— Поверх, что ли, наденешь? — Фидель протянул Сайгону турецкую кожанку. — Вот это произведение искусства — и поверх твоей рванины?! Не жалко, малыш?
Сайгон, всё ещё не веря своему счастью, быстро стащил армейскую куртку, прожжённую горящими ошмётками иржи. Но сначала, конечно, опустошил карманы. В них много чего нужного. Те же шестерни бахнуться сколько стоят. Да и где в туннелях купить им замену? Наконец он скинул свою старую рваную куртку на рельсы.
— А ты не переплатил, а, Фидель? — немного смущенно, с благодарностью посматривая на старого волка, спросил Сайгон. — Самурайский меч, фамильная катана — за какую-то там кожанку?
— Ты чего, малыш, головой ударился? Откуда в метро фамильный меч? Такое оружие делали только в Японии. А это так, сувенир из отдела подарков. А что? В ближнем бою самое то. Главное — на прямой удар трубой не нарываться. Сталь никакая, сломается.
Сайгон покачал головой. А он-то целую теорию развел о бусидо и воинах-призраках, проникших в киевское метро… Вроде за тридцатник тебе, Серёженька, а всё из коротких штанишек вырасти не можешь…
— Кстати, с фикусом, малыш, ты хорошо придумал.
С тем самым, что Сайгон тащил от самой Вокзальной, умываясь потом? Мол, раз Че его выиграл, не оставлять же добро пахану. Фидель сказал: «Без проблем, но нести кадку будешь сам». В общем, глупая идея была.
— Не знаю, малыш, откуда ты узнал, что Космос этим долбаным цветком дорожит, но… Он когда придет в себя, спохватится. Захочет погоню послать. А так нас будут убивать очень осторожно. Чтобы не повредить лучшего Ленчикова друга, — и Фидель панибратски похлопал кадку с фикусом.
От ноши руки затекли, спина болела. Но после сообщения команданте Сайгон решил, что фикус не такой уж и тяжелый. Хрипло дыша, он спросил:
— Я только не понял, кто стрелял в Лектора?
— Точно не урки. И вряд ли целились в нашего каннибала.
Сайгон кивнул. Ясно, что галдовники не простили команданте смерть своего товарища. Это была лишь первая попытка. Они еще встретятся.
Быстрее надо шагать, вот что.
* * *
Туннель к станции Университет. Днепр с каждым шагов всё ближе и ближе. Но и сил всё меньше и меньше.
Разговоры закончились. Все берегли дыхание. Че постоянно оглядывался, его нервозность передалась остальным. Конечно же, Космос не смирился с потерей. Одна Гильза чего стоила, ведь рыжих у пахана в гареме недостача. А фикус? Не просто так он стоял в личных покоях Космоса…
— Стой! — скомандовал Фидель.
Все замерли.
Кряхтя — всё-таки уже не мальчик, — команданте лёг на пол и припал ухом к рельсу Через минуту он встал:
— Погоня. Больше десятка бойцов. Узнаю шаги… У меня такое уже было один раз. Это не люди Сайда. Это другие, верные псы Лёнчика. Он выпускает их в крайнем случае. Отморозки, называют себя берсерками. Против этих ребят фикус не защитит. Извини, малыш.
— Да брось ты фикус этот, — буркнул Че.
Сайгон мотнул головой. Не нужен, да? Ошибся команданте? А вот черта с два! Сайгон не оставит растение в туннеле: оно же погибнет без света! Из принципа теперь не оставит — столько тащил!
Вдруг туннель наполнился визгом и рёвом, хохотом и грохотом автоматных очередей.
— Они всегда так делают, если знают, что жертве не уйти. — Фидель снял пистолет с предохранителя.
— Нам с ними не справиться. — Растаман повесил ружьё на плечо. — Я не собираюсь ввязываться в заранее провальную авантюру и остальным не советую.
— Мы примем бой, Че, — хищно осклабился Мышка. — Спасатели лапки не задирают!
— А может, не надо? — Гильза покрепче прижала к груди ридикюль. Каждая последующая станция оказывалась хуже предыдущей. Девушка никак не могла расстаться со спасателями, так и шла с ними дальше.
Байда молча развернулся и присел за металлическим шкафом у стены. Хорошая огневая позиция — если не начнут долбить из гранатомётов. Это, конечно, полное безумие — наверняка обрушится туннель, но от берсерков всего можно ожидать.
Пример казака не убедил Че, зато вдохновил Мышку и Фиделя. Троица принялась бурно обсуждать дальнейшие планы команды. А Сайгон в очередной раз убедился, что в спорах рождается вовсе не истина. Потому что из-за разборок спасатели проморгали опасность, подкравшуюся вовсе не с той стороны, откуда её ждали.
* * *
— Сзади! — крикнул Лектор, развернув цепь. Спасатели дружно замолчали. Полсекунды им понадобилось, чтобы сообразить, в чём дело. Ну а дальше действовали быстро и слаженно. Байда и Мышка прикрывали туннель там, откуда вот-вот должны были явиться берсерки. Че, Фидель и Сайгон развернулись навстречу врагу, зашедшему в тыл. Гильза села на рельс и обхватила голову ладонями. Правильно, надо держать себя в руках.
Картина маслом, как говорил Алексеевич, босс Святошина. Позади — то ли с палитрой, то ли без — нарисовалась большая группа людей: десятка полтора хорошо вооружённых ребят половозрелого возраста.
— Как они умудрились к нам подобраться?
— Просто некоторые слишком много говорят, — ответил Фиделю Сайгон.
Команданте покосился на него и неожиданно рявкнул:
— Эй, вы кто такие?!
При этом он выставил перед собой пистолет. Такой дурой и лыбидя испугать можно, а уж простых людей и подавно. Караванщики, а это были именно они, застыли с поднятыми руками. То есть застыла только троица в авангарде — остальные даже не подумали опустить оружие.
— Мы типа простые путешественники, — пояснил один из сдающихся, парень лет двадцати. — Идём с коммерческими целями. А вы кто такие и что вам здесь надо? Типа засада, да? Бандиты с Вокзальной? Типа сидим подстерегаем?
— Типа того, — улыбнулся Че.
Напрасно он так. Десятки стволов нацелились на спасателей, щёлкнули предохранители. К каждому автомату изолентой или скотчем был примотан фонарь. Свет бил в глаза, заставляя щуриться, но Сайгон всё же углядел в лицах караванщиков жгучее желание открыть огонь.
— Типа миру мир, мы такие, — втянув сопли, поведал всё тот же парень. — Но если к нам типа с мечом, то можно и огрести.
Слишком уж часто грабили караваны. В туннелях грабили и на станциях. Зачем платить за товар, если можно взять бесплатно? Такие мысли посещали, наверное, каждого обитателя метро. Сайгон — не исключение. И потому караванщики предпочитают стрелять первыми.
Растаман харкнул пренебрежительно и молниеносно приставил ствол разговорчивому торговцу ко лбу. Скучающее выражение тотчас покинуло лицо паренька.
Обычно караванщики брали с собой по пять громадных баулов, которые, конечно же, не могли все сразу утащить. Поэтому караван двигался по туннелям очень своеобразным способом. Трое уходили вперёд, в разведку. Они закреплялись на местности и ждали товарищей с грузом на плечах. За одну ходку можно перенести один, максимум два баула. Итого — от двух до пяти и больше ходок. При этом ещё трое бойцов прикрывали караван с тыла. В общем, на некотором отрезке туннель из-за нагромождения баулов становился непроходимым.
— Пройти, говорю, можно? — Че злобно разглядывал торговцев, одетых в цветастые халаты — точь-в-точь, как те, что спасатели примеряли на Берестейской.
Сайгон всё ещё жалел о своём трофее, пожертвованном мутанту из Обители Скорби. Но святое ведь дело, как не помочь убогому?
— Не пройдём здесь. — Обернувшись к Фиделю, Че легкомысленно провёл ружьём из стороны в сторону, чем вызвал оживление в рядах торговцев. Видать, те решили, что сейчас начнется эскалация конфликта. Как бы действительно не дали залп на упреждение…
— Эй, коммерсы, давайте что-то решать уже! У нас скоро обед по плану!
Растаман как-то запамятовал сказать о том, что вот-вот сюда явятся отборные головорезы Космоса и мало никому не покажется.
— Эй, я с кем разговариваю, с пацюками неразумными?!
Караванщики ответили гробовым молчанием.
— Я помню, давно учили меня отец мой и мать: лечить так лечить, любить так любить, стрелять так стрелять![43]
Палец коснулся спуска.
* * *
Но выстрелить Че не успел.
Ему помешал Сайгон. Ведь сражаться на два фронта не годится, верно?
— Господа! — Он шагнул вперёд. — Как приятно встретить во мраке подземелья коллег!
Караванщики подозрительно забухтели.
— В честь нашей встречи я хочу подарить вам это чудное растение! — Напрягшись, Сайгон оторвал кадку от пола и, кряхтя, поднёс к троице, которая не торопилась опускать руки.
— Это что такое?! — В голосе караванщика прозвучало искреннее восхищение.
— Фикус. То есть пальма. — Подумав, Сайгон добавил: — Типа.
— Пальма?! — Из-под халата возник потрёпанный довоенный журнал. На глянцевой обложке красовались голые девицы. Фон: пляж в обрамлении высоких пальм. — Типа?!
