Изен задергался, лицо исказила еще большая ненависть:
- Ыыыы! Врешь ты все, колдун проклятый! Тебе бы только извести человека - чтобы все тебя боялись. Оттого тебе мои страдания дороже честного золота. И амулетов боишься - вот и охрану себе нанял. И про амулеты врешь. Я сам видел, как они работают. И все видели. Она специально показ с испытаниями устроила - чтобы никто не усомнился. Тут все по-честному. И про тебя сказала. Все сказала. И что подлый ты и коварный, и что злобный и злопамятный, только в овечью шкуру рядиться горазд.
Брызжущему слюной торговцу не хватало воздуха, и он притих, загнанно дыша ртом.
Ауробиндо спокойно почесал бороду и спросил:
- Да кто же она такая, что так хорошо - тут он скептически хмыкнул - меня знает? Опиши, что ли.
- Да не прикидывайся. Меня не проведешь. - Одышка мешала Изену кричать в том же темпе, и ему пришлось волей неволей снизить громкость и накал. Теперь он говорил несколько спокойней и с небольшими паузами между фразами. - Лисео ее имя. Магичка из академии королевской.
Далее Изен кое-как обрисовал внешность этой Лисео. Внимательно слушавший отшельник задумался ненадолго, почесывая свою бороду. Потом покачал головой и сказал:
- Имя мне неизвестно, а вот по описанию напоминает одну старую знакомицу. Сильная была магичка. Большие надежды подавала. Только больно амбициозная. Перегорела она. Вот теперь, значит, как на жизнь зарабатывает - мошенничеством. Только за что она меня-то так невзлюбила?
Он прошелся по комнате.
- И как все рассчитала! - Ауробиндо осмотрелся, присел и выковырял застрявший в камнях болт. - Я был слегка неправ - все-таки один настоящий и очень дорогой амулет она тебе продала, Изен. Вот только если бы он сработал, от всех нас мало бы что осталось. А сработать он был должен при одном условии - применение магии. Отвратительная вещь. И очень редкая. Вытягивает из ненарочно активировавшего ее мага все силы, заряжаясь, и потом взрывается. Если мне не изменяет память, кто-то придумал этой мерзости поэтичное название - Выдох Дракона. Тьфу.
Он проделал какие-то пассы над болтом и небрежно бросил его в общую кучу. Нашел второй, осмотрел и тоже швырнул к остальному оружию.
Все время разговора Настя хлопотала над ранеными.
- Что же мне с вами делать? - вслух подумал маг. - Оставлять вас до утра здесь у меня нет никакого желания, да и негде. Вот что. - Теперь он обращался к наемникам. - Забирайте своего раненого и этого - он кивнул на торговца - больного на голову, и топайте в Прамбан. Я вам светильник магический зажгу, чтобы не заблудили, и стража вас признала да впустила. Скажете от меня и попросите отвести к лекарю. Лады?
Один из наемников кивнул и спросил несмело:
- А оружие?
Ауробиндо развел руками:
- Оружие является призом победителя. А вам лишний раз не вредно будет вспомнить, что думать надо перед тем, как ввязываться в разные сомнительные мероприятия, а то после может не оказаться на месте то, чем обычно этот процесс производят.
- Так ведь ночь, нечисти да зверья время.
Ауробиндо небрежно махнул рукой:
- Светильник мой отпугнет. Все, отправляйтесь.
Всех развязали, вручили кривую палку с вдруг вспыхнувшим на конце голубым неярким светляком, и выставили за дверь.
Когда приняли все меры предосторожности и навели порядок, Настя спросила:
- Ты теперь, наверное, постараешься найти эту Лисео?
- Зачем?
- Но ведь она хотела тебя убить!
- Ну и где тут логика? Хотела убить она - при чем же здесь я? Или ты предлагаешь мне доставить себя к ней на блюдечке? - Отшельник хитро прищурился.
- Нет! Но... - Настя сконфузилась. - Но она поступила плохо. Она - зло.
Ауробиндо поджал под себя ноги.
- Вот скажи, если крестьянин убил волчицу, зарезавшую в суровую голодную зиму его овцу, - он поступил правильно?
- Ну... Да.
- Значит, волчица зло. Но она пошла на риск, чтобы накормить своего волчонка. До этого критического момента она даже не охотилась вблизи своего логова. Мать убил крестьянин. Волчонок погиб без нее. Кто прав и кто - зло?
Настя пожала плечами. Звереныша, конечно жалко, но с другой стороны - человек в своем праве.
- Волков в округе не стало. Эти были последними. Через год пришли навьи. Они не переносят волчьего духа. А волки с этой нечистью расправляются быстро и жестоко. Есть у их рода такая способность. Нелюбовь у них обоюдная. И вскоре пропал сын того крестьянина. Навьи заманили его в болото. Страшная смерть. Так кто прав и кто зло?
Настя молча катала носком сапога камешек.
- Я бы не оценивал все категорично, противопоставляя добро злу. Мир многоцветен и у каждого цвета есть оттенки и полутона. Нельзя темные цвета объявить злом, а светлые добром и на этом основании преследовать тех, кто носит темные одежды, а тех, кто обряжен во все белое объявить праведниками.
Девушка пристально посмотрела на Ауробиндо:
- Ей есть за что тебя ненавидеть?
Тот поморщился:
- Давай не будем трогать скелеты в чужих шкафах. Меня гораздо больше интересует произошедшее здесь и сейчас. Это место - Ауробиндо повел рукой вокруг - место стазиса. Здесь почти не происходит никаких событий. За всю историю его существования тут не случалось ни битв, ни природных катаклизмов. Они как бы обходят его стороной или затухают при приближении. Даже на людей оно действует благотворно - они спокойнее и рассудительнее. В деревне, которая стоит на самой границе этого чудесного места, никогда не было убийств и других страшных трагедий. Основывая свои поселения, люди никогда не заглядывают далеко вперед. Они чем-то похожи на муравьев. Вот прекрасное, красивое, удобное место - пищи вдоволь, благодать. Ставим муравейник здесь. Муравьи просто не могут знать, что завтра придет садовник и взроет это место под клумбу. Или что в прошлый ливень здесь шумел бурный поток. А в таком месте как это город бы стоял вечно, без войн и катаклизмов. Но вот пришли вы, оставляя за собой в этой тихой заводи шлейф поднятого со дна ила. И по этому шлейфу прошел за вами Изен. Не пройди вы перед этим, в лучшем случае он добрался бы сюда один. Я не знаю в чем тут дело. До этого момента я считал, что такое вообще невозможно - воздействовать на место стазиса. Это место само по себе одна из причин, по которой я здесь нахожусь. Изучение аномалии. И теперь здесь сошлись две аномалии. Очень интересно.
Настя закрыла рот и посмотрела на Вандерера. Выражение ее лица было примерно таким: "Вот ведь жук! Он еще и аномалия!"
Вандерер осторожно кашлянул, привлекая внимание задумавшегося отшельника:
- Может мне не стоит здесь оставаться?
- Что? А. Нет, нет. Наоборот. Мне это даст очень хороший материал. Но давайте сегодня отдохнем, уже поздно и мое тело требует заслуженных часов сна. Обо всем поговорим завтра.
Колокольчик фидера вывел Виктора из утренней полудремы. Выхватив взглядом побеспокоивший его спиннинг, он кинулся к нему, едва не споткнувшись и не свалившись в воду. Подсек и резво завертел ручку катушки. Сопротивления не ощущалось, и Виктор решил, что на конце лески кроме снасти ничего нет. Сход. Но вот у поверхности воды мелькнул плавник и тут же рыба забилась, пытаясь сойти с крючка и вернуться в уютную мглу на дне. Попытка провалилась, и то ли от болевого шока, то ли от психологического, лещ еще метра три путешествовал за счет мускульных усилий рыбака, не пытаясь сопротивляться. Однако у самого берега, испугавшись, предпринял очередную попытку бегства, нагло наплевав на желания и планы человека. И это бы ему удалось, не исхитрись Виктор в последний момент одной рукой подвести под него подсак. И рыба забилась уже на берегу, сверкая чешуей в первых лучах рассвета. Гаме овер.
Вот и людям, как и этой рыбе, не видно лески, за которую их куда-то тянут. И то ли удивление от самого факта произвольного движения, то ли невнимательность к направлению течения, то ли боязнь боли, а может любопытство или страх, вопреки здравому смыслу противодействуют решительным мерам по освобождению. Или это эффект "слепого пятна", когда воспринимаешь только то, что вписывается в твою сложившуюся картину мира, напрочь игнорируя даже очевидные странности и неувязки? Как лягушка, видящая только движущиеся предметы. И лишь увидев то, что их испугает, они начинают сопротивляться. Порой поздно. Порой уже бессмысленно - на берегу. Да и извечное человеческое любопытство зудит над ухом комаром - а что там, дальше, выше, больше? А вдруг там - цель всех и каждого? Так сопротивляться или нет? Или стоит трезво посмотреть на ситуацию? Может ты уже так глубоко заглотил крючок, что даже если сорвешься, то полученные раны окажутся несовместимыми с жизнью?
