трех-и четырехмесячных зародышей телят. Все шло великолепно, точно так, как он предполагал. Экстракт из этих желез мгновенно снизил опасно высокое содержание сахара в крови первой же больной диабетом собаки, на которой они его испробовали. Теперь заботы были позади. Он словно набрел на золотые россыпи айлетина, новые идеи так и кипели у него в голове.
Вот уже и от телячьих зародышей они перестали зависеть, так как нашли, что могут пользоваться большими поджелудочными железами взрослых, только что убитых телят и из них добывать этот драгоценный айлетин, если только применять для экстрагирования не физиологический раствор, а кислый спирт. Кислый спирт лишал активности вредоносный панкреатический сок и экстрагировал готовый к употреблению айлетин.
Это было так просто! Почему все исследователи пробираются сквозь джунгли неизвестного с закрытыми глазами? Но ведь все задачи очень просты, после того как они решены.
Вот уже январь 1922 г., и белая с черным, похожая на шотландскую овчарку, сука № 33 прожила 70 дней после того, как у нее была вырезана поджелудочная железа. Уже шестьдесят дней тому назад ей полагалось бы издохнуть.
Как не открыл Бантинг сразу этого простого способа обезвреживать панкреатический сок кислым спиртом? Известно, что нет ничего сложнее простоты.
На дворе стоял январь. И эта собака, помесь шотландской овчарки, тяжело больная прожила в семь раз дольше, чем ей полагалось по всем правилам науки.
IX
Джо Джилкрист одновременно с Бантингом поступил на медицинский факультет, а раньше, когда они были мальчиками, Бантинги и Джилкристы вместе праздновали День Благодарения. Внезапно, во время войны, Джо заболел диабетом. Все эти пять лет он худел, в моче у него почти постоянно был сахар, и все сильнее от него пахло ацетоном.
Доктор Джилкрист знал, что значит диабет в его возрасте. От природы жизнерадостный, под влиянием тяжелой болезни он впал в мрачное отчаянье. Из последних сил занимался он практикой - очень незначительной - в Торонто, чтобы как-нибудь прокормить свою мать. Из последних сил тащился он на прогулку, чтобы заставить свой больной организм сжигать сахар, а не перерабатывать жир в ацетон. Он применял ужасную, голодную диету доктора Аллена, последнее, почти безнадежное средство для молодых диабетиков. Количество пищи по этой диете не насытило бы и младенца; его было слишком мало, чтобы поддержать жизнь, но слишком достаточно, чтобы ее оборвать. В 1921 году он случайно встретил Бантинга.
- Может быть, очень скоро у меня будет кое-что для тебя, - сказал ему Бантинг.
Наступил октябрь, и Джилкрист заболел воспалением легких - одной из тех инфекций, которых больше всего боятся диабетики. Эта болезнь настолько ухудшила его состояние, что он не мог съесть и ста граммов углеводов в день, без того чтобы в его моче не показался сахар. Его жизнь висела на волоске, он не мог работать и знал, что одного или, самое большое, двух настоящих обедов было бы достаточно, чтобы убить его. Если бы он только утолил - не больше! - непрестанно терзавший его голод, наступила бы кома, и он бы уже больше не очнулся.
Пожалуй, это было бы лучше всего. Разве не легче умереть без сознания, не понимая, что это конец?
Но Джилкрист продолжал жить, хотя... Кто мог бы упрекнуть его, если бы он убил себя? Кто мог бы упрекнуть его в том, что он недостаточно надеялся на Фреда Бантинга? Бантинг был ему известен как прилежный работник, но отнюдь не гений. И кто же был Бантинг для Джилкриста? Товарищ по футболу, а ведь нет пророка в своем отечестве...
Но вот уже Бантинг перешел от собак к людям. Прежде всего, он впрыснул айлетин себе, потом своему помощнику, Чарли Бесту, чтобы убедиться, что такое спасительное для собак вещество совершенно безвредно для людей. Потом он впрыснул этот новый «X» нескольким очень тяжелым диабетикам в Главном госпитале в Торонто. Разнеслись фантастические слухи. Тогда Бантинг поехал в Коннетикут, в Нью-Хевен, и прочел там перед медицинским советом университета доклад об этом странном веществе и поразительном его действии на диабетических собак. Хотя он и заикался при докладе и не успел всего рассказать, - ему дали недостаточно времени, в этот день еще предстояло много важных научных докладов - все же слухи об айлетине распространились в медицинских кругах и даже среди больных...
Вот наконец 11 февраля 1922 г. Джилкрист сидит в лаборатории вместе с Фредом Бантингом и Чарли Бестом. Он - их подопытное животное, и состояние его почти не лучше, чем у собаки с вырезанной поджелудочной железой. Заставит ли этот новый айлетин сжигать сахар в организме Джо? Они дали ему съесть тридцать грамм чистой глюкозы, после чего велели ему дышать в спирометр так глубоко, как только ему позволяла еле тлевшая в нем жизнь. Будет ли его тело сжигать сахар, которым они его накормили, вместо того чтобы пожирать само себя, сжигая свои жиры и протеины? «Не идет», - говорит Бантинг, глядя на газометр. - «Дыхательный коэфициент 0,7», - сообщает Бест.
Джилкрист видел такие изменения у собак. Он понимает, что значат эти мрачные цифры, так же хорошо, как Бантинг и Бест.
Быстрым ударом иглы они впрыснули ему айлетин. Они ждут.
Час, два часа - и никаких изменений. Количество углекислоты не увеличивается: организм Джо не сжигает сахара, которым его накормили.
Бантинг был в полном отчаянии и едва решался смотреть на Джо. Он отправился на вокзал и уехал к своим. Это было бегство. Старая история - то, что отлично помогает собакам, совершенно бесполезно для людей.
Бантинг уехал слишком рано. Бест убедил Джо остаться. «Давайте, впрыснем еще раз», - сказал он ему. И когда после второго впрыскивания Джо дохнул в спирометр, - он заметил, как это ни странно, что ему легче дышать. Он почувствовал, что у него снова есть легкие, и он начал сильно дуть, как дуют деревенские парни, измеряющие силу своих легких на ярмарочных пневмометрах. Потом он спросил:
- Чарли, это сделало со мной ваше впрыскивание?
Внезапно, впервые за много месяцев, в голове у него прояснилось, и ноги утратили свою страшную тяжесть. Он поспешил домой, позвонил по телефону Бантингам и просил их рассказать Фреду, как только тот приедет, что случилось, пока он садился в поезд. Дома он поужинал. Впервые за несколько лет съел настоящий ужин. После ужина он взял с собой двух своих маленьких двоюродных братьев и пошел с ними гулять. «И я никогда этого не забуду, - рассказывал Джилкрист, - никогда...»
«Все оборачивались
