Саманта все еще была жива. У меня все еще был шанс все с ней исправить. Рассказать ей, как я ошибался во всем. Извиниться за то, что не слушал ее. И сказать ей, как сильно я по ней скучал…
Но она не задержалась здесь надолго.
«Я зашла в сеть всего на несколько секунд, чтобы сообщить вам всем, что я в порядке», — сказала она, осторожно высвобождаясь из медвежьих объятий Эйча. «Теперь мне нужно идти, чтобы медики привели меня в порядок. Есть еще несколько вещей, которые мне нужно сделать, и я не могу сделать их, пока Холлидей-9000 «смотрит».
Ее шутка про 2001 год вызвала у меня непроизвольный смех. Саманта была единственным человеком, который когда-либо мог заставить меня сделать это, и она знала это. Я смущенно взглянул на нее, и она снова улыбнулась мне. И на этот раз, с огромным усилием, мне удалось не отвести взгляд.
«Си, ты, Эйч и Сёто должны начать поиски Второго осколка прямо сейчас», — сказала она. «Поторопись! Я присоединюсь к вам, как только смогу».
И затем она исчезла, не дожидаясь моего ответа.
Я постоял минуту, глядя на место, где был ее аватар, пытаясь обуздать свои мечущиеся мысли.
«Обнуляйся, приятель», — сказал Сёто, ткнув меня локтем в ребра. «Арти права. Нам нужно найти Второй Осколок. И быстро».
Я кивнул и достал Первый осколок из своего инвентаря. Когда я взял его в руку, он наполнил конференц-зал своим синим свечением, каждая из граней ловила свет и преломляла его на стенах и полу в калейдоскопическом узоре.
Я протянул осколок Эйч, но когда она попыталась взять его, ее рука прошла сквозь него, как будто это была иллюзия. Сёто попробовал то же самое и получил тот же результат.
— Холлидей закодировал этот осколок так, чтобы любой мог найти его тайник и вызвать его появление, — сказал я. — Но забрать его может только один из двух наследников Холлидея. Я или Огден Морроу. Холлидей отдал Огдену свою старую коллекцию аркадных игр, помните?
Я рассказал им, как использовал календарь Бориса Вальехо в подвале Ога, чтобы изменить год симуляции Миддлтауна, и как добыл Первый осколок в спальне Киры. Я не упомянул, что заплатил девушке по имени Л0энгрин миллиард долларов, чтобы она все это выяснила за меня. Мне было стыдно признаться, что мне понадобилась ее помощь. И я твердо решил больше не обращаться к ней за помощью, пока у меня не останется выбора.
«На поверхности Первого осколка выгравирована подсказка», — сказал я, перевернув его в руках, чтобы они могли ее увидеть. «Подсказка о том, где спрятан следующий осколок».
Эйч прочистила горло и прочитала подсказку вслух.
— «Ее краски и холст — единица и ноль», — прочитала она. — «Самая первая героиня, пониженная до героя». — Она подняла глаза, чтобы встретиться с моими. — Есть идеи?
Я покачал головой.
— Пока нет, — ответил я. — Но это первая возможность попытаться расшифровать его. — Я указал на первую строчку подсказки. — Но я думаю, что первая строка должна быть ссылкой на Киру и ее карьеру художника видеоигр. "Ее краски и холст — единица и ноль».
Эйч кивнул. Но Сёто ничего не ответил — он уже погрузился в раздумья.
— Я соглашусь, — ответила Эйч. — Но как насчет «Самая первая героиня, пониженная до героя»?
Я несколько раз прокрутил эту строчку в голове, пытаясь разобрать смысл. Но мой мозг не желал сотрудничать. Было ошибкой навязчиво пересматривать кадры катастрофы в поисках хоть какого-то признака Саманты. Теперь я мог думать только об обугленных человеческих трупах, которые я видел в парке, где упал ее самолет. Тела по меньшей мере дюжины людей — людей, которых Анорак уже убил, не задумываясь.
«Давай, Си», — сказала Эйч, когда я не смог ответить. «У тебя должны быть идеи….».
«Я не знаю», — пробормотал я, энергично почесывая кожу головы в попытке запустить свой мозг. «Я полагаю, это может быть отсылкой к Ранме 1/2 [18]? Героиня, пониженная до героя?»
Я хватался за соломинку, и Эйч это знала.
— Да ладно, Си, — сказала она. — Ранма был мальчиком, который превратился в девочку, а не наоборот. И кроме того, в подсказке написано «самая первая героиня».
— Верно, — сказал я. — Ты права. Извини.
Мы молча смотрели на надпись на осколке, а Фейсал с трепетом наблюдал за происходящим из другого конца комнаты, его глаза были расширены от восхищения.
По мере того как драгоценные секунды продолжали утекать, я начал думать, не придется ли мне проглотить свою стремительно уменьшающуюся гордость и позвонить Л0хенгрину.
«Давай!» прошептала Эйч. «Это не может быть так сложно. Ог нашел второй Осколок через десять минут после того, как нашел первый!»
«Ну и дела, интересно, почему?» сказал я. «Как ты думаешь, может быть, Ог знает о своей бывшей жене немного больше, чем мы? Он был женат на ней всего-навсего восемнадцать лет!».
Эйч уже собиралась ответить, когда Сёто заговорил, прервав ее.
— Я не думаю, что первая строка относится к Кире, — сказал Сёто. — «Ее краски и ее холст, единица и ноль». Я думаю, это отсылка к Риэко Кодама, которая была одной из самых первых женщин-дизайнеров видеоигр. В одном из своих ранних интервью Кира сказала, что Кодама была одной из женщин, вдохновивших ее на работу в индустрии видеоигр, наряду с Доной Бейли и Кэрол Шоу.
Мне захотелось врезать себе. По голове. Неоднократно. Я знал все о Риэко Кодама. Она была одним из создателей серии игр Phantasy Star. Кроме того, она работала над самой первой игрой Sonic the Hedgehog, одной из самых любимых видеоигр Киры — игрой, в которой игроку предстояло собрать семь изумрудов Хаоса.
Но я все еще не видел связи между Риэко Кодама и второй строкой подсказки. Возможно, потому, что я не запомнил все ее интервью, хотя должен был бы.
«Хорошо», — ответил я. «Тогда что насчет «самой первой героини, пониженной до героя»?».
«Риэко Кодама была одним из создателей первой аркадной игры, героем которой была женщина!» сказала Сёто. «Еще в 1985 году».
Я порылся в памяти, но единственной женщиной-героем игры Риеко Кодамы, которую я мог вспомнить, была Алис Лансдейл, пятнадцатилетняя главная героиня Phantasy Star I — и это была игра для домашней консоли. Игра вышла для Sega Master System в Японии в 1987 году, а в США — в 1988 году.
«Я говорю о первой женщине-герое в видеоигре в жанре экшн». Сёто отвернул указательным пальцем ухо: «Ну, кто-нибудь?»
«Разве это не Самус из Метроида?» спросила Эйч, открывая окно своего браузера, чтобы найти ответ. «Нет, подожди, это Тоби из «Барадука»!
Сёто снова покачал головой, затем закрыл глаза и победно поднял правый кулак к небу.
«Принцесса Куруми!» — крикнул он. «Выпущена компанией Sega в марте 1985 года! Риэко Кодама разработала дизайн всех персонажей и окружения. Но когда они выпустили игру в Соединенных Штатах, они не думали, что американские мальчики будут ставить четвертаки в игру со словом «принцесса» на рекламном щите, поэтому они изменили ее название на «Сега Ниндзя»!». Он улыбнулся мне, затем пожал плечами. «Это была одна из любимых игр моего дедушки Хиро. Мы играли вместе, когда я был совсем маленьким. Когда он скончался, он оставил мне всю свою коллекцию игр Sega. Я проводил много времени, играя в нее, когда был хикикомори».
Я был так счастлив услышать это, что мне захотелось обнять Сёто. Так я и сделал, и он был так счастлив в этот момент, что терпел. Он всегда был нашим ученым по Sega и нашим постоянным экспертом по практически всем видеоиграм, когда-либо выпущенным в Японии. А в последние годы он стал хорошо известным помешанным на ниндзя. После конкурса, когда он отказался от самурайского наряда своего аватара из уважения к покойному брату, он сменил аватар на ниндзя и стал поклонником ниндзя. В течение месяца он вел прямые трансляции, играя в видеоигры про ниндзя целый день, каждый день. И он транслировал фильмы про ниндзя на своем канале POV каждую ночь. Так что эта загадка угодила в самое яблочко его знаний.
