повела плечами.
– А голова не болит? Ты что-то говорила по этому поводу.
– Побаливает, но редко, – пожаловалась я. – Не переживай так, к твоему приезду я буду огурцом.
Зоряна обняла меня и отправилась домой паковать чемоданы.
Я же просто не представляла, чем занять все это время. Болтаясь без дела, было решено провести генеральную уборку в комнате. Давно пора было попрощаться с плакатами звезд на стенах, перебрать старые кассеты и на столе сделать перестановку. Мягкие игрушки, занимавшие целую полку и часть кровати, давненько нуждались в стирке.
Настроившись хорошенько, я начала уборку. Конечно, чистота была не мой конек, но и бардака в комнате никогда не наблюдалось. Все вещи хранились аккуратно, в нужном порядке, чтобы всегда знать, где что находится. А еще я испытывала радость в бесконечном перебирании шкафов – абсолютно бессмысленном занятии.
Медленно прибрав стол, я постирала игрушки и гардину, помыла окно и полы. Плакаты с любимыми исполнителями и актерами были сложены в стопку и отправлены в коробку. Туда же уместились все тетради с одиннадцатого класса, учебники и старые прочитанные книги. Последним я привела в порядок шкаф с вещами.
Оставалось самое сложное – вынести все ненужное на чердак. Я просто не переваривала эту часть дома. Один раз мама заставила меня перебирать старые вещи, годами копившиеся в больших клетчатых сумках. Надышавшись изрядно пылью и сократив свою жизнь на несколько часов, было в итоге неясно, что поменялось, и зачем вообще нужно перекладывать хлам с места на место.
Это воспоминание было не самым приятным, поэтому я старалась редко заглядывать наверх, а тем более что-то там убирать. Однако решив немедленно избавиться от коробки, я подставила лестницу к дверце чердака и открыла замок.
Как уже говорилось ранее, чердак представлял собой лабиринт из сумок и коробок, в которых хранилось всякое барахло. Затащив коробку
