Усов лежал на спине и в полудреме вспоминал не только прикосновения родных и друзей, но и их голоса.
— Тоша, не задерживайся подолгу на одном месте, — голос Светланы прозвучал совсем рядом. — Лабиринт не стабилен, он живой, и выход может поменять свое расположение. Тогда придется искать новый путь, тратить на это время и силы. Потерпи, большую часть пути ты уже прошел, осталось совсем немного.
— А Вадим? Что с ним?
— Все будет в порядке, — голос отдалился и пропал.
Антон вздрогнул и очнулся от забытья. «Я слышу Свету, я не глухой! Она сказала, что все будет в порядке!» – радость вернула силы, и Усов принялся пробираться дальше через подземные дебри, уже совсем не обращая внимания на боль в израненных ладонях и коленях. Дорога стала сложнее, ему то и дело приходилось то карабкаться вверх, то искать путь в обход перегородившего дорогу огромного валуна. Антон безмерно устал, но, помня Светины слова, больше не решался останавливаться для отдыха. Снова появилось чувство голода, но теперь оно принадлежало ему самому. Есть захотелось до рези в желудке; люто ненавидимая перловка, которую Усов столько лет ел сначала в училище, а потом в студенческой столовой, сейчас вспоминалась как изысканный деликатес.
«Еще немного, еще чуть-чуть», — бормотал он про себя, прислушиваясь к журчанию воды и пытаясь найти дно попавшегося на пути провала. Антон навалился животом на неровный край камня, и свесился вниз, пробуя определить глубину, но не удержался и полетел вниз. Поверхность воды оказалась совсем близко, и он, не успев задержать дыхание, наглотался горько-соленой воды, поток которой понес его.
— Света! — крикнул Антон в темноту.
— Держись, все в порядке… — донеслось издалека.
* * *
Когда Илья с Генкой отпустили Вадима, он приготовился к падению на землю или поверхность воды, но так и не дождался его. Духота летней ночи на мгновение сменилась ледяным холодом, но тут же исчез и он. Не было ощущения ни падения, ни движения вообще, вокруг был мрак, Медведев не чувствовал не только собственного тела, но даже биения собственного сердца и дыхания, одни лишь мысли были на удивление ясными. «Я умер, что ли? — он ощутил слабое беспокойство, смешанное с любопытством. — Вроде непохоже, голова, во всяком случае, работает. Света, что это? Что со мной?»
Ответа не было.
«Неужели это полный паралич?! Парализовано все тело, осталась только способность мыслить! — Вадим не испугался, но почувствовал неясную тревогу. — Что произошло? Почему я ничего не помню?! Опять наркоз? Опять меня резали? Зачем?»
Медведев стал сосредоточенно вспоминать. В поселок ехали долго, но добрались благополучно. Света разрешила ему отправиться на озеро вместе с Олегом, Генкой, Денисом и Ильей, а сама осталась с Антоном. Андрей и Сашка тоже не поехали купаться. Потом они то ли обедали, то ли ужинали – Вадим не мог припомнить точно, был ли это еще день или уже вечер, в памяти осталось лишь полное отсутствие аппетита и то, что Светлана настаивала на том, чтобы и он, и Антон уже после еды съели по миске меда, от невероятной сладости которого его начало поташнивать. Остальное сохранилось в памяти как путаный сон. Он рисует Свету… Андрей раздевает его, невыносимо хочется пить, а Света говорит, что нельзя… У Светланы в руках горящий, как маленькое солнце, шар, она бросает его в каменную стену, сияние рассыпается искрами, которые тут же гаснут, поглощенные неизвестно откуда появившимся мраком – будто разорвалось само мироздание, обнажив свое основание, где нет ничего, но откуда происходит все… И в этот провал сначала шагнул Антон, затем Генка с Ильей отпустили его, и первозданная тьма жадно бросилась навстречу…
«А где же обещанный лабиринт, подземная река?» – Вадим не мог избавиться от смутного страха, что лабиринт уже позади, но он не помог, поэтому снова клиника, операция, наркоз и, вдобавок ко всему, частичная потеря памяти. «А Антон? Что с Антоном?» – забеспокоился Медведев. «Неужели ему лабиринт тоже не помог? А может, еще ничего не было? Никакого лабиринта? Тогда где я? Света?!» – позвал он и внезапно почувствовал, что рядом с ним есть кто-то или что-то.
В том Ничто, где он оказался, появилось уже знакомое Нечто, и однажды пережитой всепоглощающий ужас сковал последнее, что оставалось живым – мысли, мгновенно заморозив их. Вадим не мог издать ни звука, но крик, тщетно пытаясь найти выход, рос внутри него и разрывал на части, несмотря на то что Великое Бесконечное Безразличие не обращало внимания на ту ничтожность, что возникла рядом с ним. Хотя нет, Медведев вдруг ощутил слабый интерес, легко, словно паутинка, прикоснувшийся к нему, и ужас бесследно исчез, уступив любопытству.
«Привет! — поздоровался по-свойски Вадим; он помахал бы рукой, но тело не подчинялось ему, да и было ли оно вообще? — Не подскажешь, куда это я попал? Ты здесь хозяин? Не обижайся, но мне рядом с тобой, мягко говоря, неуютно, я хотел бы вернуться в более понятное для человека место».
Медведев не услышал ни звука, не почувствовал никакого движения, но ему показалось, что рядом что-то рвется; только что не было ничего – и вдруг он оказался в воде. Вадим от неожиданности не успел задержать дыхание и хлебнул воды, часть которой попала в легкие, но справиться с этой ситуацией показалось ему пустяком. Несколько мощных гребков, и он оказался на поверхности, где долго откашливался и отплевывался, потом перевернулся на спину и попробовал оценить обстановку.
Вода была приятно прохладной и, похоже, насыщенной солями, потому что тело держалось на поверхности без всяких усилий, на вкус чуть солоноватой, с легкой кислинкой; когда Медведев попробовал ее, язык остро защипало пузырьками газа, и такие же мелкие пузырьки нежно обволакивали тело, расслабляя мышцы легкой щекоткой. Он усмехнулся: «Классно! Бассейн, если не с шампанским, то с газировкой!» Вместо ожидаемой темноты, с которой Вадим сталкивался в подземельях, он обнаружил странное свечение, будто каменный свод был полупрозрачным и пропускал лунный свет.
«Уже лучше!» – обрадовался Медведев и огляделся по сторонам. Потолок пещеры был в нескольких метрах над ним, а вот стен не было видно, они тонули в темноте. Не ощущалось ни малейшего движения ни воды, ни воздуха, тишина нарушалась только его кашлем. «Так, куда же плыть?» – задал себе вопрос Вадим. Он долго раздумывал над этим, оглядываясь по сторонам, но оставаясь при этом на одном месте.
— Дим, — в голове ясно и громко прозвучал голос Светланы. — Нежиться в нарзане будешь потом. Плыви вперед!
Медведев от неожиданности ушел с головой под воду.
— Светочка, где он, этот «перед»? — выныривая, вслух спросил он. — Я не нахожу никаких ориентиров!
— Двигайся – и ты найдешь выход… — голос затих, оставив Вадима в полной тишине.
«Не очень-то конкретный совет», — подумал он и тут же вспомнил любимую поговорку Сергея Томского: «Даже если тебя съели, то и тогда остаются два выхода». Медведев поплыл в ту сторону, где мрак казался особенно густым, преследуемый мыслью о том, что тогда, в Дегтярке, Сергей выхода, на что все надеялись, так и не нашел. Вадим понимал, что винить себя в исчезновении Томского нелепо, но не мог отделаться от мыслей о том, что, если бы он был на месте Генки, то ничего с Серегой не случилось бы.
Думая о Сергее и, естественно, об Ирине и их ребенке, который, может быть, уже появился на свет, Вадим медленно плыл наугад до тех пор, пока не наткнулся на каменную стену. Он оглянулся, но густой мрак в противоположной стороне не давал разглядеть, есть ли там проход, и тогда Медведев решил двигаться вдоль скалы, держась за нее. Прошло много времени с того момента, как Вадим начал свой путь, и ему казалось, что он совершил полный круг по краю подземного озера, однако под рукой все время была шершавая поверхность камня, в которой не нашлось ни малейшей щели.
— Света, — в нерешительности позвал он, не зная, куда двигаться дальше. — Как выбраться отсюда?
— Двигайся вперед…
Вода стала холоднее, но, может быть, Вадим просто начал мерзнуть, когда остановился. Кроме холода он вдруг ощутил слабое течение, которое усиливалось с каждым мгновением, подхватило его и понесло вдоль стены, заметно прижимая к ней. Удивленный, но пока не обеспокоенный, Медведев, не зная что делать, постарался уцепиться за неровности в скале, но пальцы соскользнули с мокрой поверхности, и его понесло дальше. Чтобы выиграть время, он с силой оттолкнулся от камня и поплыл против течения, но скорость воды все возрастала, и ему волей-неволей пришлось вступить в нешуточную борьбу с потоком, который стремился уже не прижать его к стене, а бросить на камень. Потом Вадиму показалось, будто из темноты на него надвигается высокая волна. Он инстинктивно отпрянул, пытаясь рывком уйти от нее, но тут же понял свою ошибку – это была не волна, а воронка водоворота, который затягивал его под скалу.
