— Медленно расстегни пояс с кинжалом и брось его на землю, — скомандовал главарь.
— Мужики, вы чего? — с трудом прохрипел я.
— Ты слышал, что тебе старший сказал? — грубо сказал тот, что был у меня за спиной. — Шевелись! Не надейся, не обнулим, и самому обнулиться не дадим.
— Это как, обнулиться? — спросил я, непонимающе хлопая глазами. Пусть думают, что перед ними тупой и медлительный увалень. А я, тем временем, всё же постараюсь рассмотреть главаря — авось, в будущем пригодится.
Так. Выше меня примерно на голову. Намного шире в плечах. Одет в тёмные штаны, светлую льняную рубаху, тёмную жилетку. Под крестьянина косит. Волосы тёмные, на вид что-то около сорока лет. На лице особых примет не видно. Мужик, как мужик. Глаза только — холодные и злые.
— Ты пойдёшь с нами и расскажешь, как нас выследил. Пояс. Быстро!
Я счёл за лучшее не спорить и на ощупь расстегнул пряжку. Ремень упал на землю. Кинжал при этом грустно звякнул.
— Молодец, — похвалил верзила. — Теперь доставай всё из карманов. Быстро.
Ничего не понимая, я послушно вынул из кармана пару носков и сложенные купюры.
— Из второго кармана тоже.
Я послушно вывернул карман наружу. Ещё пара носков упала на землю. Спокойно. Самое главное — уловить момент, когда они расслабятся.
— Бросай деньги на землю, — скомандовал главарь.
Я замялся, как бы не желая расставаться с деньгами, а потом изо всех сил двинул локтями назад. Бандит за спиной вскрикнул и ослабил хватку на шее, чем я немедленно и воспользовался, крутанув его вокруг себя. Он не расцепил руки, но уже потерял контроль над ситуацией, так что лягнуть его в коленную чашечку было плёвым делом. Тут он не выдержал, заорал в голос и, наконец, отпустил мою шею.
Правда, радоваться мне пришлось недолго: главарь залепил мне великолепный хук слева, так, что у меня из глаз, образно говоря, посыпались искры. Он замахнулся снова, но я схватил его руку и, что было сил, рванул на себя. Бандит не удержал равновесия и полетел головой вперёд. Крутанувшись на носках, я с силой ударил его сложенными ладонями по тыльной стороне шеи. Верзила споткнулся и всем своим весом налетел на изумлённого товарища. Тем временем я проворно схватил с земли пояс и вытащил клинок, оценивая обстановку. От входа в сквер к нам бегом возвращался третий подельник. В руке у него поблёскивало оружие. Что ж, этот раунд остался за мной, так как они меня явно недооценили — но больше испытывать везение я не намерен.
Не теряя времени, я со всех ног бросился к противоположному выходу из сквера, очень надеясь, что мне в спину не полетит чей-нибудь кинжал. Устраивать в сквере корриду мне определённо не хотелось. Всегда считал, что драки нужно по возможности избегать, особенно, когда ты в меньшинстве, а продолжать драку, в сущности, не из-за чего. За спиной раздался взбешённый рык главаря:
— Догнать!
Ну, а остальное было нецензурно. Я улыбнулся, представив, в какой он сейчас ярости, и прибавил ходу. За спиной слышались топающие шаги преследователей. Судя по звуку, их было двое. Главарь, вероятно, остался в сквере приходить в себя. А может, собирать брошенные мной на месте драки деньги. Отлично, пусть это его подольше задержит. Очень удачно всё получилось. Вот и переулок — скорее сюда.
Добежав до угла, я быстро осмотрелся, увидел дверной проём и быстро нырнул в него, прижавшись к прохладной стене подъезда. Через несколько мгновений мимо, натужно дыша, пронеслись двое громил. Прекрасно. Я подождал минутку и осторожно выглянул из своего укрытия. Поблизости никого не было. Тогда я перебежал улицу, посмотрел туда, куда унеслись преследователи и быстрым шагом пошёл в другую сторону.
Так закончилось моё первое приключение в этой игре. Если не считать того небольшого инцидента в кузнице, конечно. Учитывая, что я прибыл всего лишь пару часов назад, всё говорило о том, что жизнь в Смоленском княжестве скучной никак не будет. Чего мне, в принципе, и хотелось. Однако, не мешало бы узнать об игре побольше. В моих сведениях о ней явно были существенные пробелы, а значит, мне следовало как можно быстрее добраться до казармы и расспросить коллег. Надеюсь, они будут дружелюбнее, чем встреченные громилы. Кстати, а что они всё-таки делали рядом со смоленской ратушей? Ведь это, должно быть, самое охраняемое место в городе. Зачем так рисковать? А может, им передать надо было что-то тому вельможе? Или, наоборот, принять что-то от него? Запишем пока в загадки. Что-то список вопросов и загадок пока только растёт.
После полумрака коридора яркое жаркое солнце ослепило меня, заставило зажмуриться. День был в самом разгаре. Когда, наконец, глаза привыкли к свету, я смог оглядеться вокруг. Довольно уютный дворик ратуши утопал в зелени, по всему периметру вдоль невысокой ограды росли вперемешку клёны и каштаны. Представляю, как тут красиво осенью. Если она здесь вообще бывает, конечно. Надо будет, кстати, узнать — может, мне одёжкой посерьёзнее надо запасаться. Впрочем, поживём — увидим. Надо решать проблемы в порядке поступления, как всегда учит меня отец. Выйдя за ворота, я остановил пробегающую мимо девчушку (кем бы она ни была на самом деле) и спросил, как мне пройти к кузнице. Девчушка смешно наморщила веснушчатый носик и указала пальцем в переулок.
— Нехорошо пальцем показывать! — машинально сказал я девочке.
— А чем хорошо, дядя? — вдруг спросила она звонким голоском.
Я не нашёлся, что ответить, покачал укоризненно головой и направился в указанном направлении.
— Дурак! — раздалось мне вслед. Оборачиваться я не стал.
Дома вокруг были невысокими, в два этажа максимум. Хотя я не думаю, что в настоящем Смоленске в средних веках здания были выше. Они и сейчас-то ещё местами сохранились… В Смоленске я не был, но почему-то уверен был, что хорошо себе его представляю. Наверное потому, что сам родом из Могилёва, а это всего на двести километров западнее, тоже областной центр, примерно такой же город и по размеру, и по населению. Всегда считал, что наши города очень похожи. У нас в городе, в центре, есть переулочки с двух- и трёхэтажными домами — свернёшь в них с широкой центральной улицы — и вот тебе сразу седая старина. Так что всё здесь выглядело не только убедительно — но и весьма знакомо. Можно сказать, я почувствовал себя, как дома. Хорошо, что Смоленск выбрал, а не Гандарию или что-то в этом роде. Всё-таки осваиваться легче в знакомой обстановке.
Не могу сказать, что улицы смоленского княжества были в этот час переполнены горожанами. Кроме девочки мне встретилась лишь одна молодая женщина, одетая в длинное льняное платье. Проходя мимо меня, она начала застенчиво теребить кончик тяжёлой русой косы, лежащей у неё на груди. Судя по всему, её смутил мой любопытный взгляд, так как она резко отвернулась, в попытке спрятать стремительно краснеющие щёки. Я оглянулся ей вслед, и решил, что мне стоит задержаться в Смоленске подольше.
Внезапно ветер донёс до меня странный звук, как будто кто-то бил железными молоточками по булыжнику. Я уж было решил, что добрался до кузницы — но вместо этого стал свидетелем удивительной картины: в переулок медленно въехала телега, запряжённая настоящей пегой лошадкой! Её подковки мерно цокали по мостовой, а глаза флегматично осматривали окрестности. Меня она удостоила громким фырканьем и демонстрацией крупных жёлтых зубов.
— Ноо! — самодовольно прикрикнул на неё возница, колоритный бородатый крестьянин, чем-то отдалённо напоминающий свою лошадку. Скорее всего, задумчивым взглядом и цветом зубов.
В телеге, небрежно накрытые куском материи, погромыхивали несколько бочонков. Интересно, что он в них везёт? Ведь судя по всему, в ратушу направляется. Впрочем, взглянув ещё разок на пунцовые щёки и нос крестьянина, о содержимом бочонков было не так уж и трудно догадаться.
Надо сказать, мне было чрезвычайно приятно убедиться, что в игре присутствуют не только люди, но и животные. Как-то неуютно в мире, где человек победил настолько, что вообще остался на планете в одиночестве. Не хотелось бы мне в таком мире оказаться — ни в реальном, ни в виртуальном. Может, у них тут и верховые кони имеются? Надо будет выяснить при первой же возможности. Лошади — это моя страсть. Хотя так может, наверное, почти каждый коренной горожанин сказать. Эх, не хватает нам в городах общения с живой природой. Решено, приобрету себе коня. Мне почему-то вспомнился Д`Артаньян, въезжающий в Париж на скромной лошадке, в потёртом камзоле и в смешном берете. Этот образ показался мне сейчас, как никогда, близким и актуальным.
Отмахав ещё несколько кварталов и пройдя через ворота в довольно высокой кирпичной стене с бойницами, я вышел на площадь, в центре которой стоял аккуратный фонтанчик. Эстеты, однако. Красиво. На площадь выходили фасадами несколько домов. Со стороны одного из них доносился металлический лязг и запах гари. Кузницу трудно с чем-либо спутать. Я вошёл во двор и направился к просторному сараю, откуда доносились мерные удары молота о наковальню.
