– Ты ж понимаешь, Феникс, шар есть основа всего сущего, истинный идеал. Шар! – вот к чему надо стремиться каждому буси!
– Во загрузил… Уймись, дружище, всполосни глотку холодненьким. И поцелуемся, да? Нет? Как хочешь. Потом попросишь, не дамся… Девушка! Нам ещё – по кружечке. И сухариков «Шёпот сердца», пожалуйста – с женьшенем и беконом. Спасибо, дорогая… Тао-эр, да вы же Сейлормун какая-то!..
Однажды Акира и Пузырь здорово перебрали в ретробаре «Олимп». Дело было на четвёртый день после крупного пожара в даунтауне. Сгорел, кстати, целый квартал пагод. В спасательных работах было задействовано сразу семеро фениксов. Так вот, на третьи сутки Акира, как водится, восстал из пепла, умылся, кое-как побрился и двинул в ближайший бар компенсировать потери жидкости в организме: от пожаров, знаете ли, сушит. После пятой кружки светлого с пузырьками Акире захотелось общества и душевного общения. И он позвонил на трубу Дзиро Пузырю: мол, давай жахнем. Пузырь как всегда оказался не против: поддержать друга в трудную минуту, тем более на халяву – святое!
В итоге вспотевший после пассажирского скайдайвинга Дзиро залпом выпил штрафную бутылку перцового сакэ «Хиросима» – «чтоб почувствовать в глотке дымок» – и, мгновенно догнавшись до кондиции «я тебя уважаю», продолжил банкет в честь внеочередного воскрешения товарища, вернувшегося с того света к прежней должности в том же звании.
– Привет, Феникс, ты извини, я без подарка. Не знал о твоей гибели, новости не смотрю в последнее время, всё как-то недосуг.
– Да ладно, брат, не проблема. Подарок – пустяк, предрассудок. Главное… Оно всегда главное… Ерунда! Погорим, перестанем!
– Ты это… не надо так, по дереву давай. Три раза… Ага… Молодец, правильно… Я тебе перестану… Саламандра недоделанная… С Новым Днём Рождения, Акира, огнеборец ты наш искромётный!
Короче, выпили много. Точнее, очень много. Круговорот жидкостей в природе.
И Пузырь выдал:
– А хочешь, я тебе глобус покажу?
– Глобус?
– Глобус.
– Какой глобус?
– А такой.
Когда Дзиро осторожно отклеивал гнёзда колибри и раздевался под музыку «X-Japan», отрыгиваемую радиоприёмником, у барменши Афродиты, щеголявшей по залу в широкополой шляпе а-ля Дикий Запад, едва не случился припадок эпилепсии. А потом… Вещи аккуратно – стрелочка к стрелочке – возлегли на спинку композитного стула-раскладушки. Пузырь покраснел. Не только от обилия выпитого. И посинел. И покрылся зелёными пятнами. Благородный пивной животик колыхнулся и дёрнулся мелкой рябью, поплыл складочками жира. Пузырь шумно вздохнул, ещё, ещё… И ещё – не выдыхая, он аккумулировал газ в лёгких, проталкивал кислород и углекислоту в кишечник, насыщая ткани конечностей чистым оксидженом. Тело Пузыря уродливо исказилось: на спине вырос горб, бёдра расширились, раздвигая ягодицы, ноги распухли двумя слоновьими сардельками.
И барменша таки лишилась чувств, расплескав пиво и уничтожив в осколки две, слава Будде пустые, кружки.
Рёв агрессивного драйва – радиоэфир для молодых сильных, господа! Пузырь окончательно округлился – шарик, шар, сфера с ушами и, пардон, половыми признаками.
– Ну и чего дальше? Не гони, колобок, я твои представления сотни раз видел. Девочек на простынках развлекать будешь, а мне хозяйство демонстрировать не надо – у меня свой брандспойт покруче имеется.
Пузырь, естественно, промолчал: сфинктеры сжаты, рот закрыт, большие пальцы закупорили ноздри. Замкнутая система. Автономная, самодостаточная. Пузырь таким каком недели две продержаться может – медитирует, не жрёт ни хрена, не дышит – постигает сущность вещей, отталкивает своей идеальной фигурой отрицательную энергетику.
– Кончай, а? По пиву?
Пузырь моргнул и… – и Акира вздрогнул. Что за щит без багра? Показалось? Или?.. Округлую поверхность тела Пузыря покрывали не просто пятна, но весьма специфические пятна. Любой гражданин, знакомый с географии матушки Земли хотя бы на уровне школьной программы, без труда смог бы угадать очертания обеих Америк, раскинувших сушу от предполагаемого подбородка Пузыря до пахового отростка. И Африка, ага. А вот и Австралия, с другого краю чуток видно. И…
– Ну, Пузырь, ты даёшь?! Силён, чертяка! Ах, побаловал именинничка, ну удружил, брат!! Вот так подарок!! Всем подаркам подарок!!
Довольно ухмыляясь, Дзиро разгерметизировал одну ноздрю, аккуратно стравливая переполнивший тело газ.
Перегаром в губы и прямым массажем молочных желез феникс таки привел в чувство барменшу. Терпеливо выслушал её несколько экспрессивные соображения по поводу случившегося и оплатил разбитые кружки, щедро отшелестев крупными купюрами в качестве моральной компенсации. Пузырь как раз скоренько одевался, демонстрируя зелёный горошек нижнего белья…
Но это было пару лет назад. А сейчас, перед дальней дорожкой не помешало бы заглянуть в сортир. Заглянули. Акира, покачиваясь, долго искал змейку кожаных штанов. Нащупал почему-то пуговки:
– Все в укрытие.
Пузырь привык подчиняться – закрылся в кабинке. Мощная струя урины ударила в керамику писсуара.
– Слышь, Пузырь, а я с девушкой познакомился.
– Бывает.
– Так ведь красивая.
– Ха!
– Честно, красивая. Я с её бабкой на последнем пожаре поругался, и она пришла в депо.
– Бабка?
– Девушка!
– А-а. И?
– Прогулка, пиво, покурили.
– Всё?!..
– Договорились послезавтра встретиться и выпить вермута.
– ??
– На брудершафт.
– А-а!!
У норы метро долго обнимались и уверяли друг друга в верности до гроба, или хотя бы до следующего воскрешения Акиры. Пузырь всё порывался облапить товарища чуть ниже спины, но феникс, похохатывая уворачивался, мол, двигай-ка, товарищ, куда подальше и прикупи пару журналов манги в стиле яой. Да, конечно, настоящему самураю подобает заводить отношения исключительно с другим достойным самураем, игнорируя отвлекающих от постижения дзен дамочек, но! – увы! Расстроенному очередной неудачей Дзиро срочно захотелось упасть затылком на подушку, укрыть силиконовым одеялом животик и заснуть под любимую рэп-оперу «Курочка Ряба Индахаус» – короче, домой! И как можно скорей…
Напоследок оскорблённый в лучших чувствах Дзиро разоткровенничался:
– А я вот тоже познакомился. Недавно. В баре.
– С кем это?
– С двумя очень красивыми мальчиками. Из ваших, кажется, из фениксов. Так они из-за меня чуть не подрались.
– Да?.. – весьма нетрезвый Акира пропустил заявление друга мимо ушей и тотчас забыл. А зря.
И если Дзиро спустился в подземелье, дабы отбыть по месту прописки, то фениксу так просто заканчивать праздник не хотелось. Акира проголодался – нормально, по-людски. Активировав татуировками пяток присоски вакуумных подошв, резко тормознул у лавки-мисэ – заинтересовал нетрезвого феникса широкий ассортимент всевозможных фруктов-продуктов: момо-персики, наси-груши, сумомо-сливы… – всё наливное, сочное, так и просится на зубки и в желудок. Но Акира сдержался, хе-хе! – потратился только на вареную (рэп-опера, да?) курицу-мэндори и две порции жареных кальмаров с грибами и луком: если набить желудок фруктами, то потом в режиме «человек-человек» будет пучить живот, а вот от мяса птицы – особенно после пива – ничего подобного не случится, проверено, факт, кушайте холестерин на здоровье…
На брудершафт, надо же, с красивыми мужчинами…
– Привет.
– Здорово! А тебя Спитфайр искал.
– Да?
– Ага.
– Ну спасибо.
– Ну не за что. Бывай, да.
Обычная беседа двух профессиональных пожарных, пробегающих по узкому коридору депо N9/21: остановились, скрестили ладони, похлопали друг дружку по плечам – и дальше: бумаги, подписи, печати – в общем, сплошная бюрократия и никакой романтики.
Ник Юсупович Спирас, за глаза Спитфайр – начальник пожарного депо, феникс со стажем. Тушить пламя ему запретили доктора, мол, ресурс, скорее всего, исчерпался, и вы, молодой человек, реально рискуете не воскреснуть. Так что: бумажки, печати, связи с общественностью, приёмы в мэрии.
Ник Юсупович великой души человек – грудью, спиной, ливером за подчинённых: ему нравится отстаивать интересы профессиональных пожарных, пробивать комфортабельные кельи-квартиры для новичков-стажёров, ругаться с идиотами-любителями, вечно путающимися под ногами в сезон огненных штормов.
Бедный Спитфайр – адские муки мужик терпит: жарко ему и потно. А что? – положение обязывает, необходимо соответствовать. Опять же попечители-спонсоры и господа из администрации города значительно адекватней реагируют на солидный внешний вид. Да и профессионалы из иных каст весьма своеобразно представляют, как должен выглядеть пожарный – а вот приблизительно так и представляют, хе-хе: настоящий феникс – это внушительный мужчина, солидный и при амуниции, желательно с огнетушителем ОП-4 в мускулистых передних лапах и огромным топором в кобуре на девятисотграммовом поясе ППС.
