— Не могу передать словами, как мы рады встречать вас — королеву дружественной Возрении, в нашей скромной обители, — вещал высокий худощавый маг в белых одеждах. — Наша община всегда с почтением относилась к вам, ваше величество. И мы глубоко скорбели, когда вы решили покинуть Наминайскую империю. Но восхищались вашей самоотверженностью. Не каждая женщина решится отказаться от титула императрицы Наминая, чтобы возглавить отчее королевство в трудные времена. Но сегодня у нас праздник! Вы вернулись и мы искренне надеемся, что ещё возможно воскресить ваш с императором Анторином намийским союз! Вы только представьте, насколько будет велика империя, если объединятся Наминай и Возрения! Это будет поистине величайшее событие, которого ещё не видывал мир. Объединив две сильнейшие державы мы не только сотрём границы между континентами, но и сможем покорить весь мир, превратив его в одну великую и несокрушимую империю!
Слушая этот бред я, с трудом, заставляла себя продолжать улыбаться и согласно кивать. Но от вопроса всё же не удержалась.
— В чём же будет смысл несокрушимости, если мы объединим все земли в одно государство? — спросила, взяв Анторина под руку.
Маг снисходительно улыбнулся и ответил, как несмышлёному ребёнку.
— Смысл в величии и покое, ваше величество. И мы с вами знаем, что есть ещё Доминиария, которая тоже нуждается в нашем внимании, — покровительственно похлопав меня по плечу проговорил он.
От прикосновения мага я почувствовала разливающееся по телу тепло и томление, но растворила воздействие, как только он убрал свою ладонь с моего плеча.
Теперь мне стало совершенно очевидно, что мы попали в лапы обезумевших фанатичных людей, решивших, что им под силу покорить весь мир… и не только наш. Видимо, пребывая в шоке от того, что муж изгнал её, Рани рассказала отступнику, нашедшему приют в этом селении про доминантов и силу, которой они владеют. Чем маг и решил воспользоваться, уверившись в своём могуществе после того, как ограничение туманом спало, и иная магия набрала силу.
Но я не могла постичь, как Анторин допустил подобное в своей империи! И почему горстка консерваторов смогла провести и его и Раниярсу? Или к их расставанию тоже приложили руку последователи магии жизни? Если так, то мне следует быть ещё более осмотрительной, потому, что разгадать план верховного мага я так и не смогла. Он не мог предвидеть появления Эмани и того, что мы с Анторином окажемся здесь вместе. А другой выгоды от разрушения союза императора и Раниярсы я не видела. Нужно срочно выбираться отсюда и обсудить этот вопрос с друзьями.
Меж тем столы были накрыты и нас пригласили спуститься к селянам, ожидающим гостей, чтобы начать праздничную трапезу.
Я ожидала, что нас поведут обратно, через анфиладу, к выходу из ратного дома, но верховный маг взмахнул рукой и по площади поползли ветви и лианы, тянущиеся от окружающих её деревьев. Уже через минуту перед нами была сотканная из зелени широкая лестница, подножие которой выходило прямо к самому большому столу.
— Прошу, — взмахнул рукой в сторону лестницы маг и Анторин взял меня за руку, чтобы торжественно препроводить вниз по шуршащим зелёной листвой ступеням. На середине лестницу император споткнулся и резко повернулся ко мне. Я поняла, что он наконец-то пришёл в себя, и прошептала едва слышно:
— Не подавай виду.
Анторин кивнул и продолжил спуск, ведя меня за руку, как в танце времён Возрена Третьего — любителя пиетета и строгих правил.
Так, не размыкая рук, мы спустились на площадь, проследовали к почётным местам и заняли их.
— Да начнётся прадник торжества жизни и слияния величайших судеб! — провозгласил верховный маг и наши бокалы наполнили прозрачным как слеза вином.
— Не пей и не ешь ничего, к чему не прикоснусь, — шепнула Анторину и сама поднесла ему бокал, растворив находящуюся в нём магию.
Риск конечно же был, но местные маги были слишком самонадеянны, чтобы пользоваться ядами и настоями, так что нам оставалось уповать на то, что они ограничились магией.
Мы ели и пили, изображая полное довольство и счастье, но я неустанно уничтожала магию во всех подносимых нам яствах и напитках, которые неизменно были переполнены дурманом магии жизни.
— Я трачу энергию на защитное поле, но магии слишком много и если мы не уберёмся отсюда в ближайшее время, то я просто взорвусь, — прошептала, улучив момент, когда кружащий над нами как ворон верховный маг отвлёкся на разговор с магистром Кантори.
— Подыграй мне, — шепнул в ответ Анторин и, наклонившись ко мне, поцеловал.
Многоголосый крик торжества приободрил, и я обвила шею императора рукой, шепча ему в губы «не увлекайся».
— Здравия и процветания молодым! — возвестил верховный маг.
— Это я-то молодой, — усмехнулся Анторин, продолжая делать вид, что целует меня.
— Пожелаем им счастья и отпустим, чтобы восторжествовала магия жизни! — меж тем надрывался маг.
Толпа радостно зашумела, а мы с императором Намийским не отрывая взгляда друг от друга удалились в приготовленные для нас покои!
— Лучше молчи, — попросил Анторин, когда мы остались одни. — Мне и так хочется провалиться сквозь землю.
— Уж не сам ли ты так кропотливо раскладывал эти цветы по полу, ожидая меня? — не удержалась я от вопроса.
— Не задавай вопросов, ответы на которые не хочешь услышать, — пробурчал друг.
— Мы не можем уйти без магистра Кантори, — решила оставить неприятную для Анторина тему.
— Придётся. Или ты хочешь вернуться и сказать, что нам нужна его помощь? — развёл руками Анторин.
— Не смешно, — ответила напряжённо. — Я обещала ему, что не оставлю в этой топи.
— Либо мы уходим сейчас, либо они поймут, что мы не под влиянием и тогда нам несдобровать, — покачал головой Анторин. — Вернёмся за твоим магом позже. Пусть побудет немного в счастливом забытье.
— А тебе не приходило в голову, что находясь в таком состоянии, он может рассказать много интересного местным обитателям? — проговорила напряжённо. — Мы должны вытащить его. Это не обсуждается.
— Если кто-то из нас сейчас вернётся, это вызовет много подозрений, — ответил Анторин, топча ногой разбросанные по спальне цветы.
— Нам нужно выбраться к старым воротам, — воскликнула, вспомнив незадачливого старичка-сопровождающего. — Там, возможно, мы получим поддержку местных жителей.
— Так чего же мы ждём? Мне не терпится убраться отсюда, — кивнул император и подошёл к окну.
Выбравшись из здания через окно, мы долго петляли по пустующим улицам, пока не вышли к старой части поселения. Таем было намного проще ориентироваться и мы быстро добрались до площади, перейдя которую встретились с тем самым селянином, который встретил нас с магистром Кантори у дряхлых ворот.
— Вы выбрались! — радостно воскликнул он, но тут же втянув голову в плечи и опасливо озираясь прошептал: — Уходите, пока они не хватились.
— Нам нужна твоя помощь, — ответил Анторин. — Помоги нам вывести за ворота одного мага и я отблагодарю тебя.
— Уж не того ли, с кем пришли сюда её величества? — с лукавым прищуром поинтересовался стрик.
— Да, его, — подтвердила я.
— Это дело опасное, — протянул селянин.
— Чего ты хочешь? — понял намёк император.
— Я простой человек, мне много не надо, — начал издалека стрик.
— Говори, — потребовал Анторин.
— Вы простите меня, величества, я простой и немощный, общению с господами не обученный, — не унимался селянин.
— Либо ты говоришь, чего хочешь, либо мы оставим и своего мага и тебя, — перебила его я.
Старик поклонился и пролепетал:
— Коли и дочь с внуками приведу, возьмёте?
— Я, королева Возрении, Саминкара Благодатная, обещаю тебе и всем твоим кровным родным покровительство и пожизненное содержание. Слово моё твёрдо и нерушимо, — произнесла я клятву родового покровительства Возрена Первого. Старик, конечно же, не знал смыла этих слов, но даже он понял, что его одарили великим благом, которого добивались многие вельможи Возрении, но получали лишь избранные.
Послышался треск и едва держащиеся ворота пошатнулись.
— Именем королевы Возрении, Саминкары Возренийской откройте, — послышалось из-за покосившейся преграды.
— А вот и помощь подоспела, — улыбнулась я.
— Остановите их! А то ну как маги тревогу поднимут, — с опаской озираясь прошептал наш новый сообщник и побежал через площадь, подволакивая левую ногу.
* * *
За воротами нас встретил отряд из семи магистров и Раниярсы, увязавшейся за ними. Сначала подруга отпрянула от мужа и не желала верить в то, что он рад её видеть, но после того, как я подтвердила его рассказ, они обнялись и отойдя в сторону долго о чём-то шептались. Они не разомкнули объятий даже когда из-за ворот появился запыхавшийся старик и позвал на помощь. Заглянув в приоткрытую створку я увидела незабываемое зрелище — селянин вместе с женщиной лет тридцати и двумя мальчиками не старше десяти и пяти лет тащили на верёвке бесчувственное тело магистра Кантори.
