Геремор пожал плечами.
– А ты на следующей странице читал? – спросил Олло, снова сунув нос в инструкцию.
Геремор помотал головой.
– Вечно не дочитаешь, – проворчал Олло и ткнул пальцем в завершающий абзац статьи. – Вот же, написано: «Ни исцелившийся, ни альтернативная сущность не в состоянии выйти из кокона самостоятельно. Дорогу им должен указать сотворивший заклинание». Понял, гений? Иди теперь, выводи своего поросенка, пока мы сами с голодухи умом не подвинулись.
Геремор не двинулся с места.
– А… а вдруг там… не поросенок?
– А что же еще? – удивился Олло. – Слышал же, как визжало.
– Неправильно оно визжало, не по-свинячьи, – стоял на своем Геремор.
– По-свинячьи, по-свинячьи, – уверил Гиллигилл. – Просто ты не тот диалект изучал. Топай, топай.
Геремор нерешительно шагнул к облаку, из глубины которого на этот раз послышалось невнятное бормотание и вой.
– Давай, давай, – подбодрил Олло, а сам, на всякий случай, спрятался за спину орка. – Ступай к пациенту, шарлатан.
Геремор сделал несколько глубоких вдохов, как будто собирался нырять, и исчез в облаке. Над поляной повисла тишина.
Время ползло как дряхлая улитка. Олло и Гиллигилл, снедаемые любопытством, молча вышагивали вдоль стены тумана, как часовые в карауле. Иногда кто-то из них замирал, прислушиваясь, и снова пускался в путь.
И вдруг…
– Помогите!!! – донесся из недр облака истошный вопль Геремора. – Аааа! Уберись! Вон! Пшел! Кыш! Брысь! Аааа!
Эльф орал так, будто его рвали на части. Вместе с ним выло и визжало что-то невидимое, и оттого еще более жуткое.
– Олло, Гиллигилл, скорей! – надрывался Геремор, перекрикивая неведомого монстра. – Нет! Не тронь! Не кусай! Фу! Отпусти, скотина!
Первым очнулся орк.
– Сейчас! – крикнул он и нырнул в белые клубы тумана.
«Если Геремора не прикончит какое-нибудь чудовище, это сделаю я» – подумал Олло, бросаясь следом.
Бежать оказалось неожиданно далеко. Внутри облако было куда больше, чем снаружи. Каким-то непостижимым образом шум и крики вдруг стали едва слышны, как будто отдалились на милю.
Внутренность облака смахивала на затянутую дымкой смесь больничной палаты и древнего поля брани, с которого так и не убрали тела погибших бойцов. В высокой траве белели кости, и поблескивали стальные предметы, подозрительно похожие на медицинский инвентарь.
«Должно быть, сюда после смерти попадают плохие врачи» – подумал Олло – «Наш полковой коновал точно здесь окажется, когда помрет. Будет целую вечность выхаживать вон того мертвеца, у которого изо рта торчат зубодерные клещи. Хотя, Глангул и покойника залечит до смерти».
Эльф продвигался вперед довольно долго. Пейзаж не менялся: трава, скелеты, и разбросанные в беспорядке крючки, щипцы и скальпели.
Внезапно издалека послышался торопливый топот пары тяжелых башмаков. Олло испуганно присел. Топот приближался.
Туман перед эльфом заколыхался, пошел волнами и вдруг распался на клочки. Из белого месива, высоко подпрыгивая в густой траве, вырвался Гиллигилл. Его буро-зеленое белье представляло собой одну сплошную дыру. Орк пронесся мимо, и исчез в тумане.
– Бегиии, – послышался его запоздалый крик.
Следом показался Геремор. Всклокоченные волосы стояли дыбом. Сквозь прорехи в одежде виднелись жуткие алые пятна. Эльф подпрыгивал еще выше орка, и было видно, что на грешную землю он опускается безо всякого удовольствия. В руках Геремор сжимал здоровенную лягушку. Скользкая тварь пучила глаза и отчаянно сучила лапками, норовя вырваться.
– Уматывай! – заорал эльф, увидав Олло. – Скорей, пока он и до тебя не добрался!
И тут Олло увидел нечто. Оно петляло в густой траве, кружило возле Геремора, то приближаясь, то отдаляясь. Едва существо поворачивало в его сторону, эльф сигал вверх – так высоко, как только мог.
– ААААА! – завопил Олло и задал стрекача.
Он мчался вперед, не разбирая дороги. Туман, трава, скелеты, металлический блеск – все слилось в сплошной серый вихрь. Наконец, впереди забрезжил солнечный свет. Олло еще наддал ходу, и через секунду вырвался на зеленую поляну перед избушкой.
Яркое солнце ударило в глаза. Зажмурившись, эльф налетел на Гиллигилла, который стоял со свежеотломанным суком наперевес.
– В сторону! – заорал орк. – Держись подальше. Когда оно выскочит, я встречу!
Олло отпрыгнул подальше, и тут из облака вырвался Геремор, а следом, скрытое травой, – то, от чего они все удирали.
– Аахх! – выкрикнул орк, опуская дубину. Геремор, обижено взвизгнув, ткнулся носом в землю. Выскользнув из его рук, лягушка исчезла в траве. Жуткое нечто, которому тоже досталось от Гиллигилла, громко клацнув, откатилось в сторону и затихло. А через секунду исчез туман – со всеми скелетами, медицинским скарбом и Мишей в придачу.
– Опа! – только и сумел выговорить орк, глядя на пустую поляну.
Олло наклонился к Геремору.
На белокурого эльфа жалко было смотреть. Перемазанное землей лицо приобрело цвет Гиллигилловых подштанников. В волосах запутались репьи, от одежды остались лишь грязные лоскутья.
– Лафуффаа! – простонал Геремор.
– Чего? – опешил Олло.
– Лахухка! – повторил страдалец, выплюнув часть травы.
– Лапушка? – подсказал сердобольный Олло. – Лапшичка? Ложечка?
– Лабуда?! – ввернул Гиллигилл.
– Лягушка! – выкрикнул, проплевавшись, Геремор. – Я лягушку упустил!
– А чего так орать? – удивился орк. – Съесть ее собирался? Хуже жратвы не придумаешь – помяни мое слово. Змеи не в пример лучше.
– Хватит чепуху молоть, – сказал Олло. – Миша где? Ты куда Мишу подевал, Геремор!
– Лягушка – и есть Миша! – завопил несчастный. – Он превратился. Все это окаянное заклинанье. Ловите его… ее! Скорей, пока с поляны не смылась!
Олло среагировал мгновенно. С легким щелчком распахнулась серая коробочка его Боекомплекта. Быстрый росчерк над крышкой, выкрик «Апиопазуууу!» – и по краю поляны выросла высоченная, гладкая как зеркало стальная стена.
Гиллигилл задрал голову. Высотой ограда была в два его роста – не меньше.
– Зачем? – вопросил орк.
– Как зачем, – удивился Олло. – Чтоб лягушка с поляны не сбежала.
– Зачем такая высокая, спрашиваю.
– Чтоб не перепрыгнула.
– Чудила, – пробурчал орк и повернулся к Геремору.
– Эта твоя лягушка хоть на Мишу похожа? Черты лица, цвет волос, и все такое…
– Знаешь, мне не до шуток, – окрысился эльф.
– Какие уж тут шутки, – Гиллигилл широким жестом обвел поляну, где копошились сотни лягушек. – Как ты узнаешь, какую из них расколдовывать? Ты ведь собираешься расколдовывать? Или предъявишь Наташе жениха в новом обличье, чтоб ей легче было выбирать между ним и тобой?
– Собираюсь, собираюсь, – отмахнулся Геремор. И добавил шепотом: – Только я не знаю, как расколдовывать лягушек.
– Что?! – воскликнул Олло, не веря своим ушам. – Ты не знаешь, как расколдовывать лягушек?
– Представь себе, не знаю! – рассердился Геремор. – Может, просветишь?
Олло всплеснул руками.
– Но это же классика! Это преподают в начальной школе. Или ты и в младенчестве ухлестывал за девчонками вместо того, чтобы заниматься делом?
– Так что это за способ такой? – спросил Геремор, проигнорировав укол приятеля.
– Да проще простого! Лягушку нужно поцеловать.
Олло расплылся в улыбке. Орк тихонько хрюкнул.
– А если я сейчас кое-кому шею сверну? – процедил Геремор.
Олло развел руками.
– Против природы не попрешь. Как там в учебнике… «Аксиома о лягушке. Чтобы расколдовать превращенного в лягушку, колдун, совершивший превращение, должен поцеловать означенную тварь в срок не позднее двух лун после совершения колдовства. В противном случае, заклятье становится необратимым». Во как помню. Старый Гезза розгами вбил. Фундаментальный закон, между прочим. Справедлив для всех миров. Такой же инвариант как… как отношение длины окружности к диаметру.
– Профессор! – фыркнул Геремор.
