– Такого не бывает! – решительно заявил вурдалак. – Вот ты был когда-нибудь идеальным ребенком?
– Только если что-то натворил и не хотел, чтобы меня поймали и наказали. Погоди! То есть ты считаешь, этот Владислав лишь притворяется, потому что за ним кроется какой-то грешок?
– По-моему, это логично. Слежка, провокации – это, конечно, все хорошо, но только если жертва не догадывается, что за ней наблюдают или пытаются спровоцировать. Например, если этим занимается тот, от кого этого ну никак не будешь ожидать.
– Например, любящая жена?
– Это та, которая демон похоти, в сороковой раз выходящая замуж и каждый раз по большой и чистой любви? – оскалился вурдалак. – Или ты считаешь двухсотлетнего кровососа наивным мальчишкой?
– Две сотни для них не возраст, – отмахнулся я. – Лучше скажи, ты петь или танцевать умеешь?
– Вообще-то я телохранитель. И вурдалак, – на всякий случай напомнил он.
– Наверное, и огонь выдыхать не умеешь, и колесом ходить?
– Под личиной артистов на бал попасть нам вряд ли удастся. А также поваров и прочих приглашенных умельцев.
– Пригласительных тоже в кармане не завалялось, так что придется или притворяться слугами, или осваивать невидимость.
– Ты же слышал насчет слуг. Они поколениями живут в замке и наверняка все друг друга знают в лицо. Разве что примкнуть к свите кого-нибудь из приглашенных.
– У меня нет на примете знакомых вампиров, которые водят дружбу с герцогом.
– Ну… Ты умеешь выслеживать людей, точнее, демонесс по отпечатку ауры?
– Нужна кровь или хотя бы волосок. Забыл попросить ее порезать руку или выдрать клок волос. Хотя, – я вспомнил, как красавица отбрасывала назад свои шикарные огненные волосы, – можно посмотреть, не отыщется ли действительно на полу пара волосинок.
Увы, чуда не случилось. Ни единого волоска. Тем не менее мы решили не отказываться от этой идеи – найти кого-нибудь, кого пригласили на маскарад, и попасть в его свиту. В Тенеграде у меня было всего двое знакомых: ведьма Кобритта да банник. Собственно, для начала я решил их и опросить. Вдруг к ним кто заглянул на огонек перед этим проклятым маскарадом – за чесночком заговоренным или помыться перед ужином?
Поход к ведьме нам почти ничего не дал. Постоянно косясь на моего телохранителя – ну еще бы, простой мальчишка из болотной деревушки за пару дней обзавелся личным охранником! – она лишь развела руками. Про бал в поместье Мергейлов Кобритта, разумеется, слыхала. Устраивался он ежегодно и получил довольно широкую известность: сотни красавиц спали и видели, как бы им оказаться в списках гостей. Ну еще бы, ведь там будут представители самых древних, а значит, богатых и влиятельных родов и их друзья. Поговаривали, что там регулярно бывают даже члены Черного Совета, разумеется, инкогнито, благо это не обычный бал, а бал-маскарад.
По голосу ведьмы я понял, что она и сама была бы не прочь оказаться среди разодетых в карнавальные костюмы дам и кавалеров и, чем Тьма не шутит, охмурить какого-нибудь видного графа.
– Послушай, Кей, а зачем тебе вообще это чудо? – не выдержав, перед расставанием прошептала мне на ухо Кобритта, кивая на хранящего могильное молчание Руди. Похоже, ей и в голову не приходило, что за столь короткий срок я смог разжиться и хорошими деньгами, и неприятностями.
– Для грязной работы. Сама знаешь, я был далеко не лучшим учеником, так что иногда мое вредительство оказывается уж слишком… вредным, – зловеще прошептал я в ответ, оставив ее в состоянии глубокой задумчивости.
Йорхш встретил меня с распростертыми объятиями, от чего моя рубаха тут же вымокла до нитки. Извинившись, банник легким движением руки высушил одежду и повел показывать свое хозяйство. При этом на его румяной мордочке сияла такая гордость, словно он все здесь выстроил собственными руками, и мне даже не хотелось прерывать его торопливую речь.
Сперва мы осмотрели гостевые комнаты и предбанники, потом навестили парные и бассейны, душевые и массажные комнаты и даже зашли в сушилку, откуда я тут же выскочил, едва не обжегшись потоком горячего воздуха. Все это время Йорхш не умолкал ни на минуту и постоянно косился на вурдалака, безмолвно идущего рядом и настороженно озирающегося по сторонам, словно ожидал нападения. О хозяине своей бани дух рассказывал едва ли не с придыханием, отзываясь исключительно восторженно.
– Нет, ты представляешь? Он всех заставляет надевать тапочки! И платит мне жалованье! Вот что значит понимающий человек!
Нам с Руди оставалось в ответ лишь кивать и восхищаться. Наконец, мы закончили осмотр и устроились для беседы в каминной.
– Смотри, – дух указал пухлой ручонкой на рогатую голову какого-то зверя, висевшую на стене у камина, – видал когда-нибудь такое?
– Нет, – честно сознался я.
– Это животное называется корова! Водятся исключительно на Светлой Стороне, у нас такого и не встретишь. Страшный зверь! Хозяин говорит, три дня выслеживал, а потом вышел один на один и… – не договаривая, банник кивнул в сторону трофея.
– Что-то его клыки меня не впечатляют, – протянул с сомнением Руди. – И почему они на голове?
– А ты что, разбираешься в тварях со Светлой Стороны? – усмехнулся Йорхш. – Может, у нее скорпионий хвост или драконье пламя из пасти?
– Послушай, дружище, мы вообще-то к тебе по делу зашли… – прервал я их.
– Ну наконец-то! Истоплю тебе самую лучшую баню, с молочной ванной и щелоковым мочалом!
– Нет-нет, ты меня не так понял. Мне нужна информация.
Банник умолк и обиженно надулся.
– Не грусти, вот разберемся с делом и непременно к тебе нагрянем, еще и сам в шею выталкивать будешь. Верно, Руди?
– Если у него найдется вода из Проклятых Болот, то я здесь жить останусь, – поддержал меня тот.
– Ладно, выкладывай, чего у вас там.
– Слыхал что-нибудь про вампирский бал-маскарад?
– Это тот, где ряженые кровососы на десерт грызут за шеи ряженых красоток и дворянчиков?
Я аж поперхнулся прохладным квасом, которым меня потчевал щедрый банник.
– Это как?
– Ну… Это всего лишь слухи, конечно. У меня пару дней назад были два некроманта, так они обсуждали, не будет ли оскорблением для хозяев, если они наденут стальные ошейники в дополнение к костюму проклятой души.
– Стоп! Значит, у тебя мылись два некроманта, которые собирались на этот бал?
– Моются крестьяне в речке, а у меня парятся, – пробурчал недовольно перебитый мною Йорхш. – Один из них, кажется, занимает важный пост в Некроситете и лично знаком с главой рода Мергейл.
– Любишь подслушивать? – усмехнулся я.
– Нет-нет, – зачастил банник, оглядываясь, – я просто как раз приносил им новую смену полотенец, вот и услышал краем глаза…
– И увидел краем уха. Понятно. А расскажи-ка, друг мой банный, о некромантах подробнее.
– Я не только рассказать, я и показать могу. Завтра на рассвете они снова сюда заглянут, смыть остаточные некро-эманации после практических занятий на кладбище.
Мы с Руди переглянулись: похоже, злобные богини Судьбы ненадолго отвернулись от нас, и нам наконец-то улыбнулась удача…
Глава 18. Слуга некроманта
Смотреть на престарелого некроманта, который моется проточной водой в лучах искусственного солнечного света, мне не особо хотелось, а потому сперва мы решили устроить смотрины… слугам, которых каждый из колдунов привел не меньше десятка, оставив в комнате, специально отведенной для прислуги. Репутация бани была столь безупречна, что вместе со слугами остались и телохранители. Впрочем, два сильнейших некроманта вряд ли могли опасаться нападения, да и, в случае чего, наверняка могли за себя постоять.
Удивительно, но наш «клиент» относился к нежити исключительно презрительно, как объяснил Йорхш, а потому все его слуги были живыми людьми, за исключением одного настоящего лепрекона. Скорее всего, он был кем-то вроде казначея. Впрочем, оно и понятно: мертвые слуги, как правило, неуклюжи, медлительны и совершенно лишены воображения и инициативы. Послушные исполнительные куклы, но не более того. Хотя именно за эти качества многие их и ценили, но только не мессир Карах.
А вот при подборе телохранителей он больше ценил их… живучесть. Роль его «мертвого щита» выполняли два высших скелета, два выращенных специально для этой работы вурдалака и громадный, просто невероятных размеров, голем плоти, из тела которого в самых неожиданных местах торчали глаза, рты и руки, сжимавшие разнообразное оружие.
– Эй, смотри, кажется, твои братья, – усмехнулся я, указывая Руди на вурдалаков.
– Мясо, – презрительно скривился тот. – Тупое мясо, выращенное на убой.
– Но выглядят все равно грозно.
Я знал, что некоторые некроманты специализируются на трансформации мертвой плоти и, например при вызревании вурдалаков, способны изменить тело будущего живого мертвеца как им угодно. Собственно, Руди был ярким примером их мастерства. Эти же двое были похожи на статуи: высокие, широкоплечие и с рельефной мускулатурой. Впечатление портили только жуткие сморщенные морды с громадными клыками да густо покрывавшие все тело костяные шипы длиною в полпальца.
