Злая Луна - Андрей Дай

— Интересно было бы взглянуть на алгоритмы, — почесала рыжий затылок Юа Лизиус. С момента моего возвращения на крейсер, она вообще странно себя вела. Была непривычно тихой. Не истерила по поводу и без, не скандалила, не ругалась.

— Дам ссылку, — легко согласился Симон. — Метод расчетов тоже обнародован. Ребята взяли за основу стандартную модель перерабатывающей станции такого типа, вычислили ее массу, и определили пределы, при превышении которых этот корабль более не в состоянии будет встать на струну. Мне представляется, что этот метод имеет смысл.

— По нижнему пределу, — кивнула рыжая. — Мегацита там может быть намного больше.

— Может, — снова покладисто кивнул пилот. — Тем не менее, даже сумма в восемьсот миллиардов внушает.

— Сколько? — привстал с кресла Варг.

— Почти триллион, — развел руками Делакруз. — И она может быть удвоена, если эксперты признают изделия из мегацита артефактами неизвестной инопланетной цивилизации.

Сказать было нечего. Вся наша теплая копания оказалась придавлена озвученной цифрой. Триллион! Даже просто, тупо, разделив куш на всех членов «Надежды», каждый из нас получил бы более миллиарда кредитов. Повод бросить опасное ремесло, и жить в богатстве, ни в чем себе не отказывая.

Именно эту мысль я и Варгу озвучил, когда все разошлись, и мы с ним остались вдвоем.

— Не получится, — скривился нойман. — Я обещал, что половина достанется казне То’Чуун.

— Чего? — не сразу понял я.

— Помнишь Фру Сарну?

— Хозяйку таверны на То’Чуун? Конечно. Такую харизматичную женщину трудно забыть.

— Она была офицером на том самом легком крейсере, Макс. И единственная выжила после слепого гиперпрыжка. Она сообщила мне и название своего корабля, и название системы, в которой спрятан Эр-Ка-Девятнадцать. И даже указала, в каком конкретно месте системы станцию нужно искать.

— И ты все это время молчал?

— А что бы изменилось? — удивился коротышка. — Система в нулях, Макс. Соваться туда с нашими силами — смерти подобно. Ты сам это говорил. А если в экспедиции будет участвовать больше людей и кораблей, то и куш выйдет совсем не большим. Половину-то придется боирам То’Чуун отдать.

Уверенность командира флотилии в том, что специалистам легко удастся взломать шифр наемного отряда, реальностью была опровергнута. Что, в принципе, было ожидаемо.В конце концов, на другом конце невидимого провода располагалась одна из штаб-квартир мега корпорации «Риккаус». Так что глупо было надеяться, что у конкурента Арвоесин не найдутся профильные спецы, и соответствующая техника.

Это я к тому, что содержание переговоров осталось для нас неизвестно. А вот результат последовал достаточно быстро. Командир «Восьмерки» Бранс вышел на связь с флагманом флотилии, и предложил прислать на базу Юкси переговорщика. Причем, не абы кого, а именно меня. Это было главным и единственным условием.

Признаться, окажись я на его месте, и сам был бы не прочь встретиться с уже известным человеком. Логика проста: раз уже один раз общались, то будет легче отслеживать реакцию на то или иное предложение. В нашем же случае, думаю, была и еще одна причина. Я, так же как и командир легионеров, представлял наемный отряд. Значит, прекрасно себе представлял нужды и чаяния братьев по ремеслу.

Резоны Бранса я понимал. И даже признавал существенными. Но оставался еще один важный вопрос: я мне-то что с того? В конце концов, легионеры на Злой луне все еще оставались нашим противником, а я все еще был командиром одного из подразделений флотилии Арвоесин. И какова вероятность того, что, при неудачном завершении переговоров, у меня получится благополучно вернуться?

До сих пор крови между нами не было. Но если у двух драчунов — я имею в виду военных — есть даже мизерный шанс сцепиться, они неминуемо, рано или поздно, это сделают. Это миф, что армия и флот нужны для сдерживания врагов. Такова уж суть человечества, что, если есть в руках «дубина», появляется искушение кого-нибудь ей ударить. Иллюзия могущества — вот сто такое вооруженные силы.

О, да! Мы сдерживаем себя различными моральными заслонами. Выдумываем традиции, обычаи и законы. Но искушение всегда побеждают. И тогда начинаются всевозможные войны и конфликты. В один «прекрасный» момент политикам приходит в голову мысль: а зачем мы столько средств потратили на оснащение армии, если все равно ее не используем? Смекаете?

Там же, в системе RZ-0273, скопилось столько хорошо вооруженных и натренированных человечков, столько денег было потрачено на их высокотехнологичные пушки, что у некоторых отдельных представителей человечества должны были аж руки зудить от желания бабахнуть.

И, кстати, парадокс. Главными противниками войны чаще всего являются сами военные. Инстинкт самосохранения — гибнуть во славу каких-то политических резонов-то именно им.

Так что никакого желания снова спускаться на дно гравитационного колодца у меня не было. И переговорщик из меня — так себе. И опасное это дело. И выгод для себя или для отряда я совершенно не видел. Что и озвучил во время видео конференции с остальными командирами флотилии.

— Есть такое слово — приказ, — прорычал командующий флотилии.

— Поучайте лучше ваших паучат, — хмыкнул я. — Наш контракт не подразумевает самоубийственных акций.

— Наемники, — скривился тот.

— Именно! — согласился я. — И попрошу больше об этом не забывать. Мы и так уже сделали для корпорации то, чего не смог никто иной.

— Да-да, господин Карташ, — легким движением руки заткнув порывающегося еще что-то добавить военного, выговорил региональный менеджер Пропрос. — Мы все отлично помним ваши заслуги. Именно благодаря вам здесь все еще нет флота нашего конкурента.

Я только хмыкнул. Эта же причина — наше выживание на Злой луне — держала «Орел» в этой системе. Не появись у нас семерых статуса последнего гарнизона луны, мы давно бы уже отдыхали в уютных квартирах на станции в Ювилеме. Как я уже говорил, на фоне собранных в этой системе сил, наш отряд был явно лишним.

— Тем не менее, мы будем вам признательны, если вы все-таки примите предложение, и отправитесь на переговоры на базу Юкси.

— У признательности есть эквивалент в твердой валюте? — выгнул я бровь. — Миссия представляет опасность для меня лично. И я хотел бы получить плату за риск.

— Несомненно, — без тени улыбки кивнул Пропрос. И