в пункт назначения. Приступайте к всеобщей разморозке!
Последний мощный энергетический всплеск 200 термоядерных реакторов позволил произвести импульс ЯМР, который разморозил 80 миллионов человек. На следующий день человечество вышло из морозильных камер и расселилось по континентам, которые оставались безлюдными в течение нескольких тысяч лет. На равнине перед морозильной камерой № 1 собрались десятки тысяч людей, перед которыми на большом балконе над входом стоял посол. Ближайшие слушали, что он говорил, и передавали его слова, и они, как круги на воде, расходились все дальше и дальше, до границ толпы.
– Сограждане! Мы намеревались переместиться на 120 лет, но оказались за 11 000 лет от момента старта. Вы сами все видите. Все, кто был до нас, исчезли, и от человечества остались только мы. Они ничего не оставили нам и в то же время оставили всё. Последние несколько дней мы искали хоть какое-нибудь послание от них, хотя бы пару слов, но так ничего и не нашли. Вообще ничего. Может быть, им было нечего сказать? Отнюдь не так! Они все сказали своими деяниями. Голубое небо, зеленая трава, горы и леса, воссозданная природа – вот их прощальное послание нам. Посмотрите на зеленеющую землю – это наша мать. Источник нашей силы! Основа нашего существования и место вечного упокоения! Человечеству предстоит еще много ошибаться, предстоит одолевать пустыни невзгод и отчаяния, но если мы не порвем корни, связывающие нас с матерью-землей, то не исчезнем подобно им. Какими бы ни были трудности, жизнь и человечество все преодолеют. Сограждане, теперь это наш мир, и мы вступаем в новый круг человеческого бытия. Мы начинаем, не имея ничего, если не считать всего наследия человечества.
Посол вскинул над головой руку, держа двумя пальцами квантовый чип из Эпохи Вестибюля, содержавший в себе полный свод человеческих знаний. И вдруг он осекся и уставился на крошечную черную точку, быстро пробиравшуюся сквозь толпу. Когда она приблизилась, он разглядел черные волосы, которые видел бесчисленное количество раз в своих снах, и глаза, которые, как он считал, превратились в прах сто веков назад. Хуа не осталась в прошлом 11 000 лет назад, она все же пошла за ним и пересекла бесконечную пустыню времени по его следу. Когда они обнялись, небо, земля и человек стали единым целым.
– Да здравствует новая жизнь! – выкрикнул кто-то.
– Да здравствует новая жизнь! – раскатилось по просторной равнине. Над головами людей, весело распевая, кружились стаи птиц.
И конец всего стал началом.
Первая публикация под названием «2018–04–01» в журнале «Esquire China», Пекин, 2009 г.
И сегодня я опять не могу принять решение. Уже пару месяцев я еле волочу ноги, как будто бреду через болото по густому слежавшемуся илу. Я чувствую, что моя жизнь проходит в десятки раз быстрее, чем раньше, где «раньше» – это до того как я придумал план, до того как Генетическое продление стало коммерческим предприятием.
Я смотрю вдаль из окна верхнего этажа офисного здания. Город расстилается подо мной, как кремниевая матрица, и я не более чем один из электронов, бегущих по его плотно уложенным дорожкам нанометровой ширины. Я действительно ничего особенного собой не представляю. Решения, которые я принимаю, не имеют большого значения. Как бы мне решиться… Но и сегодня, как и много раз раньше, решиться мне не удается. Колебания продолжаются.
Адрон снова приходит с опозданием; вместе с ним в офис врывается порыв ветра. На лице у него синяк. На лбу повязка, но он, кажется, полностью владеет собой. Голову он держит высоко, как будто демонстрирует медаль. Его стол напротив моего. Он садится, включает компьютер, затем пристально смотрит на меня, явно ожидая от меня вопроса. Однако меня не интересует, что с ним случилось.
– Ты смотрел телевизор этой ночью? – взволнованно спрашивает Адрон.
Он явно имеет в виду нападение «Справедливой жизни» на больницу в центре города, где находится крупнейший в стране Центр генетического продления. Два длинных черных шрама от копоти уродуют белоснежный фасад больницы, как будто по ухоженному, гладкому, как нефрит, личику красавицы мазнули испачканными сажей пальцами. Устрашающий вид. «Справедливая жизнь» – самая многочисленная и притом самая экстремистская из многих групп, выступающих против генетического продления. Адрон состоит в ней, но по телевизору я его не разглядел. Толпа у больницы бурлила, как океанский прилив.
– У нас только что прошло общее собрание. Ты же знаешь политику компании. Нет, конечно, ты можешь продолжать в том же духе, но потом не удивляйся, что будет не на что еды купить, – говорю я.
Генетическое продление – это разговорное сокращение названия «Технология продления жизни путем преобразования генов». Удалив те сегменты генов, которые отвечают за биологические часы, управляющие старением, среднюю продолжительность человеческой жизни можно продлить до 300 лет. Эта технология начала коммерциализироваться пять лет назад. Поскольку дело очень дорогое, то программа стала источником социального возмущения, охватившего все нации и государства мира. В здешних краях генетическое продление для одного человека стоит столько же, сколько особняк. Очень мало кто может себе позволить такое.
– Плевать, – говорит Адрон. – Мне не прожить и сотни лет. И чего же я буду переживать из-за этого?
Он закуривает сигарету. Курение в офисе строго запрещено. Он ведет себя так, будто хочет показать, как мало его это волнует.
– Завидуешь. Зависть опасна для здоровья. – Я отмахиваюсь от дыма, который лезет в глаза. – В прошлом тоже очень много людей умирало, не дожив даже до старости, потому что у них не было денег на медицинское обслуживание.
– Это не одно и то же. Медицинское обслуживание может позволить себе практически любой. Но теперь девяносто девять процентов беспомощно смотрят на один процент, который забрал себе все деньги и благодаря этому доживет до трехсот. Я не боюсь признаться, что завидую. Именно зависть делает общество справедливым. – Он наклоняется ко мне из-за стола. – Ты так уверен, что не завидуешь? Присоединяйся к нам.
От пристального взгляда Адрона меня пробирает дрожь. На мгновение мне кажется, что он видит меня насквозь. Да, я хочу стать одним из тех, кому он завидует. Я хочу генетически продлить свою жизнь.
На самом деле денег у меня не так уж много. Мне за тридцать, но я пока ничего не добился в жизни. И работаю до сих пор на весьма низовой должности. Зато в финансовом отделе. Масса возможностей для хищения средств. Много лет я готовился и планировал, и теперь все на мази. Осталось щелкнуть мышкой – и пять миллионов, которые нужны мне для
