Наконец, Кульчич понял, что стоящий посреди холла гость совершенно не собирается реагировать на его нападки. И ошибся.
— Какая забавная обезьянка, — слова гостя разбили тишину, словно железный шар упавший на стекло. Такого «издевательства», Кульчич стерпеть не смог и, не размениваясь более на слова, с рыком рванул на обидчика.
Со стороны происходящее выглядело так, словно гость лениво шагнул в сторону, пропуская мимо себя несущегося на всех парах гимназиста. Но Горский-то знал, куда нужно смотреть, а потому оказался едва ли не единственным зрителем, успевшим заметить, как гость лёгким мимолётным движением руки поправил траекторию движения пролетающего мимо противника. Грохот, с которым Кульчич впечатался в задрожавшую под его весом, тяжёлую запертую дверь, вызвал у столпившихся на лестнице зрителей, одобрительный гул.
Задира отлип от содрогнувшейся двери и… мягко осел на паркет, утирая юшку. В глазах муть, координации ноль… грогги.
— Вот так, — удовлетворённо кивнул Горский.
— Миш, ты знал? — дёрнул его за рукав Никита.
— Предполагал, — хмыкнул тот с неизменной полуулыбкой на лице.
— А…
— Окна моей комнаты выходят на сад дома, где он живёт, — объяснил Горский. — Я каждое утро, перед уходом в гимназию, видел как он занимается там какой-то гимнастикой… что-то вроде валлийского бокса, только с ударами ногами, как в шоссоне, знаешь?
О том, что занятия соседа очень напоминали тренировки отца с привезённым им из путешествия стариком-катайцем, Горский промолчал.
— Видел в цирке, — кивнул Никита… — Но это было совсем не похоже на цирковые бои. Интересно, а где и у кого он учился? Ты не знаешь?
— Думаю, где-то на востоке, — не удержался от очередной демонстрации своего всезнания Горский, но тут же осёкся. — Извини, Никит. Испытание скоро, да и гостю надо помочь…
— Ох, у меня же урок через пять минут начнётся! — глянув на модные наручные часы, спохватился тот. — Если опоздаю, Валерьян Силыч точно «гуся» вкатит!
Никита махнул рукой приятелю и моментально растворился в толпе гимназистов. Тактичный.
* * *
Пришёл сдавать экзамены, называется. Только оказался в здании гимназии, как тут же влип в историю и стал предметом обсуждения всех учеников разом. А в том, что новости о моём обмене любезностями с неприятным типом в форме гимназиста, вскоре разлетятся по всей школе, можно не сомневаться. И хорошо, если у этого придурка не найдутся прихлебатели… Ввязываться в капитальный мордобой мне совсем не хочется. Не в новом костюме, по крайней мере. С меня же Хельга шкуру спустит, если я его порву или испачкаю!
Скинув плащ и повесив его на сгиб локтя, снял шляпу и, перехватив её той же рукой, я вздохнул и, старательно игнорируя любопытные взгляды окружающих, направился к гардеробной. Благо, указатель её местоположения, висел под потолком холла.
Избавившись от верхней одежды и отблагодарив гардеробщика, пожилого бородатого дядьку куной, то есть, сотой частью гривны, развернулся, чтобы отправиться на поиски места прохождения испытаний. Не тут-то было.
— Прошу прощения, — довольно низкий, но ещё не сломавшийся мальчишеский голос, заставил меня притормозить. Передо мной остановился невысокий худощавый гимназист с умным лицом, кажется, готовым в любую секунду расплыться в насмешливой улыбке. Непослушные тёмные, почти чёрные волосы выбивающиеся из-под лихо заломленной фуражки, серые, но живые, смотрящие с нескрываемым любопытством глаза, курносый нос… где-то я его уже видел. Причём недавно… хм…
— Вы же, гость Хельги Завидич, да? — уже чуть тише произнёс мой визави.
— Можно сказать и так, — медленно киваю.
— А я ваш сосед, у нас сады примыкают друг к другу, — улыбнулся парень и тут же хлопнул себя ладонью по лбу. — Ой, прошу прощения, моё имя: Михаил Горский.
— Кирилл… Завидич, — интересно, и что этому «соседу» от меня понадобилось?
ГЛАВА 7
Знакомства и планы
Сосед оказался довольно забавным типом… и настоящим кладезем знаний об окружающем мире. Всё-таки, несмотря на время проведённое под Новгородом, я почти ничего не знаю, не только о городе, но даже о соседях! Слишком уж закопался в книги, так что не нашёл времени даже на то, чтобы как следует познакомиться с окрестностями нашего дома. В общем, удачное знакомство. Да и мы быстро нашли общий язык, зацепившись за интересную обоим тему. А именно: воздухоплавание. Михаил грезил о небе, пожалуй, не меньше, чем я, но его больше привлекал не столько сам полёт, сколько возможность путешествовать, которую тот дарил. Сын известного в определённых кругах новгородского путешественника, явно унаследовал от отца его непоседливость и любопытство исследователя. Об Иване Фёдоровиче Горском я слышал. Даже читал несколько его очерков о Китае, который тут по-прежнему именуют Катаем. Феноменальный человек… исколесивший полмира, умудрившийся стать своим даже в закрытой Японии… Нихоне, по-здешнему. А его описания нравов и традиций жителей разных стран, больше похожие на полноценные научные труды, разве что написанные популярным, простым для понимания языком? Должно быть, некогда именно такие люди открывали новые земли и щедрой рукой дарили их своим правителям.
Услышав мою похвалу в адрес его отца, Михаил неожиданно покраснел и признался, что я первый из известных ему сверстников, кто оказался знаком с работами его батюшки.
За разговором, мы и не заметили, как оказались у кабинета, в котором расположилась проводящая выпускные испытания комиссия, и отвлеклись, только когда нас одёрнули, попросив вести себя потише, собравшиеся у дверей кабинета гимназисты, сосредоточенно листающие тетради и учебники, словно силясь за полчаса выучить всё то, мимо чего беспечно проходили весь учебный год… или все три. Перед смертью не надышишься…
— Это точно, — хохотнул Горский. Я что, вслух это сказал? Вон как ученики на меня косятся. Того и гляди, покусают.
— Хм, Михаил, а тебя, я смотрю, грядущее испытание не беспокоит, а? — тихо поинтересовался я.
— Математика… фи, — вздёрнул и без того курносый нос Горский. — Меня батюшка учит. По сравнению с прокладкой курса от Новгорода до Берлина, выпускные задачи, это такая ерунда!
— Думаешь идти на штурмана?
— Да, — коротко, но веско ответил Михаил. Уверенно, так. Хм…
— А я вот задумываюсь о капитанском патенте, — я поделился с новым знакомым своей идеей.
— Ну, так далеко я не загадываю, хотя мысль интересная… — улыбнулся Горский. Он, вообще, улыбчивый парень. — Значит, встретимся в училище, а?
— Это, вряд ли, — я развёл руками. — Я буду учиться на заочном… если сдам все выпускные на «превосходно».
— Жаль… значит, я окажусь единственным младшим на курсе. И подозреваю, что это будет некомфортно, — вздохнул, искренне расстроившийся Горский.
— Намерен поступать в училище в этом году? — я уважительно глянул на собеседника. Одно дело, я… с моими знаниями из «той» жизни. И совсем другое дело, привыкший к совершенно иному темпу учёбы, Михаил. Ему-то приходится учить вдвое больше материала… а всё потому, что уровень выпускного класса, здесь совсем не соответствует уровню первого курса училища. Хочешь продолжить учёбу после гимназии? Будь добр, подтяни знания, позанимайся с репетиторами, а если не хватает денег, то поработай низовым составом в той профессии, которой решил учиться. Учеником у мастера, так сказать. Жёстко? Зато, избавляет от вала желающих получить образование «для галочки», или поступающих «абы куда приткнуться». Собственный пот и расходы на учителей живо отваживают «левых» людей. Зато остаются те, кто всерьёз решил идти по выбранной стезе. А это значит, что в стране прибавиться крепких профессионалов своего дела… куда ни глянь, одни плюсы, однако.
— Конечно, в этом! — горячо воскликнул Горский, но поймав на себе укоряющий взгляд одного из лихорадочно листавших учебники однокашников, сбавил тон. — Я отцу пообещал, что закончу училище не позже семнадцатого дня рождения. Точнее, он поставил условие, что возьмёт меня с собой в экспедицию не раньше, чем я получу диплом.
— Ага, решил стать самым молодым штурманом на флоте? — рассмеялся я.
— Точно. А что? — комично нахмурился Горский. — Чем я хуже твоей сестры? Она-то, в восемнадцать штурманом стала, да ещё и на «ките». Не знаю, получится ли у меня так же, но уж закончить штурманское раньше её, я точно смогу!
— Горский! Приготовиться Завидичу! — выглянувший из кабинет, секретарь огласил следующего идущего «на Голгофу» и я пожал своему новому знакомому руку.
— Ни пуха, Михаил.
— К чёрту, — тот тряхнул головой и, махнув рукой, решительно шагнул к двери.
Честно говоря, слова Горского заставили меня задуматься о вещи, которую до сих пор, я в своих планах просто упускал. Дирижабли, руны, капитанский патент… это всё замечательно. Но без команды, даже самый лучший дирижабль так и останется лишь кучей красиво собранного металла, и в воздух не поднимется. А где взять эту самую команду? Собирать с бору по сосенке, в местах типа той дыры, в которую превратился мой Меллинг? Вот уж, нет… Команда у меня будет небольшая, и не хотелось бы в один прекрасный день, отправиться вниз головой с собственного корабля, только потому, что собранные в команде проходимцы решили попиратствовать вопреки воле капитана и владельца. Хм… Значит, нужны доверенные люди. Вопрос в другом. Где их взять?
