– Рану хотели промыть, – объяснил орк.
– Рану?! Какую? Где? Я ничего не чувствую!
– Но ты вся в крови, – Олло указал на алые потеки на ее одежде.
Наташа поскребла ногтем одно из пятен. Понюхала, попробовала на язык. И всплеснула руками.
– Бычья кровь! Пятилитровая ббанка. Для опытов. Баббушка меня убьет.
– Что такое «пятилитровая»? – спросили одновременно Олло и Гиллигилл.
– Как – что такое? – опешила девушка. – Это… это… Хватит мне мозги пудрить! Кем надо быть, чтобы не знать, что такое «пятилитровая»?!
– Эльфом, например, – проговорил Геремор.
– Это точно, – радостно закивал Гиллигилл. – Эльфом. Эльфы вообще ни в чем ничего не смыслят. Не то, что мы, орки.
Геремор фыркнул.
– Не слушай его, Наташа.
Но Наташа слушала и делала свои выводы. Ее щеки покрылись пунцовыми пятнами. От злости она даже забыла о том, что вымокла до нитки.
– Вы меня за дуру что ли держите? – выпалила девушка, выбираясь из ванны. – Тоже мне, детский сад развели, орки-эльфы. Еще эти идиотские треугольные накладки на уши повесили…
Она ухватила остроконечное Гереморово ухо и рванула, что было сил.
– Ай! – заорал эльф. – Не тронь! Он живое, то есть оно живой! Это не накладка. Оно всегда такое!
– Да врешь ты! – Наташа сердито тряхнула черными волосами. – У людей таких не бывает!
– Я не человек! – рявкнул вышедший из себя Геремор. – Я эльф!
Он схватил перепуганную девушку за руку и поволок на кухню, приговаривая: «Сейчас я тебе покажу. Все покажу. Не верит она…».
Геремор втолкнул девушку в кухню и вошел следом. Дверь захлопнулась за ними с пушечным грохотом.
– Сейчас я покажу! – донесся через миг приглушенный голос. – Сейчас я все докажу!
– Ты полегче там! – крикнул Олло. – Не переусердствуй.
Ответом ему был гальванический треск и яркая ядовито-желтая вспышка.
Олло повернулся к Гиллигиллу, разинувшему рот от удивления.
– Терпеть не может, когда не за того принимают. Артистическая натура.
– Вы, эльфы, шизики почище людей, – философски изрек орк. – Ладно, пока он там охмуряет, пойдем, потолкуем. Ты вроде не совсем безнадежный.
Они вошли в комнату, где провели ночь. Гиллигилл тихонько притворил дверь и уселся на кровать. Комнату огласил натужный стон пружин.
– Пора сматываться из города, – сказал орк. – Мы сбежали из-под ареста, нас теперь вся эта их милиция искать будет.
– С чего ты взял, что нас будут искать? – полюбопытствовал Олло.
– А что, скажешь – нет? Чего тогда они в лесу на нас набросились? Небось, решили, что мы какие-нибудь преступники… Говорю тебе, тикать надо.
Олло печально покачал головой.
– Не выйдет. Геремор и слушать об этом не станет, пока не поможет девчонке.
Из кухни донеслось приглушенное жужжание и восторженный визг.
– Слышал, как разоряется? – продолжал Олло. – Уж такой он эльф. Ради юбки – и в огонь и в воду и к кавланам в кашу.
Гиллигилл задумчиво поковырял пальцами в зубах.
– Ну а ты? Давай тогда вместе махнем, без этого бабника.
Олло развел руками.
– Как же я его брошу? Он хоть и дурень, но все же боевой товарищ. Нет, Гиллигилл, придется тебе одному пробираться. Месяца за три до портала дойдешь, а там домой вернешься.
Пальцы Гиллигилла снова оказались во рту – он задумался.
– Ну нет, – сказал наконец орк. – Один я тоже не пойду. Одному совсем не сподручно. Ладно, так поступим: спасем девицу с ее хахалем, а потом двинем домой. Вместе дурить веселей. Геремор! – заорал он во всю глотку. – Ты уже очаровал Наташу? Делом пора заняться.
Ответом стал оглушительный треск. Олло и Гиллигилл вихрем сорвались с мест. Олло первым влетел в кухню и встал на пороге. В спину ощутительно ткнулся орк.
– Ничего себе, – пробормотал Олло, таращась по сторонам и потирая ушибленный позвоночник.
Блеклая Наташина кухонька преобразилась. От недавнего разгрома не осталось и следа. Мебель и посуда находились на своих местах и сверкали так, будто их только что принесли из лавки. Но самым поразительным была раскраска пола, стен и потолка. Все теперь покрывал шахматный узор из крупных розовых и оранжевых квадратов. Лишь на полу под подоконником темнело безобразное багровое пятно – единственная деталь, портившая новый кухонный дизайн. Возле пятна, на корточках сидел Геремор.
Среди этой пестроты Наташа в своем черном одеянии напоминала галку, невесть как очутившуюся на фестивале тропических цветов. Она оглядывала новое убранство, с сомнением потирая подбородок. Олло и Гиллигилла девушка, похоже, не заметила.
– Нет, – сказала она наконец. – Бабуля, может и оценит, а для меня диковато. Геремор, возвращай, как было.
– Отстань, – пробурчал Геремор. – Я пытаюсь вывести проклятущее пятно.
Он остервенело листал инструкцию к Магическому Боекомплекту. По лбу и слипшимся волосам стекали крупные капли пота.
– Где-то же было хорошее заклинание, – бубнил эльф, и пергаментные странички жалобно шуршали в его пальцах.
– Зря стараешься, – заверила Наташа. – Бабуля на заклинания полгода угрохала. Это тебе не жульничество какое-нибудь как в «Кентервильском привидении», нет. Это настоящее несмываемое кровавое пятно. Жаль только, крови больше не осталось. Ох, влетит мне.
– А зачем оно нужно, это пятно? – полюбопытствовал Гиллигилл.
– Соседка, Тамара Прокофьевна, как-то похвасталась, что знает народное средство, чтобы вывести любое пятно. Вот они с бабушкой и поспорили на бутылку коньяку. Бабуля кровь классно заговорила, ничем не смыть.
– Как же кровь с тебя-то сошла, если пятно несмываемое? – съехидничал Геремор.
Наташа пожала плечами.
– Схватиться не успела.
– Угу, рассказывай, – проворчал эльф. – Щас я его…
Он размашисто начертал что-то на крышке Боекомплекта и выкрикнул формулу:
– Гаррабрааа!
Откуда-то с потолка в пятно ударила молния. Комнату заволокло густым шоколадным дымом. Наташа, Олло и Гиллигилл дружно закашлялись.
Из коричневых клубов донесся торжествующий голос Геремора:
– Получилось! Наташа, я сделал твою бабку! Тоже мне, невыводимое пятно.
И через секунду:
– О нет, во имя богов! Оно здесь! Драконья блевотина! Ссстарая… бабуля, как наколдовала, а!
Олло ощупью сделал несколько шагов сквозь непроницаемую пелену и тронул Наташу за руку.
– Кто здесь?! – всполошилась девушка.
– Это я, Олло. Геремор надолго застрял, можешь не ждать. Пойдем пока, поболтаем…
Они вынырнули из плотных шоколадных куделей и прошли по коридору в спальню. Следом, отфыркиваясь, протопал Гиллигилл.
Девушка смотрела на обоих как-то по-новому, ошарашенно, как будто впервые увидала. По всему было ясно, что Гереморова демонстрация принесла плоды и Наташа готова поверить в самые невероятные вещи.
– Надо же! Эльфы, орки… Я думала, что это сказки. Что вас не бывает…
В ответ Гиллигилл весело подмигнул.
– Знаешь, милашка, я, когда перепью, тоже думаю, что меня нет. А на утро выясняется, что я есть, и ужасно болен.
– Но как вы сюда попали? Из леса, что ли? И где вы…
– Это мы потом обсудим, – прервал Олло. – Ты лучше расскажи, чего с тебя хотят те уроды, которые увели твоего приятеля.
Наташа мгновенно изменилась в лице. Губы задрожали, из глаз закапали слезы.
– Миша, бедненький! – выдохнула она. – Я забыла про него…
– Стоп, стоп, стоп! – воскликнул орк. – Ты снова реветь. Мы так не договаривались.
Девушка сделала над собой усилие и перестала плакать. Лишь предательски блестели глаза.
– Зачем вам это? – прошептала она.
Гиллигилл пожал плечами.
– Как зачем? Будем его спасать. Или ты собиралась заняться этим в одиночку?
– Вы… вы мне поможете? – всхлипнула Наташа.
Физиономия орка расплылась в великодушной улыбке и по огромным зубам пробежали желтые блики. Девушка бросилась ему на шею.
– Гиллигилл, миленький, ты…
Мощный хлопок оборвал на полуслове.
– Гномьи кишки! – рявкнул орк. – Что еще натворил этот патлатый?!
