Шрам - Николай Покуш

роста, одетый в черные военные штаны и черную свободную рубаху, Мор стоял в другом конце крыши. Его белая кожа резко контрастировала с черной одеждой. На лысой голове виднелись полоски длинных шрамов, а правая сторона лица, от щеки и вниз к шее, была словно поражена некой болезнью. Кожа там ороговела, словно превратилась в чешую. Видно было, что изменениям подверглась и правая рука, которая так же была покрыта белесой чешуей, и на каждом пальце место ногтя занимал длинный черный коготь, как у рептилии. Глаза Мора, зрачок в которых расширился до такой степени, что полностью поглотил радужку, взирали на меня с ледяным спокойствием. Он лишь облизнул потрескавшиеся губы, продемонстрировав, что вместо зубов с правой стороны его челюсть изобилует длинными желтыми клыками. Он внушал отвращение. Уродец, монстр, плевок в лицо природы. Но присмотревшись чуть лучше, я вдруг осознал, что вижу перед собой не взрослого человека. За всей этой отвратительной внешностью мне открылись черты лица подростка, лет шестнадцати, не старше. И тут уже отвращение обратилось не к Мору, а к его создателю, Роланду, что так изуродовал свое собственное дитя, превратив его в нечто жуткое и противоестественное, и навряд ли дав ему возможность выбора собственной судьбы.

Затем я увидел Лилит, и все эти мысли отступили на задний план. Она стояла на коленях у самого края крыши, от меня метрах в десяти, и ее обнимал еще один страж. Именно обнимал, нависнув над ней, монстр одной лапой обвил ее талию, а другой шею, но не ранил, не сжимал сильно, а держал очень бережно, как сокровище, что выглядело ещё более жутко. Такая маленькая, такая хрупка Лилит, в лапах у этого грозного существа.

– Клайд, – прошептала она, завидев меня, и на её лице отобразилась не радость или облегчение, не мольба о помощи, а самый настоящий ужас. И я сразу же понял, что эта реакция не на тварь, что обвила ее своими лапами, а на мой вид. Наверное, я и правда, выглядел кошмарно с лицом, измазанным в собственной крови, которая сочилась из глаз и ноздрей.

– Клайд, – шипящим голосом повторил Мор.

– Отпусти её, и я отпущу твоего отца, – уверенно и четко проговорил я, словно специально заучивал именно эту реплику.

– А что потом, Клайд? Просто разойдемся в разные стороны?

– У тебя есть другие предложения?

– Думаю, они есть у тебя.

– О чем ты?

– Брось, Клайд. Разве ты не собирался убить меня?

– Был такой план, – согласился я. Время лукавства и игр прошло, здесь и сейчас должно было решиться все.

– Прекрасно. У меня тоже он был.

– Я понял это по твоей засаде.

– А я по твоей, – Мор ухмыльнулся.

– Ален! Что ты с ним сделал?

– То же, что и ты с моими питомцами.

Я быстро пробежался взглядом по крышам вокруг, и на одной из них увидел темный силуэт. Ссутуленная фигура совершенно точно не была человеком. Еще один страж. Монстр что-то держал в лапах, и когда мой взгляд остановился на нем, тварь поднял это над своей головой. Этот предмет я узнал без труда. Винтовка. Его винтовка. Любимое оружие Алена. Из горла вырвался хриплый стон. Я захлебнулся собственной холодной злобой. Он убил Алена. Я не верил в это. Не хотел в это верить.

– Ты, пожалуй, считаешь, что это не равноценный обмен, – снова зашипел Мор. – Но для меня они так же важны, как и члены твоей команды для тебя. Они мне как семья, понимаешь? Кровь за кровь, Клайд.

– Они, ведь, люди. Люди, Мор, не твари, – вымолвил я сокрушенно, и закрыл глаза, превозмогая подступившую к горлу горечь.

– Клайд, обмен, – проговорил Роланд, преисполненным ужаса голосом. Похоже, он понял, какую ошибку сейчас совершил его сын. Понял, но пути назад не было. Ни у кого из нас уже не было пути назад.

– Люди умеют чувствовать, – говорил я, не поднимая головы. – Умеют радоваться и огорчаться, умеют любить и ненавидеть. А твои питомцы лишь орудия. В них нет души. Но тебе вряд ли удастся это понять. Кровь за кровь, Мор.

И я выстрелил. Я точно знал, что делаю, и выстрелил. Я убил Роланда. За Алена, за Пастыря, за всех, в чьей смерти был повинен этот ублюдок. Я знал, что делаю, а Мор этого не ожидал. Секунды его замешательства мне хватило, чтобы вскинуть пистолет и выпустить две пули точно в голову твари, которая держала Лилит. Раньше, чем Мор успел отдать монстру приказ об убийстве, страж был мертв, а Лилит спасена.

Осознав все произошедшее, Мор взвыл, как животное, как обезумивший зверь. В этот крик он вложил всю свою боль, всю ненависть и отчаяние. Я наставил на него пистолет, но страж, что привел меня на эту крышу, а затем отошел в сторону, прыгнул и успел перехватить мою руку. Он вцепился в нее зубами, и мы повалились на пол, рядом с бездыханным телом Роланда.

Я чувствовал боль, но не предавал ей значения. Левой лапой монстр обхватил меня и впился когтями мне в спину, а правую занес для удара, но я перехватил ее за запястье левой рукой. Наши силы были почти равны. Почти, и все же легионер выигрывал, и лапа с острыми как бритва когтями спускалась все ближе к моему лицу. Тогда я попытался оттолкнуть от себя монстра, но он слишком крепко уцепился за меня, и получилось лишь перекатиться. Теперь уже я был сверху, но одна когтистая лапа продолжала терзать мою спину, а вторая тянуться к лицу.

– Я убью тебя, Клайд! Уничтожу! Разорву на части!!! – орал Мор, давая понять, что сейчас я сражался не с легионером, я вел бой с ним самим, вселившимся в тело своего раба. Однако, для меня в тот момент, это ничего не меняло.

Я уперся коленом в грудь стража и, прижимая тварь к земле, стал выпрямляться, стараясь вырваться из смертельной хватки.

– Клайд!!! – закричала Лилит и, подняв голову, я увидел, как по соседней крыше большими прыжками преодолевая расстояние, несется еще один страж, тот самый, что убил Алена, и демонстрировал мне его винтовку. Очень скоро он будет здесь, призванный на помощь Мором,