Настоятель монастыря боевого братства Витязей Рода моментально опознал Эрика по предсмертному фото.
– Точно – наш ученик, миряне.
– Под каким именем он здесь обучался?
– А вы как его звали? – спросил настоятель.
Ругнувшись про себя на религиозную неприкосновенность, также трудно пробиваемую, как и у жителей Воробьевых гор, Артем вежливо ответил:
– Станислав.
– Верно. Станислав Милославский, сын Ярославы и Владислава. Простите, на фото он плохо выглядит.
– Он умер.
– Искренне жаль. Был весьма способным учеником. Если бы не принял обет, мог стать угрозой князю или, по крайней мере, княжичу. Прямой потомок Вячеслава Великого, унаследовал мощнейший магический дар.
– Извините за невежество. Что есть обет?
– Вступая в наш орден, неофит лишается прав на наследование короны. Графский титул – пожалуйста, он практически ничего не дает.
– Отречение окончательное?
– И бесповоротное. Более того, попытка захватить престол смертельно опасна для самого отрекшегося.
«Куда уж опаснее. Дважды убит». Настоятель тем временем продолжал говорить.
– Такой же мощный дар был у его сестры.
– И она отреклась?
– Нет, мирянин. Женщине не нужно. Ярослава как дочь Вячеслава могла претендовать, используя оговорки правил престолонаследования, ее дочь – нет.
– Понятно. Где она сейчас?
– Точно не знаю. Вероятнее всего – в каком-то из монастырей, не в Твери.
Можно уезжать. Артем с ужасом представил ситуацию, что ему пришлось бы вступить в магический поединок с Эриком. Мокрого места бы не осталось. Милослава способна шарахнуть точно так же, пока не разберется, кто он есть на самом деле.
– Последний вопрос. Я слышал про магию монастырей Рода. Она отличается от военных стандартов. Не скажете, чем?
– Как выбившийся из земли цветок от пластмассовой поделки на могильном венке. У вас – техномагия. Вы можете собирать ее в банки, мерить приборами, обрабатывать на станках. И практически немощны без накопителя в кармане. Мы не прибегаем к технике. Силу дает Род, то есть природа. Она и наверху есть, пусть и иная, поэтому мы не бессильны даже там.
– Я могу постичь вашу науку?
– Нет, мирянин. Тебе тридцать, ты с детства в техномагии. Жаль, несмотря на твои жалкие попытки укрыться, вижу – задатки хорошие.
– Слово «сенситивный» я впервые услышал четыре года назад.
– Ты верхний?
– Да.
– Устанешь от суеты, приходи. Вместе будем постигать истину.
– Мрачно у вас, – Артем качнул головой в сторону монастыря.
– Не суди по внешнему виду. Он таков, чтобы не отвлекались мысли от высокого и вечного. Приезжай на месяц – узнаешь.
– Не обещаю, а за приглашение спасибо. Прощайте, настоятель.
– Храни вас Род.
Воткнув кабель зарядного в аккумуляторный отсек, Артем задумчиво впился в принесенный денщиком бутерброд, запивая квасом. Вдруг чуть не выронил его на штаны.
Эрик-Станислав не мог претендовать на престол, так же как и Милослава. Значит, если ликвидировать князя Всеслава и княжича Болеслава, главным кандидатом в заведующие Русским государством становится… малоизвестный офицер, который только что едва не измазал кетчупом светлые брюки. Твою мать, Эрик! Прости, матушка Ярослава, речь не о тебе. На кой хрен это нужно было, брат? И не сказал ничего вплоть до последнего выдоха. Не хочу никакого трона. Может, принять обет в монастыре? Не вариант: снова прощай, Академия.
– Босс, пришло сообщение из Москвы. Старушка Святославна после нашего чаепития звонила в общину «Ночь на Ивана Купала», Великий Новгород.
– На кого записан телефон?
– На монастырь. Фамилии нет.
– Едем. Выясним на месте.
Вот и Горлохватский пригодился. Так долго по телефону с кем-то трепался. Теперь похож на кота, увидевшего вкусную птичку на расстоянии броска. Обломись, Милославу надо не арестовывать, а лишь опросить. Потом сам ее найду, когда один останусь.
Новгород на Волхове отличается от Твери лишь мощными крепостными стенами, свидетельствующими о непростой судьбе главного центра древнерусской цивилизации неподалеку от границы со свеями и другими диковатыми балтскими народами. Цитадель давно утратила военное значение. Оборону обеспечивают отряды пограничного корпуса, стрелковые и танковые бригады. И это у границ формально дружественной страны, получающей энергию по такой же цене, как татары.
Кварталы, выстроенные в двадцатом веке, далеко выплеснулись за пределы средневековой фортеции. Если верить карте, интересующая община забралась далеко за город, на север.
– Босс, ночуем? Ваш урок номер один – не всегда нужно спешить.
– Усвоил. Молодец. Едем в мотель.
Денщик умотал в бар, Артем отказался составить компанию и растянулся на кровати. Чтобы как-то отвлечься от дум о странных своих покойных родственниках и не менее странных живых, набрал телефон Алисы.
– Привет!
– Как обращаешься к старшему по званию?
– Ой-ой. Через три недели свалишь в армию и перестанешь быть старшим. А я буду за тобой подглядывать и писать доносы в особый отдел.
– Ну ты и сволочь!
– Жалеешь, что спас? Ничего, вернешься в Москву, я докажу, что живая лучше.
– Да ну! Вдруг ребра треснут.
– Накажешь меня всю… Любишь визиты медсестер или предпочитаешь латекс?
– Извращенка! Перестань дразнить, а то распалюсь и побегу снимать шлюху.
– Снимешь – ну и оставайся с ней. В Москву скоро?
– Через пару дней.
– Звони! Чмоки.
Он вызвал из памяти телефон Вероники, занес палец и не нажал на вызов. Хотя можно просто узнать – выжила ли. Не обязательно назначать свидание, тем более в постели. Неожиданно накатила злость.
Вздумала упрекать? А ты видела девочку в подвале Ленапе? Она уперлась в меня блестящими глазенками и отвела две пули из очереди в упор! Без накопителя и амулетов! Ее убил лишь выстрел в лоб с тридцати сантиметров, пока защита отбивалась от магического повеления отшвырнуть «калаш» и удирать со всех ног. Над человеческим с виду телом абсолютно негуманоидная ярчайшая аура… И он не смог найти иного выхода, кроме как убить это существо, которое уже добралось до мозгов морпеха с приказом забрать ее на корабль. Сколько таких синтетических выродков уже расползлось по планете, и он обязан их убивать снова и снова, глядя в беззащитные детские глаза, еще никому не причинившие вреда?! Вы не окажетесь никогда на моем месте, кабинетные гуманисты. Странно, что Вероника, отслужившая в полиции и видевшая жизнь с реальной, а не только с лакированной стороны, не в состоянии это понять.
Звякнул рингтон.
– Здравствуй.
– И тебе не хворать.
– Я, в общем, уже нормально. Ты меня вовремя выдернул из Варшавы.
– Хорошо.
– Артем! Не знаю, как сказать. Может, я – дура, и у меня обычные бабские глупости, но вдруг подумала о тебе и ощутила прилив странной тоски.
– Какой?
– Агрессивной. Не могу подобрать слово. У тебя все в порядке?
– Да. Но действительно думал о тебе.
– Ясно. Ауры сцепились. Мы чувствуем друг друга на расстоянии.
– Это хорошо или плохо?
– Зависит от наших отношений. Ты в Москве?
– В Новгороде.
– Вернешься – позвони. Ладно?
– Хорошо. Пока.
Он отключил трубу. Бывает, даже одна женщина – много. У него две, обе сенситивны. Минимум на одну больше, чем нужно. Вероника чуть старше, опытнее, мощнее как маг. Очень мелкая, но ей идет. Алиса выше на целую голову, моложе на три года, гораздо ближе по духу. Уверен, в том подвале закусила бы губу и точно так же порешила детей, как до этого взрослого ублюдка.
Утром не вполне выспавшийся, но вовремя вставший по будильнику Горлохватский аккуратно постучал в дверь. Они перехватили легкий завтрак, сели в красный электромобиль, правое зеркало на котором однажды снесла Вероника, и двинули к монастырю.
Чопорного вида настоятельница оглядела оперов с нескрываемой неприязнью.
– Телефон служебный. По нему могла звонить любая из наших сестер.
– Прошу извинить за наше вторжение. К абоненту, которому звонили из Москвы, нет никаких претензий. Нам просто нужно выяснить вопрос, касающийся давней истории. Посмотрите, будьте любезны сюда. Это компьютерная реконструкция внешности человека по детской фотографии. Сейчас женщине около сорока. Вы поможете нам?
– Даже не знаю…
– Тогда давайте вместе наберем этот телефон. Кто сейчас ответит на него? – Артем тиснул на своем мобильнике номер, по которому Милославская звонила из Москвы.
– У вас есть детская фотография? Оригинал.
На экране ноутбука появилось изображение восьмилетней племянницы князя. Свежее у СБ нет.
– Сестра Эрика. Сейчас она выглядит несколько иначе, чем вывел ваш компьютер.
– Она здесь?
– Нет, мирянин. Преподает в школе на самой границе.
– Подскажите, госпожа настоятельница, удобнее подождать ее здесь или прокатиться в школу? Нам нужно отвлечь сестру Эрика лишь на десять-пятнадцать минут.
