Волшебник пожал плечами.
— Собственно, проходить здесь нечему. Это просто некоторое смещение восприятия, вызванное воздействием этого света. Чем теплее погода, тем вам будет холоднее. Обратное положение тоже верно, так что я посоветовал бы вам подумать о переезде на север.
Изумительный Макс вошел в спальню и взобрался на кровать.
— Подержи фонарик, Дорин, — сказал он и принялся выворачивать лампочку из люстры.
— О черт! — сказала Луиза. — Вот чертов черт! — Она начала всхлипывать.
— Все будет хорошо, — ласково произнес Джонни. — Мы будем держать включенным кондиционер, или мы можем переехать обратно в Миннесоту. Что-нибудь да придумаем.
— Ну что ж, Дорин, — говорил тем временем волшебник. — Кажется, это последние. Принеси из моего грузовика лампочки, и начнем снова обустраивать мир как надо.
— А что с Вардами? — спросила Луиза.
Изумительный Макс пересек гостиную и жестом указал на высокое окно.
— С Вардами было уже слишком поздно что-то делать, — сказал он. — Они зашли чересчур далеко. Пришлось их запалить. Мы установили у них зажигательные бомбы перед тем, как идти сюда.
Посмотрев в окно, Джонни увидел угасающие языки пламени; время от времени в беззвездное небо поднималась гирлянда искр.
Изумительный Макс вздохнул.
— Откровенно говоря, я уже подумываю о том, чтобы удалиться от дел. Сперва Джонс чуть не уничтожает весь мир, потом Блейк исчезает, даже не попрощавшись. Посмотрите, что я нашел в его трейлере!
Он вытащил из кармана какой-то черный предмет и протянул его Джонни. Это была гротескная каменная статуэтка в виде ящерицы, около трех дюймов длиной.
— Что это? — спросил Джонни.
— Один из приспешников Вечной Бездны. Не бойтесь, он уже мертв. Дивный Народ — это само по себе не шуточки, но похоже на то, что Блейк оказался в рабстве у еще более мрачных сил. Вечная Бездна! Знаете что я скажу, — волшебник наклонился вперед, — я не советовал бы вам даже думать о том, что за существа обитают в Вечной Бездне.
Он выпрямился.
— Ну да, впрочем, ладно. За дело!
Изумительный Макс взял у Дорин коробку, и началась утомительная работа по замене лампочек.
Луиза и Джонни уселись на диване.
— Я ужасно себя чувствую из-за Вардов, — сказала Луиза. — Плюс вообще ужасно себя чувствую.
Джонни кивнул.
— Наверное, стоит посмотреть на это и с положительной стороны, — пробормотал он. — Все-таки удалось избежать конца мира, и все такое…
— Да, наверное, — согласилась Луиза.
Волшебник вернулся в гостиную и плюхнулся в кресло.
— Вот и еще одного кризиса еле удалось избежать, — сказал он. Затем сунул руку в карман и достал выкрученные пробки.
— Дорин, — попросил он, — не могла бы ты снова включить электричество?
Девушка в купальнике взяла пробки и вышла из комнаты.
— А как этот другой волшебник собирался вызывать Вечную Бездну? — спросил Джонни.
— Понятия не имею. Я не могу разыскать его, соответственно, не могу и спросить. — Макс крикнул в дверь: — Эй, Дорин! Ты ведь не видела сегодня Блейка, не правда ли?
Голос Дорин отозвался откуда-то издалека:
— Что?
Макс прокричал свой вопрос вторично, повысив голос.
— Конечно, видела! — крикнула в ответ Дорин. — Я же говорила вам. Это он и дал мне эти лампочки.
Солнце начинало подниматься над горизонтом. Дубы, пальмы и сухощавые сосны понемногу выплывали из мутного, словно помои, рассвета. Дым над фермой Вардов кривым столбом поднимался к небесам.
Волшебник опустошал свои карманы, вынимая последние лампочки, оказавшиеся лишними. Одна из них упала и разбилась о кофейный столик; по столешнице, угрюмо гавкнув, юркнула маленькая металлическая ящерица.
— Боже пресвятый! — прохрипел волшебник, вскакивая с места. — Дорин! — взвизгнул он.
Слишком поздно. Гудение холодильника, шепчущий голос диктора в радиоприемнике, хриплое дыхание кондиционера — все возвещало о возобновлении поступления в дом электричества. И, разумеется, лампочки — лампочки зажглись повсюду. Лампочки задушили надвигающийся рассвет: они испускали тьму, гуще дегтя, чернее черного бархата, выстилающего внутренность гроба.
Джонни понял, что до сих пор никогда, в сущности, не сталкивался с тьмой. Существовала темнота безлунной ночи, темнота лишенной окон полночной комнаты — но рядом с этой новой тьмой они просто терялись. И уже сейчас, хотя это не могло быть ничем иным, кроме его воображения, ведь до их прихода оставалось еще много часов, — Джонни показалось, что он слышит первые громовые шаги.
Джеффри Форд
Док Агрессии, человек из жести № 2
Из своей Крепости Уединения, расположенной глубоко под трехгрошовой лавчонкой в Ньюарке, штат Нью-Джерси, Док Агрессив, сей высший интеллект, чей мозг, этот двигатель инфернального сгорания с механическим воображением и свежеотточенным дюпеновским логическим мышлением, работающий на эликсире из жеваных восковых зубов и шипучих напитков, человек из жести, с кожей цвета тусклого медяка, упругой, как жестянка вокруг цилиндра вареных бобов, переживший многочисленные приключения в своей миссии по избавлению мира от зла посредством бугристых мускулов и состоящего из драных рубашек и потертых штанов гардероба, чья вдова носит остроконечную прическу наподобие ермолки из обрезков коротко стриженого седого веника и чья фирменная гримаса словно бы навеки застыла в акте испражнения баксами, кличем призывает к себе непревзойденную команду своих причудливых составляющих: Кулака-Окорока, парня с кулаком, представляющим собой большой пасхальный окорок, способный обслужить разом двадцать человек, который молотит плохих парней вплоть до полной покорности и жмет приятелей до состояния ломтика своих копченожировых качеств; Стряпчего, известного на весь мир адвоката и отпетого опекателя пострадавших от несчастных случаев, неоднократно вытаскивавшего Докову жестяную юридическую задницу из неприятных процессов, вроде того случая, когда Агрессив зашел немножко слишком далеко с одним безобидным чудаковатым старикашкой, по ошибке принятым им за Жестокого Бывача, одним ударом выбив из старого дурака последние мозги и обрушив на него Жестяной Обвал; Джона Поползня, самого ползучего парня в мире, обползающего негодяев гораздо чаще, нежели они сами оказываются способны обползти Поползня; Эластичного Вилли, специалиста по резиновым придаткам, облекающего бандитов заключительным объятием, чьи методы работы со злоумышленниками женского пола вошли в легенды, который консультирует Дока в сердечных вопросах, разбивая для своего нанимателя что попало у птичек и пчелок и переплавляя хитросплетения романтических отношений в язык Жести; и наконец, Мертвого Глаза, в чьем ведении находятся всевозможные ружья, дробовики, винтовки, дерринджеры, револьверы, пулеметы, дюбельные и скобозабивные пистолеты, а также убийства на большом расстоянии, так, чтобы никому не приходилось слишком из-за этого беспокоиться или пачкать руки — собирая таким образом пятерку своих соратников в намерении совершить с ними вылазку к Тошному рифу, чтобы вступить там в битву с Бессмертным Морголупом, злостным древним неандертальцем с мозгами Исаака Ньютона, и сражаться с ним под красным солнцем, обрушивая на него ураган безумно летучих мышей, поливая его ливнем пулеметных очередей, удушая пожатием жестяных бицепсов, побивая градом пота, похожего на шарики ртути, в намерении захватить двоедушного троглодита, тем самым предоставив Доку возможность надлежащим образом взбить ему ягодицы и хорошенько ущучить его во имя Закона и Справедливости.
Зовите меня глупцом — я вполне заслужил это, — но когда Филлис убеждала меня присоединиться к тому, что она называла «движением», я на самом деле думал, что нравлюсь ей. Я не понимал, насколько она была коварна — до тех пор, пока не стало слишком поздно.
И нет, мы никогда не заходили слишком далеко. Она проследила за этим.
За нами пришли на рассвете в воскресенье — супер-день для новостей, особенно учитывая всеобщие выборы, которые должны были происходить в следующий четверг. Я видел кусок передачи по илингскому каналу «Коп для тебя».
Меня и нескольких других приковали наручниками к поручням крепкого «антивандального» автомата с кока-колой в холле, а тем временем этот елейный ублюдок, министр внутренних дел, вещал с экрана о том, что захвачена крупная террористическая группировка и что это великий день для Закона и Порядка, голосуйте за нас в четверг, спасибо за внимание и спокойной ночи.
Можно было поклясться, что «Граница» — это «Меч Аллаха», «Бригады Гнева», SNLA и «Общество Защиты Дремучего Леса», взятые вместе. Те из нас, кто не был слишком озабочен проблемами с кишечником, даже сумели выжать из себя иронический смешок.
