Чтобы сохранить достоинство Сергей ответил ей тем нейтрально-равнодушным тоном, каким обсуждал научные проблемы на коллоквиумах.
— Возможно, твой клиент принимал стимуляторы, усилившие эрекцию. А ты, выходит, занимаешься проституцией? Не рано ли тебе?
— Чего там рано — я с двенадцати лет с пацанами трахаюсь, мне нравится! Потом, конечно, мне Жак сказал: «Чего зря себя тратить, нужно за это бабло брать». Но я бы и задаром могла — мне еще и интересно было мужиков узнавать. Знаете, Самсонов, когда я ему о себе рассказывала, обхохотался, а теперь посылает меня за границу учиться. Он сказал: «С твоей головой ты, Зоя, должна окончить университет. Изучишь психологию и делопроизводство, станешь в моей компании топ менеджером».
Сергей невольно рассмеялся.
— Что ж, в этом есть смысл. Так значит, ты едешь учиться?
— Ага, мне уже все документы оформили, послезавтра в Англию улетаю. Ладно, чего там, я учиться люблю, только страшно немного одной ехать, но без образования сейчас, и правда, никуда. Раньше, конечно, я могла б не ездить — нашла б здесь себе богача, может даже самого Самсонова, и сидела бы. Не верите?
— Нет, почему же? — усмехнулся Сергей. — С твоими данными все возможно.
— А теперь уже все, — ее задор пропал, в голосе вновь зазвучала тоска, — крышка мне. После этого… после того, что в этом селе… я уже никогда ни на одного мужика не посмотрю, у меня вообще все желания пропали, понимаете?
— Так бывает после сильного стресса, — мягко объяснил Сергей, — но потом проходит — через год, через два, через десять. Ты еще очень молода.
Внезапно глаза Зойки расширились от ужаса, прижав кулачки к вискам, она закричала:
— Женщина просила не убивать девочку, а у них были глаза… У них были ненормальные глаза!
Ее опять затрясло. Сергей бросился к шкафчику с лекарствами, накапал в стакан с недопитой водой капель, легонько пошлепал ее по щекам.
— Успокойся, Зоя, не кричи так! Выпей лекарство, тебе будет лучше. Выпей, слышишь? А ну-ка открой рот.
Капли и шлепки подействовали, Зойка пришла в себя и, всхлипнув в последний раз, вытерла ладонью нос.
— Ладно, ничего, — сказала она, — вы не расстраивайтесь, у меня теперь так часто бывает. Так вы поедете к Жене или нет?
— Я вылечу в Тбилиси первым же рейсом, на который достану билет.
— Мне надо тогда Самсонову сообщить, он велел — чтобы вас в Тбилиси встретили, а то там беспорядки.
В Тбилиси, едва Сергей спустился с трапа, к нему приблизился незнакомый человек.
— Здравствуйте, Сергей Эрнестович, меня зовут Геннадий Леуш, господин Самсонов велел мне вас встретить и доставить на место, машина ждет.
На выезде из Тбилиси их попытались остановить два вооруженных грузина в пятнистой форме, но Леуш, прибавив скорость, проехал мимо. Оглянувшись, Сергей увидел, что один из грузин поднял автомат, целясь им вслед.
— Кажется, сейчас в нас будут стрелять…
Он не успел договорить, потому что рядом с грузинами остановилась серебристая «волга».
— Наши ребята с ними разберутся, — не оглядываясь, равнодушно бросил Леуш, — не волнуйтесь.
— Да, дела! Смотрю, у вас все серьезно поставлено.
— Иначе нельзя, время такое. Но дальше уже дорога будет спокойная.
— А на границе России и Грузии?
— Какие там границы! Будут, конечно, со временем, но пока еще никто толком даже не осознал, что Союз развалился.
Они проехали Лагодехи и свернули по идущей в горы дороге. С одной стороны массивной грядой высились скалы, с другой лежала бездонная пропасть. Миновали поворот, где в шестьдесят пятом году страшная автокатастрофа унесла десятки жизней, проехали мост. Автомобиль остановился у дома, который много лет назад Рустэм Гаджиев построил для своей любимой дочери Халиды.
— Этот дом в вашем полном распоряжении, — вежливо распахнув перед Сергеем дверь, сказал Леуш.
— Но я хотел бы прежде повидать господина Самсонова.
Леуш вежливо улыбнулся и отрицательно покачал головой.
— Господин Самсонов сейчас не сможет с вами встретиться.
— Тогда я хочу увидеть своего племянника Леуш взглянул на часы.
— Я отвезу вас к нему через час, а пока пообедайте и отдохните.
Сергей хотел отказаться, потом передумал. Он поднялся по ступенькам крыльца, открыл входную дверь и огляделся — за два года здесь ничего не изменилось. На втором этаже в их с Халидой бывшей спальне стоял все тот же письменный стол, а на нем громоздилась похожая на гриб лампа с зеленым абажуром. Стекла, выбитые толпой в восемьдесят девятом, вставили, в комнатах было чисто.
В дверь постучали. Миловидная женщина с подносом в руках переступила порог и приветливо поздоровалась:
— Здравствуйте, я принесла вам обед. Если будет нужно что-то еще, вы можете позвонить по телефону — на столе справочник, против моего номера написано «персонал».
— Благодарю вас, мне ничего не нужно, не беспокойтесь.
— Никакого беспокойства, это моя обязанность, и не стесняйтесь — господин Самсонов велел выполнять все ваши распоряжения.
Сергей задержал повернувшуюся было к выходу женщину.
— Извините, а где сейчас господин Самсонов?
— Не могу вам точно сказать, он ведь не обязан ставить меня в известность.
— Я могу ему хотя бы позвонить?
— Если будет необходимо, он сам с вами свяжется.
Сергей начал раздражаться — загадочный Самсонов, приславший ему письмо, явно не желал идти на контакт.
— Но вы-то сами видели когда-нибудь господина Самсонова? Он фантом или реальная личность?
Женщина, не отреагировав на его сарказм, дружелюбно улыбнулась.
— Естественно, я видела господина Самсонова, когда мы с мужем подписывали с ним договор по найму.
— И каковы здесь ваши обязанности?
— Мой муж — инженер, занимается коммуникациями, а я работаю в службе сервиса. Обедайте, не буду вам мешать.
Вернувшись за подносом, она расстроилась, увидев, что обед остался почти нетронутым. Сергей извинился:
— Простите, но после самолета у меня всегда пропадает аппетит. В каком доме находится мой племянник?
— Вас к нему отвезут, автомобиль ждет у входа.
Женя лежал на специальной кровати, позволяющей зафиксировать положение искалеченного тела и уменьшить боль. Сергей опустился на стул рядом с племянником, внимательно вглядываясь в его отекшее от медикаментов лицо. Медсестра, чтобы не мешать им, вышла, унося с собой судно.
— Дядя Сережа! — Женя двинул головой и застонал от пронзившей его боли.
— Ничего, терпи, — мягко произнес Сергей, — со временем боль пройдет, ты сможешь даже сидеть.
— Ты все знаешь? Он тебе рассказал?
— Да. Ты действительно убил его дочь?
— Не притворяйся, ты не понял, кто такой Самсонов?
— Как я мог это понять? Поэтому я тебя и спрашиваю.
— Ну, и иди к черту, сам во всем разбирайся! Достань мне яд, слышишь! Я не хочу жить, помоги мне умереть, умоляю!
Подождав, пока он перестанет кричать, Сергей сказал:
— Перед отъездом сюда я звонил Эрнесту и Маше, рассказал о случившемся.
— Они… все знают?
— Нет, я только сказал им, что ты попал в аварию. Думаю, им можно и не говорить… всего. Но ты должен знать, что ты не одинок, мы все вместе постараемся сделать для тебя все возможное.
Женя закрыл глаза и с минуту лежал неподвижно.
— Не нужна мне ваша забота, ненавижу вас всех, — с неожиданной злостью произнес он, и по лицу его потекли слезы. — Их ненавижу и тебя тоже ненавижу, не хочу никого из вас видеть!
Вздохнув, Сергей наклонился над ним и коснулся губами бледного влажного лба.
— Поправляйся, — сказал он, — что бы ты ни натворил, это все уже в прошлом.
— Да, для меня! — голос Жени прерывался от боли и ярости. — Потому что я уже недочеловек, жалкий калека! Поэтому ты меня даже не упрекаешь, ты меня только жалеешь.
— Нет смысла тебя упрекать, ты сам подписал свой приговор.
— Я тебя не звал, зачем ты сюда явился?
— Ты сын моего брата, мы одна семья, и ничто не может этого изменить.
— Уходи и не возвращайся!
— Ладно, отдыхай.
За дверью его ждала медсестра, она была сама любезность.
— Если вы что-то хотите узнать о состоянии вашего племянника, я могу рассказать.
— Что говорит врач?
— К сожалению, прогноз неутешительный — ходить он уже не сможет. Сейчас наша главная задача — избавить его от страданий. Приходится постоянно менять обезболивающие, чтобы не возникло привыкания.
— Я хочу обсудить вопрос о племяннике с господином Самсонов.
— Зачем? Он предупредил меня о вашем приезде и сообщил, что все оставляет на ваше усмотрение. Если Евгений будет находиться здесь, ему обеспечат уход, если вы решите перевезти его отсюда, вам помогут с транспортировкой.
Итак, Самсонов в очередной раз увиливал от контакта, но Сергей уже к этому привык. На улице он отказался сесть в машину и мрачно сказал Леушу, услужливо распахнувшему перед ним дверцу:
