В разговор вступил и Фрэнк:
— Я просто горжусь, что в лучшей из моих вещей играет такой талантливый барабанщик.
Щеки Фиби порозовели от удовольствия.
— Да ладно, ребята, — фыркнула она. — Вы бы сказали это кому угодно после того, как намучились с последним своим сокровищем.
Марк невесело усмехнулся.
— Да, Лонни был просто ужасен.
— Помнишь, как он опрокинулся вместе с табуреткой? — хихикнул Скотт.
Фрэнкс видом недовольного начальника поднял руку.
— Не будем ругать покойников. Давайте лучше сосредоточимся на том, как гениально мы играли сегодня.
— Согласен, — кивнул Марк, привычным движением взбивая волосы кверху. — Какая жалость, что нас слушали не больше десятка человек.
— В вечер понедельника… — робко начал Скотт.
— В последнее время у нас что-то одни понедельники, — проворчал Марк.
Четверо друзей помолчали, погрузившись в горестные размышления об изменчивости, дурном вкусе и оскорбительном равнодушии к достоинствам «Фабрики чудес», проявляемых местной публикой. Наконец Фрэнк заговорил:
— Вообще-то сейчас уже утро вторника. На часах почти три. Следующий концерт состоится в пятистах милях отсюда, а до проверки звука осталось чуть больше суток.
— Ты хочешь сказать, пора грузиться? — скривился Скотт.
— Боюсь, что так.
— У нас есть деньги на мотель? — с надеждой спросила Фиби.
— Поднимите руку, кто хочет поесть и заправить горючим наш благородный транспорт, — парировал Фрэнк.
— Ладно, ладно… Значит, опять будем спать в фургоне, — вздохнула она. — Наверное, я уже скоро не смогу заснуть без перины из заклепок и запаха бензина.
Наспех допив пиво, все четверо поплелись на сцену и принялись под нетерпеливым взглядом хозяина клуба вяло собирать инструменты и оборудование, порождая гулкое эхо в пустых стенах «Слайм тайма». Вскоре старенький «форд-эконолайн», носивший имя Зед Лепер, уже катил по дороге.
За рулем сидел Марк, Фрэнк рядом с ним, Фиби со Скоттом позади. Несколько миль проехали молча, потом Скотт заговорил:
— Тот тип опять приходил сегодня.
Фиби заметно напряглась.
— Да нет…
— Нет да!
— Где он сидел? Я не видела.
— Ты думала только об игре, а я его заметил. Он весь вечер ошивался в баре, близко не подходил. Когда мы закончили, перед ним стояло с полдюжины пустых бутылок. Ни разу не улыбнулся, ни разу не заговорил ни с кем.
Мысль об угрюмом незнакомце, который побывал на пяти последних концертах, проходивших в разных штатах, заставила Фиби нахмуриться. Этот человек стал появляться лишь после ее прихода в группу и во время каждого выступления не сводил с нее глаз.
— Мне что-то страшно, — поежилась она.
— А может быть, это какая-нибудь шишка из продюсеров? — неуверенно предположил Фрэнк. — Приценивается к нам, хочет предложить выгодный контракт…
— Ага, — хмыкнул Марк, — а моя фамилия Синатра.
Фиби повернулась к Скотту. Они сидели рядом на матрасе в узком проеме между ящиками с инструментами.
— Почему ты не сказал сразу?
Скотт пожал плечами.
— Не хотел тебя пугать. Опять же нас трое, чего тебе бояться?
— В самом деле, Фиби, — подхватил Марк. — Мы тебя защитим.
— Конечно, — кивнул Фрэнк.
Фиби хотелось наорать на них, но она сдержалась. Они же хотели как лучше… Надо им объяснить.
— Ладно, мальчики, но, может быть, в следующий раз вы покажете, от кого меня защищаете? О’кей?
— Само собой.
— Конечно, Фиби.
— Как прикажешь, о повелительница тарелок и барабанов!
Фиби откинулась на матрас, положив голову на ногу Скотту.
— За то, что не сказал, первым будешь подушкой.
— Здравствуй, судорога! — шутливо вздохнул он.
Вскоре Фиби уже так крепко спала, что, когда горизонтальный вектор движения фургона поменялся на вертикальный и его поглотил космический корабль, всю дорогу незаметно летевший сверху, испуганные крики попутчиков не могли разбудить ее целых десять секунд.
Грязные стены фургона, известного как Зед Лепер, озаряло жемчужно-переливающееся сияние. Воздух наполнился странными запахами, отдавая одновременно кислотой, электричеством, соленой водой и имбирем.
Фиби вскочила на ноги, едва не ударившись головой о низкую крышу.
Вокруг царила суматоха.
Скотт, охая, держался за голову — ему повезло меньше, чем Фиби. Марк, сидя за рулем, в панике дергал и нажимал все что мог, пытаясь восстановить контроль над машиной. Стеклоочистители бессмысленно сновали взад и вперед среди потоков жидкости, лившейся сверху. Фрэнк яростно рылся в хламе на полу, повторяя:
— Нунчаки, где эти гребаные нунчаки?
Сразу же поняв, что ее товарищи окончательно растеряли скудные остатки мозгов, Фиби решительно скомандовала:
— Заткнитесь, все! Живо!
В фургоне наступила тишина, густая как кисель.
— Ну вот, так-то лучше. Что случилось?
— Мы… мы просто ехали, — пролепетал Марк, — а потом вдруг я почувствовал, что колеса отрываются от земли. Я не спал, честно!
— Скорее всего упали с обрыва, — сказал Скотт.
— Нет, я все видел, — возразил Фрэнк. — Я высунулся в окно, и там, наверху, увидел огромную черную тень. Она все росла, росла, а потом проглотила нас.
— И где же мы, по-твоему, теперь?
— Внутри НЛО? — осторожно предположил Марк.
— Летим черт знает куда, — добавил Скотт оптимистически.
Фиби задумчиво посмотрела на открытые окна фургона.
— Мы можем дышать и ходить — значит, есть воздух и гравитация… Выходим!
Она распахнула заднюю дверцу и выскочила наружу.
Остальные робко двинулись следом.
Фургон стоял посреди бескрайнего пространства. Стены и потолок, если они и существовали, терялись в жемчужном свечении, которое исходило неизвестно откуда.
Фиби глянула вниз.
Ее ноги терялись на уровне щиколоток в каком-то непонятном разреженном веществе устричного цвета. Опору они находили где-то в глубине, где ощущалось нечто вроде губки. Подняв ногу, Фиби с облегчением убедилась, что ее конечностям ничто не угрожает. Потом, нагнувшись, попробовала материал рукой.
— Мягкий, с ворсом, похоже на… ну да, фланель.
Марк фыркнул.
— Замечательно. Стало быть, сделано в Сиэтле. Что-нибудь новенькое от «Боинга», не иначе. Решили нас похитить как конкурентов — слишком высоко летаем.
Скотт вгляделся в жемчужное сияние, приставив к глазам ладонь козырьком.
— Кто-то идет! — вскрикнул он.
По мере того как загадочная фигура вырисовывалась из слепящего тумана, четверо музыкантов все теснее жались друг к другу.
Это был тот самый незнакомец, преследовавший их по всей стране. Одетый в обычную земную одежду, с бесцветным унылым лицом, он смахивал на Гарри Дина Стэнтона, решившего выступить в амплуа Марселя Марсо. Пилот НЛО? Что-то не похоже. Может быть, Марк прав, и этот корабль построили люди? Фиби задумалась. А если этот человек — тоже пленник?
Она смело шагнула вперед.
— Вас… э-э… тоже похитили инопланетяне?
Незнакомец смотрел на Фиби все с тем же неподвижным безжизненным выражением, которое так пугало ее на концертах. Потом заговорил, спокойно и ровно:
— Я владею этим кораблем. Можете звать меня Модин.
Наглая безмятежность космического пирата вывела из себя импульсивного Марка.
— Тебя сейчас никак не будут звать, ублюдок! — заревел он. — Хватайте его, ребята!
Не успела Фиби и слова вымолвить, как отчаянная троица уже скрутила незнакомцу руки. Что самое удивительное, он, похоже, не оказывал никакого сопротивления.
— Отлично, — сказал Марк, глядя ему в лицо. — Или вы сейчас же вернете нас домой, или мы с вами обойдемся покруче.
— Вы меня не поняли, — бесстрастно ответил плененный капитан НЛО. — Я везу вас в такое место, где ваши таланты оценят по достоинству.
Марк хмуро полировал костяшки сжатого кулака о свою потертую джинсовую рубашку.
— Ну что ж, не говори потом, что тебе не давали шанс!
— Имейте в виду, эта оболочка очень хрупкая… — снова начал капитан.
Марк с размаху ударил в челюсть.
Голова инопланетянина раскололась со слабым рвущимся звуком, будто кожица жареной индейки. По лицу прошла темная глубокая трещина с зубчатыми краями.
Ахнув от изумления, смешанного с ужасом, Фрэнк и Скотт отпустили пленника. Марк попятился с разинутым ртом.
Из трещины в безжизненной неподвижной оболочке вдруг выпорхнула крошечная проворная птичка. Она напоминала канарейку — как «лексус» напоминает «штуц-беаркэт», — но имела ярко-синюю окраску.
Синяя канарейка опустилась на левое плечо Фиби.
— Я вас предупреждала, — укоризненно сказала она.
