я решил не торопиться и, как говорится, провести разведку. Я подумал, что ювелир может быть тем человеком, у которого я мог бы навести справки. Кстати, насчет козлятины – сушеные лепестки этого мяса я покупал на рынке и отмачивал перед тем, как приготовить, я подумал, что мог бы купить свежего мяса и заморозить его на моей морозильной гире. Если соорудить вокруг нее изолированный ящик, то у меня вообще будет собственный холодильник. Главное – не закрывать проем отверстия с вертушкой. В результате остаток дня я потратил на усовершенствование агрегата и, когда уснул, был обладателем высокотехнологичного обогревателя-холодильника, работающего на неведомых принципах инопланетной магии.
Узнав, что Фуртах вернулся, уже на следующий день я отправился к нему. Тот стоял на крыльце и разговаривал с незнакомым мне господином. Не желая их беспокоить, я мялся в стороне, делая вид, что разглядываю товары ближайшего дома мебельщика. Сам мебельщик, флегматичный грузный мужчина, понимая, что я ничего не куплю, не обращал на меня никакого внимания. Фуртах покосился в мою сторону, заметил меня и махнул рукой. Распрощавшись с незнакомцем, он, не дожидаясь меня, вошел в дом, и я устремился за ним. Ювелир провел меня в большую комнату, очевидно, бывшую мастерской. Присел на табурет и махнул мне рукой на соседний.
– Привет, Илия! Сын сказал мне о твоем желании работать у меня. Работы действительно много, но я не уверен, что ты с ней справишься.
– Здравствуйте. Может, вы просто покажете, что нужно делать, а я отвечу, могу ли я, и, если могу, покажу?
– Есть большой заказ на дверные замки. Там много однообразной работы и одинаковых деталей. Вот, например, щечка замка. Это корпусная деталь, от ее точности зависит точность расположения деталей механизма. Что скажешь?
Я осмотрел стальную пластинку с несколькими отверстиями.
– В принципе ничего сложного. Сделать шаблон, а дальше пилить и сверлить по образцу. Сверлить лучше в оправке, если такая точность нужна, – я посмотрел на Фуртаха. – Чем вы режете металл и чем его обтачиваете?
Следующие полчаса мы потратили на подробное обсуждение техпроцесса. Основными проблемами были местные методы обработки, с которыми я, оказывается, совсем не был знаком. Казалось бы, что может быть проще напильника, но когда тебе показывают три десятка напильников, это несколько обескураживает.
В конце концов мы договорились, и я сразу же отправился на биржевой склад объявить о своем увольнении. Интересно, какие планы Садуха я только что разрушил?
Через несколько дней я стоял в уже знакомой мастерской, отбирая заготовки, когда в нее вошел Фуртах. Мастерская – большой квадратной формы зал, одна стена которого была закрыта огромными стрельчатыми окнами, освещался лучами редкого в Облачном крае солнца. Часть окон была открыта, и в свете падающих лучей солнца плясала неизбежная пыль. Фуртах вышел из темного угла, где была дверь в мастерскую, и присел за верстак, облокотившись на него. У него явно было нерабочее настроение, и я решил этим воспользоваться.
– Скажите, Фуртах, а вот магические холодильники – кто их изготавливает? Я к тому, что если такой холодильник установить без нашего мага, за это ничего не будет?
– И как же это ты сделаешь без мага?
– Ну, я имел в виду, что он же не один в мире. Если, например, заказать и привезти детали для него где-нибудь в долине, нужно ли как-то доказывать, что это законно?
– А, вот ты о чем! Да пожалуйста! Только кто же его тебе здесь настраивать будет, когда он разрядится? Все равно придется к ней идти. Это в городах побережья магов как блох, а здесь у нас даже эта – только по службе. Отсидит свой полный цикл – четыре года – и свалит. А нам новую пришлют.
– Ну, наверное, есть же холодильники, которые подзарядки или настройки не требуют?
Фуртах нахмурился.
– С чего ты взял? Тебе кто-то рассказывал о таком?
– Нет. Но мне кажется, что это логично. Вон, я слышал, что в магистратуре светильники по два года никто не настраивает, а холодильник у нашего мясника надо чуть не каждые двадцать дней настраивать. Значит, должен быть способ, чтобы продлить срок действия настроек.
– Это дело темное. Как ты можешь догадаться, я в магии не разбираюсь. Как там она работает, я без малейшего понятия.
– Но если, например, привезти из долины такой холодильник, точнее, магические детали для него, не будет ли это каким-нибудь нарушением? Не заявится ли на следующий день какая-нибудь проверка? Вроде где взял? У кого? Где документы?
Фуртах задумчиво рассматривал меня.
– Понимаешь, какое дело? Никто еще не привозил ничего магического без участия местной скелле. Я, конечно, не слышал ни о каких запретах на торговлю магическими устройствами, но и то, что для магов их настройка – важнейший источник заработка, тоже никто не отменял. Внимание этим точно привлечешь! Может, внизу, в долине, или тем более на побережье на это никто и не обратит внимания, но здесь, где маг один на всю округу… – Фуртах немного помолчал и добавил: – Не знаю, кто и что тебе наплел, но ты бы не связывался с этим. У магов полномочия абсолютные. Они в своем собственном праве, наши законы не для них. Я вот слышал, что через три дня сюда приезжает какая-то очень благородная скелле, так вот, ей на глаза лучше вообще не попадаться.
– А зачем она приезжает, если их сюда калачом не заманишь?
– Откуда я знаю? Главное, пока она здесь, держаться от них подальше – уж очень сумасбродные бабы!
Мы еще потрепались, и я вернулся к работе. Фуртах, понаблюдав молча за мной, пошел в свою мастерскую, в которой я еще ни разу не был. В тот момент я и не предполагал, насколько этот разговор имел прямое отношение ко мне.
У крайнего дома на пути к моему жилищу стояли трое местных полицейских. Вооружены они были обыкновенно дубинками, но тут я заметил у двоих в руках копья, похожие на те, что мы использовали в лесу. Я прошел мимо и стал взбираться к своему сарайчику. По местным меркам на улице стояли страшные холода – градусов, наверное, 15 по-земному. Но этого хватало, чтобы оценить тот уют, который дарил мне мой новый прибор. Заходишь – и сразу тепло. Не надо топить плиту и ждать, когда она прогреет крохотную комнатку. Да и ночью не надо вскакивать, чтобы подбросить дровишек, если вдруг станет неуютно. Рядом с моим
