выкинули из «Свиданок у Стигга».
– Мэт с Россом гуляли отдельно ото всех, – продолжала я, – и с толком воспользовались
темнотой и уединением, пока учительница не застукала их и не отправила с позором домой
раньше времени. Лучшая из всех школьных экскурсий!
Мы дошли до наших комнат, и я взглянула на наручный военный глядильник:
– Сейчас семнадцать-тридцать. Нужно перевести… – Меня прервал тихий заунывный
звон. Переодеваясь в форму, я оставила свой гражданский гаджет на столе, и это он сейчас
надрывался. Я подошла посмотреть. – О хаос!
– Что случилось? – спросил Фиан.
– Сообщение от Кэндис. Я забыла, что должна была позвонить ей в восемнадцать-ноль-
ноль.
– У тебя же еще есть время …
– Восемнадцать-ноль-ноль по времени Земли-Африки, Фиан! Я опоздала на шесть часов!
Кэндис – моя про-мама. Когда я младенцем оказалась на попечении Земной Больницы,
они выделили мне про-родителей, каждого – на два часа в неделю в течение всей жизни. Кэндис
по-прежнему общалась со мной положенные два часа, про-папа же забил на меня после
препираний насчет поездок на раскопы с историческим школьным клубом.
Я всегда интересовалась доисторией, поэтому всего в одиннадцать записалась провести
четыре недели на Периферийном раскопе Нью-Йорка. И невзирая на то, что я с блеском сдала
экзамены по технике безопасности, клуб все равно беспокоился из-за моего юного возраста и
настоял, чтобы мои про-родители дали согласие.
Кэндис я уговорила, но про-папа, только глянув на вид развалин Нью-Йорка на своем
глядильнике, тут же ответил категорическим отказом. Я убеждала и объясняла, что Периферия
гораздо безопаснее Главного раскопа Нью-Йорка, но он по-прежнему твердил, мол, такие места
не для маленьких детей, и вот будь мне шестнадцать, он бы еще подумал. Я не то что была зла –
просто огнем плевалась, поэтому подделала подпись про-папы и все равно поехала. После
ссоры он несколько недель со мной не разговаривал и узнал обо всем только за день до моего
возвращения.
Потом он пытался добиться моего исключения из исторического клуба, но оказался в
меньшинстве – о моей работе на раскопе все отзывались очень хорошо, и Кэндис с учителем
встали на мою сторону. Следующим летом я записалась с клубом на лондонскую Периферию.
Последовал второй скандал, и про-папа сказал, мол, я его достала и он умывает руки. Я
ответила, что он может отъядриться, и с тех пор мы почти не виделись. Когда мне обожгло ногу,
он объявился в больнице, но только потому, что хотел и дальше получать зарплату как про-папа.
В общем, меня не волновало, что подумает про-папаша – если он вообще об этом
задумается – о моем исчезновении из-за призыва в «Контакт». Вот Кэндис – другой разговор.
Она по-настоящему заботилась обо мне, и я не хотела ее волновать.
– Лучше позвоню Кэндис прямо сейчас, в Европе уже начало одиннадцатого вечера, и…
– Я осеклась. – То есть позвоню, как только переоденусь. Нелегко будет объяснить, почему это я
вдруг военный капитан.
– Давай, – сказал Фиан, – а я отправлю сообщение Плейдону, успокою его, мол, военные
понимают, что ты не можешь порталиться с Земли.
Я схватила свой гражданский глядильник и помчалась в спальню переодеваться. Кэндис
могла быть занята или уже в постели, в такой-то час, но если не ответит – оставлю сообщение.
Она ответила и обеспокоенно нахмурилась:
– Джарра! Ты в порядке? Всего дважды ты пропускала назначенный звонок и оба раза
оказывалась в больнице.
29
– Я в порядке, – заверила я. – Прости, что не позвонила. Пришлось срочно паковаться и
уезжать. Все случилось спонтанно, и…
– Главное, что ты цела. – Про-мама улыбнулась и снова стала похожа на спокойную и
расслабленную себя. – Почему пришлось уезжать? Вы же только прибыли на раскоп Эдема.
– Это была полнейшая неожиданность. Не могу объяснить причину. Она засекречена.
– А-а. – Кэндис кивнула. – Как тогда, когда они эвакуировали Периферию Нью-Йорка?
Я вспомнила, что она имела в виду. Стазисное поле одной из спрятанных ячеек сдало,
выпустив какое-то отвратительное содержимое, произошел резкий скачок радиации, и
Командный центр Периферии приказал всем спешно эвакуироваться. Наш школьный
исторический клуб как раз работал на раскопе, так что мы бросились к ближайшему
аварийному порталу и оказались в американском травмопункте Земной Больницы, где нас
проверили на предмет облучения.
– Не совсем так, но да.
– Ты уверена, что не облучилась? – уточнила Кэндис.
– Совершенно уверена. Мы тут целый медосмотр прошли.
– Так куда же тебя отправили?
Я уклонилась от ответа:
– У меня есть комната, но, возможно, только на одну ночь. Все еще не ясно, что
произошло.
Дверь спальни приоткрылась, и внутрь осторожно заглянул Фиан. Он до сих пор был в
форме, но благоразумно держался подальше от глядильника, чтобы Кэндис не смогла его
увидеть. Фиан вошел и прислонился к стене, наблюдая за мной.
Я заметила, что Кэндис пытается разглядеть спальню.
– А эта комната выглядит намного лучше, чем в куполе на раскопе. Они выделили тебе
большую, потому что ты делишь ее с Фианом?
Я застыла.
Кэндис рассмешило выражение моего лица:
– Не знаю, почему ты пыталась скрыть это от меня, Джарра. Вам обоим по восемнадцать,
по закону вы взрослые, да еще и помолвлены. У меня нет никаких прав возражать, даже если бы
я не одобряла Фиана, а это не так. Я очень счастлива, что у тебя отношения с таким надежным
парнем.
Фиан зажал рот ладонью, вероятно, очень забавляясь происходящим. Я пыталась не
обращать на него внимания.
– Я знаю, тебе нравится Фиан, просто…
– В вопросах личной жизни ты всегда была скрытной, Джарра. Я пойму, если тебе
неудобно обсуждать это со мной.
– Дело не только в этом, – сказала я. – Мы должны помалкивать, что живем в одной
комнате, потому что родители Фиана из сектора Дельта, а нравы там довольно строгие.
– О. – Кэндис задумалась. – Я не знала. Каково же Фиану? Надеюсь, ты ни к чему его не
принуждаешь?
Фиан медленно сполз по стеночке и теперь сидел на полу, зажимая рот рукой и изо всех
сил стараясь не загоготать в голос.
– У Фиана своя голова на плечах, – отрезала я.
Он принялся гримасничать и прикрываться, показывая, какой он забитый. Временами
этот дельтанец совершенно невозможен!
– У тебя уже поздно, так что лучше я пойду. Можем поговорить о Фиане и его родителях
на следующей неделе. Я напишу, когда буду свободна. – Я выключила глядильник и впилась в
Фиана сердитым взглядом: – Поднимайся с пола и прекрати ржать! Как ты смеешь корчить мне
рожицы, когда я разговариваю с Кэндис?
Он счастливо ухмыльнулся:
– Она меня одобряет. Я надежный. Я хороший дельтанский мальчик, которого ты
принуждаешь жить с тобой в одной комнате.
30
Я вздохнула. Кэндис и все мои друзья считают, что я запугиваю бедненького несчастного
Фиана. Если б они только знали! Бетониловую стену запугать и то проще.
– Ты возмутительно невоспитанный дельтанский мальчик, который заключил
помолвочный контракт только потому, что захотел спать со мной.
Фиан усмехнулся:
– Это не главная причина, но определенно одна из. Я действительно ужасно вел себя,
пока ты разговаривала с Кэндис. Думаю, тебе следует швырнуть меня через комнату и указать
мне мое место.
Мысль заманчивая, особенно с Фианом, одетым как Аррак Сан-Домекс, но я покачала
головой:
– Не время потворствовать тебе и играть в «Сталею из джунглей». Мы должны
переодеться и пойти на ужин с полковником.
Фиан вздохнул и вытащил из шкафа парадную форму:
– Может, после ужина?
– Определенно, – согласилась я, наблюдая за раздевающимся Арраком Сан-Домексом.
Глава 6
Я жутко волновалась, когда мы оказались перед апартаментами полковника Риака
Торрека. Я видела в фильмах официальные приемы военных: стол, на который можно посадить
истребитель, уставленный блестящей посудой из настоящего хрусталя, а вокруг – сотни
офицеров. Сама же я обычно обедала в менее изысканной обстановке: под болтовню ребятни в
столовой следующего шага или в компании однокурсников в зале купола.
