— Что? — буркнула она. — Я вернулась! Все готовы. Поехали!
Танатос одним жестким взглядом подавила инициативу Эрин, и бывшая Близняшка нырнула в середину микроавтобуса.
Затем Жрица сказала Дарию:
— Отвези нас на лавандовую ферму Сильвии Редберд.
Дарий выехал из кампуса Дома Ночи. Я думала, что Танатос сядет (ну, как нормальный учитель) и будет трястись вместе со всеми. Но она одной рукой крепко ухватилась за поручень, а другой потянулась в забитую до отказа корзину и вытащила оттуда что-то похожее на пучок травы с маленькими белыми цветочками, что растет в Оклахоме вдоль дорог и на полях.
— Как вы все знаете, мы проведем Ритуал Откровения, и я произнесу заклинание, вызывающее Смерть. С помощью этих чар, надеюсь, мы увидим образы прошлого, в частности, убийство мамы Зои. Это сложный ритуал и трудное заклинание.
Танатос обращалась ко всем нам, но сейчас смотрела прямо на Стиви Рей.
— Как я уже говорила, ключом к этому заклинанию является земля. Залог успешного вызова Смерти — сила твоей связи с Землей и искреннее желание Круга вызвать к жизни образы прошлых событий.
— Я действительно связана с Землей. Зуб даю, — сказала Стиви Рей.
Танатос слегка улыбнулась.
— Отличное начало!
— Мой Круг хочет провести этот ритуал, — поддержала подругу я.
Друзья вокруг меня принялись нестройным хором выражать свое согласие.
— А что это за сорняки? — спросила Афродита.
Танатос вытащила из пучка одну травинку и подняла ее, чтобы мы все смогли ее рассмотреть. Как я и думала, это оказалась обыкновенная высохшая травинка с ничем не примечательными, но довольно милыми белыми цветочками, собранными в соцветие наподобие гипсофилы.
— Это не сорняки, а чудесный полевой цветок дягиль. Его свойства необычайно сильны и чисты. Это растение символизирует общение. На сегодняшнем ритуале ты, юная Красная Верховная жрица, наденешь корону, которую из этих волшебных цветов сплетут твои друзья.
— Ооооо! Это здорово!
Танатос протянула Стиви Рей охапку полевых цветов.
— Раздай всем. Пожалуйста, сплетите из растений венки, а перед ритуалом Стиви Рей наденет их.
— Плести? — пробормотал Старк.
Стиви Рей бросила охапку «цветов» нам на колени. Я повела бровью в сторону Старка.
— Да, — кивнула я. — Плети. Смерть приказывает.
— Ну, в таком случае…
Старк вздохнул и принялся сплетать длинные стебли.
Пока мы все плели (даже Рефаим, у которого оказался странный дар к вязанию узлов, сплел прикольный замысловатый венок и помог Старку с его кривой косичкой), Танатос ходила по проходу и говорила с нами. Микроавтобус превратился в классную комнату на колесах.
— Как только мы ступим на землю места проведения нашего ритуала, мы должны сосредоточиться на цели нашего заклинания. Попытайтесь изгнать из сознания все прочие мысли. Сосредоточьтесь на одном — на правде о смерти Линды Хеффер.
— Убийстве, — произнесла я. — Она не просто умерла. Ее убили.
Танатос повернулась, посмотрела мне в глаза и кивнула.
— Верно. Мы ищем правды, и поэтому должны говорить точно. Твоя мать умерла не от старости или болезни. Ее убили. И мы просим позволить нам увидеть, как это произошло.
— Спасибо, — сказала я и вернулась к плетению.
— Неожиданно, что убийство произошло на лавандовой ферме. Лаванда — очень сильное магическое растение. Она обладает очищающими свойствами, умиротворяет и дарует покой. Пробуждает мир и согласие.
— И как это понимать тогда? Маму Зои убили на холме, засеянном лавандой. Похоже, ее успокаивающие свойства не сработали, — заметила Афродита.
— Растение не может предотвратить действия того, кто следует дорогой разрушения. Лаванда не могла спасти маму Зои. Но то, что ее убили на земле, где растет лаванда, означает, что сама земля обеспокоена насилием, совершенным в месте, предназначенном для мира.
— А это нам на руку, потому что… — начала я вопрос, чувствуя себя беспросветно глупой.
— Потому что земля захочет избавиться от памяти об этом насилии. Она с готовностью поделится с нами картиной убийства, даже если это будет нелегко.
— Почему нелегко? — спросил Дэмьен.
— Чары и ритуалы, где присутствуют сильные эмоции, никогда не проходят легко, — пояснила Танатос. — Заклинания смерти особенно сложны. Смерть редко соглашается сотрудничать, даже если мы хотим всего лишь взглянуть на нее одним глазком, а не погрузиться в нее полностью.
— Значит, когда мама утверждала, что ничего хорошего не дается легко, она говорила правду, — сказала Стиви Рей.
— Да, — кивнула Танатос. — Поэтому давайте продолжим подготовку. Заклинание состоит из трех частей. Первую мы осуществим до прибытия на место. Она известна как Освобождение. Чтобы достигнуть нашей цели, мы все должны к ней стремиться. Очистите разум. Сосредоточьтесь.
— На смерти? — спросила Стиви Рей.
— Нет, на правде. Сосредоточьтесь на нашем общем желании искать и найти правду.
— Истинное Зрение.
Я не заметила, что подумала вслух, пока Танатос не кивнула:
— Да, верно. Истинное Зрение прекрасно объясняет то, чего мы хотим. Сегодня мы хотим увидеть все истинным зрением.
Танатос переместилась в конец микроавтобуса, чтобы проверить дягилевый венок Эрин. Я почувствовала на себе чей-то взгляд, подняла глаза от собственного макраме и увидела, что глаза Стиви Рей и Афродиты устремлены на меня.
— «Зрением Истинным узришь сама, — тихо процитировала Афродита. — Тьма не всегда означает зло, Свет не всегда несет добро».
— Я же говорила, надо было взять Крамишу с собой, — прошептала Стиви Рей.
— Думаю, нам стоило притащить сюда чертов танк, — выдохнул Старк.
— Очистите разум! — почти прошипела я, окидывая их суровым взором, а затем вернулась к плетению.
Я пыталась очистить разум.
Пыталась думать о правде.
Но я была слишком молода, слишком напугана, слишком обеспокоена. Поэтому правда, на которой я сосредоточилась, была простой, но совсем не соответствовала запросу Танатос.
Моя правда заключалась в том, что мне нужна мама, и я бы отдала почти все, лишь бы она вновь оказалась жива.
АуроксАурокс отъехал с территории Дома Ночи уверенный, что сильно опережает школьный автобус. По человеческим меркам было уже очень поздно, и дороги были свободны. Аурокс был рад раздававшимся из навигатора указаниям. Рад, что у него есть время спокойно ехать и думать, не волнуясь, что недоверчивый Дарий заметит, что за ним следят.
Неферет приказала Ауроксу помешать проведению ритуала и не дать Танатос произнести Заклинание Смерти, хотя и запретила убивать Жриц. Он не удивился тому, что чувствовал благодарность за эту милость. Пока Неферет отдавала приказания, на секунду он почти поверил, что она велит ему убить Зои. От этой мысли его затошнило, хотя, по словам Жрицы, он не способен ничего чувствовать. Он — сосуд. Его сила питается эмоциями других, но после использования все чувства у него пропадают.
Тогда почему с того самого разговора с Зои, когда она оплакивала мать, он чувствовал грусть, глубокое давящее отчаяние, вину, а с недавних пор нечто другое, новое? Аурокс остро чувствовал собственное одиночество.
Он, как наяву, услышал презрительный смех Жрицы.
— Да, я чувствую! — крикнул он, и его голос эхом пронесся по набирающему скорость автомобилю, словно Аурокс находился один в пещере. Один, всегда один.
«Я чувствую, даже если Жрица говорит, что это не так. Я чувствую ее печаль. Ее страх. Ее одиночество. Почему? Почему Зои Редберд заставляет меня чувствовать?»
«Каждый из нас решает, кем ему быть, посредством выбора, который делает, — словно наяву раздался в машине голос Танатос. — Нас определяют наши поступки, и так будет продолжаться даже после смерти».
«Я был создан, чтобы служить Неферет».
Могла ли Танатос быть права в отношении такого существа, как он?
Словно в ответ на его вопрос в голове Аурокса прогремели слова Верховной жрицы: «… будущее не обязательно должно быть продиктовано прошлым».
Заговорил механический голос навигатора, рассеивая мудрость Танатос. Устройство сообщило, что сейчас нужно повернуть направо, и тогда через полмили он прибудет к месту назначения.
Аурокс повернул, но тут же съехал на обочину и не останавливался, пока не убедился, что машина надежно спрятана от любопытных глаз и огней проезжающих автомобилей. Он вышел из машины и, двигаясь быстро и бесшумно, побежал по причудливой гравийной дорожке, ведущей к скромному домику.
Аурокс остановился неподалеку от здания не просто из-за необходимости спрятаться в садике, прилегавшем к дому и окружавшему его бескрайнему лавандовому полю. Он замер, увидев выжженный круг на полянке с укрытыми на зиму травами.
