соприкоснулись хрустальными сосудами, и зеленая жидкость, горькая и сладкая одновременно обожгла горло так, что из глаз брызнули слезы.
– Проклятие Абао… – произнес негромко Феникс, маленькими глотками допивая свою порцию, а его огромные зеленые глаза сверкали в полутьме, как два подсвеченных с другой стороны изумруда.
Мой спутник в момент перестал быть сонным и расслабленным. Заострились черты лица, а взгляд стал цепким и жестким.
– Это невозможно.
– Я тоже так думал, – кивнул Феникс.
– Откуда узнал?
– Один из воинов Дома Пронзающих случайно нашел его зарождающимся, и некоторое время мог его удерживать связанным. По слухам. Больше не может.
– Кто?
– Я не знаю, – покачал златокудрой головой подросток.
– Где эта тварь?
– Я не знаю.
– Кто его создатель?
– Я. Не. Знаю.
– Так, кажется, я слишком пьян для этого разговора, пойду, умоюсь, с твоего позволения.
Кейн поднялся и вышел за дверь, оставляя меня наедине с очередным чудовищем, незамедлительно переползшим на диван, поближе. Но он не пугал, я привыкла к обитателям Инферно, мертвяки, временами мне начинало казаться, что их вокруг даже слишком много. Этот их представитель, похоже, обладал какими-то гипнотическими способностями. Я могла сосредоточиться только на какой-то его детали: расширенные зрачки, влажные яркие губы, золотой локон, упавший на щеку, распахнувшийся ворот лилового с золотой искрой халата. Если бы когда-нибудь кто-то предложил мне представить, как должно выглядеть олицетворение порока, я бы, не задумываясь, ткнула пальцем в Феникса.
– Как тебе абсент? – улыбнулся алый рот.
– Что, прости?
– То, что ты выпила, глупенькая, – рассмеялся Феникс, а его изумрудные глаза затягивали, как две бездны.
– Крепко.
– Еще бы.
– Убери руку.
– Почему? – пальцы сжали плечо, губы растянулись чуть шире нормального, показывая треугольные острые зубы.
Изящно вылепленные ноздри дрогнули, а потом длинный, раздвоенный язык коснулся кожи на моей шее.
– Не хочешь немного расслабиться, м-м-м?..
– У тебя вообще-то как со зрением? – процедила я, не шевельнувшись. – Не очень, да?
Кровь внезапно ударила в голову, и меня охватил холодный душащий гнев, такой, от которого перехватывает голос. Да кто он такой?! Феникс усмехнулся, протянул пальцы, но не коснулся Печати. Не посмел. А потом осекся и отодвинулся от меня.
– Прошу прощения, госпожа, мое поведение непростительно, – голос звучал насмешливо, но вот глаза вовсе не смеялись.
«Госпожа?» – ядовито хмыкнул Шепот.
– Проехали.
Феникс пожал плечами и быстренько сообразил нам еще по порции зеленого горького напитка.
– Дом Багрового Пламени, значит? – полюбопытствовал он будто бы между делом. – Печать Рхашассы. Бесценный подарок, надо заметить. Это от любовника?
– Друга.
Демон покивал, хотя ответ, видимо, его не удовлетворил.
– Они, похоже, сейчас всерьез набирают силу.
– Возможно.
– Я видел их падение. И слышал о возрождении, но понятия не имел, что у них есть какие-то дела здесь.
– Видел падение? – искренне изумилась я.
Подросток мелодично рассмеялся, окончательно отодвигаясь и откидываясь на мягких подушках.
– Мне больше пятнадцати тысяч лет, – отсалютовал он бокалом, – я много чего видел.
Я захлопала глазами, не в силах не то что поверить – осознать.
– Я не вру.
– И что ты здесь делаешь?
– Я – летописец Дома Ледяной Пустоты. Изучаю смертных в разных мирах по поручению князя, ну, и из врожденного любопытства, каюсь. А еще мне слишком нравятся ощущения, которые дает пребывание в сосуде. Некоторые из моих соплеменников считают это извращением.
– Напрасно, – пожала я плечами, вспомнив отшельничество Тузата, – вы все настолько разные, что норма для вас понятие абсолютно абстрактное.
– Благодарю. Ты на удивление правильно все понимаешь. Для смертной. А как получилось, что на тебе оказалась эта… метка?
– Практически случайно, – усмехнулась я, не в силах отделаться от ощущения, будто мы сейчас играем в какую-то игру, правил которой я не понимаю.
– И твоя душа все еще принадлежит только тебе. Кто-то из княжеского дома настолько ценит смертную? Любопытно, как же так вышло?
– Всякое случается.
– Теперь мне ужасно хочется узнать твою историю. И чем она закончится. Раз уж я не могу попробовать тебя саму, – промурлыкало древнее чудовище, накручивая прядь волос на палец, а внутри его глаз всплывала такая знакомая чернота, – ни в каком смысле. А жаль.
Он дразнил. Но дотронуться больше не смел. Нормально, к этому мы уже привыкли. Более того: Феникс мне нравился, и его любопытство – льстило. Понятно, что дело тут не во мне, а в Дэвлине и его Печати, но он разговаривал со мной так, будто мы были «свои». Интересно, а кем я теперь считаюсь с точки зрения демонов? Чужой добычей? Или какой-то частью их иерархии?
– Ты – не высший – на счет «попробовать», – покачала я головой со сладенькой улыбкой, разглядывая черноту его глаз, – так что даже не думай.
Один – ноль.
– Не высший, – согласился он, тьма окончательно затопила глаза подростка, кожа стала бледно-голубой, и по ней зазмеились бело-серебристые узоры, будто легкая изморозь, но он подавил вспышку гнева и перетек обратно в человеческую форму, – а ты молодец.
– В смысле?
– Дразнить обитателя Инферно, апеллируя к Печати высшего, да еще и из княжеского Дома – правильная тактика. В девяноста пяти процентах случаев это сработает, с теми из нас, в ком больше разума, чем ярости. Правда, в остальных пяти, ты – гарантированно мертва. Как у тебя с теорией вероятности? Хотя о чем это я, не бери в голову. Вот только любопытно…
Он замолчал на середине фразы и теперь наблюдал за мной из-под полуприкрытых век.
– Что тебе любопытно? – не выдержала я.
– Твой друг… Он наверняка весьма молод, раз поступил настолько эксцентрично. Как же он не побоялся бросить вызов тому, кто тебя создал?
Ощущение ушата ледяной воды за шиворот, от которого я мгновенно протрезвела. Ладно, демон, один – один.
– Что ты сказал? – негромко переспросила я.
Феникс снова наклонился ко мне и перешел на мурлыкающий полушепот. Тонкие ноздри затрепетали, как у принюхивающегося к следу добычи хищника, а язык его снова раздвоился.
– Когда твой… владелец узнает о выходке с Печатью, это же приведет к поединку, ты понимаешь? И твой огненный друг наверняка – проиграет. Из-за тебя. Тебя это заводит, смертная? Заводит то, что из-за тебя двое высших будут рвать друг другу глотки?
Я глубоко вдохнула и взяла себя в руки. Не завопила, не вцепилась в его халат побелевшими пальцами, выкрикивая в лицо бесчисленные вопросы, вместо этого я понизила голос и сама медленно придвинулась к демону, принявшись сцеживать слова, невольно копируя Дэвлина, когда он бывает сильно не в духе.
– Во-первых, он – не мой владелец, Феникс. А во-вторых, кто он?
– А что? – с наигранным простодушием поинтересовался собеседник, явно принимаясь валять дурака.
– Я
