— К-каких детей? — вытаращилась на меня Алла.
— А ты думаешь, она на одном остановится? — развела руками я. — Если в мать пошла, то будет как кошка плодить их. А если в отца — то тем более! Даже комментировать не хочу.
— Подожди! — истерически вскричала Алла, роняя сигарету, — я на его детей не подписывалась! У них есть родная мать! Вот пусть и смотрит их! Дети должны жить с матерью!
— Родная мать в Америке, — с видом кота Матроскина из одноимённого мультика, проворковала я, подняла упавший бычок и аккуратно затушила его в переполненной пепельнице, — и она, между прочим, отказ официальный написала. Так что следующая мать — ты!
— Но…
— В общем так, — рубанула рукой по воздуху я, — я сейчас останусь в этой квартире, но не беспокойся, на пару дней буквально, пока Ричард не поправится немного. Ну и заявление на развод в ЗАГС нам же подать надо. А за это время соберу тебе их вещи. Потому что, когда Скороход в Нефтеюганск уедет, тебе их к себе забирать придётся. А квартиру эту пока сдавать можно. Как-никак хоть небольшая, но копейка же. Только сперва вымоешь здесь всё.
— А… а ты? — выдавила из себя Алла и с надеждой посмотрела на меня.
— А я в село, к отцу поеду, — улыбнулась я, демонстрируя бодрый оптимизм и максимальную радость, и ещё более коварно добавила, — ты даже не представляешь, Алла, как я рада, что от них избавилась! Все нервы мне вымотали. Так что спасибо тебе и судьбе, что ты появилась в их жизни и освободила меня от этого ужаса!
Оставив последнее слово за собой, я вышла из кухни. Представляю сейчас состояние Аллы.
Вот такая я злобная баба Яга.
А в коридоре стояла и с ужасом смотрела на меня Анжелика.
Похоже, она всё слышала.
— Ты… ты… — она захлебнулась в рыданиях и выскочила из дома.
Ну вот.
Глава 25
Анжелику я обнаружила за гаражами. Она сидела прямо на земле, поджав колени под себя и тоненько рыдала, горько и безутешно. Я, конечно, её очень жалела, но, чтобы найти эту дурёху, пришлось оббежать почти весь двор, а здоровье, знаете ли, уже не на восемнадцать, как-никак.
— Вот ты где! — сердито сказала я, пытаясь продышаться, и укоризненно добавила, — будь добра, встать с земли. Простудишься и что потом с тобой делать?
— Не надо со мной ничего делать! — некрасиво вытянув шею, прогундосила Анжелика, сквозь рыдания. — Уходи!
— Уйду, — кивнула я, — С удовольствием сейчас уйду, на улице-то холодно. И тебе советую прекратить истерику и тоже уйти в дом.
— Не пойду-у-у-у!
— Значит, простудишься и умрёшь, — покачала головой я.
— Я лучше умру-у-у-у, чем с тобой пойду-у-у-у! — опять заголосила Анжелика, размазывая слёзы и сопли.
— А с чего ты истерику тут устроила, объясни мне, а? — спокойно сказала я. — Со мной не уйдёшь? Ладно, я не заставляю. Иди сама.
— Ты… ты-ы-ы… — захлёбывалась рыданиями Анжелика.
— Что я? — пожала я плечами и нахмурилась.
— Предательница! — наконец, зло выдохнула Анжелика.
— Кто предательница?
— Ты!
— Почему это?
— Я всё слышалаа-а-а-а….
— И что именно ты слышала?
— Всё-о-о-оо-оо…
— То есть ты действительно планировала после нашего с отцом развода и его женитьбы на этой Алле, жить с ними?
— Не-е-е-ет! Я думала, ты нас к себе заберёшь! А ты…
— Плохо ты думала, Анжелика. Что свидетельствует о том, что умишка у тебя ещё маловато. Вот сейчас они отдадут вас мне, и я уж тобой по полной программе займусь. Будь уверена. Ты у меня болтаться вот так не будешь!
— Так ты что…?
— А то! Ты что, сама сообразить не можешь? Вроде ж здоровая уже деваха. Пойми, мне нужно было максимально напугать эту Аллу, чтобы она вас побоялась взять, сама написала отказ и заставила Петра написать. Поэтому я и присочинила, какие вы с Ричардом плохие. А иначе как я вас заберу, сама подумай? Официально я права против них не имею. Пётр — ваш биологический отец. А я — всего-то его очередная жена. Без жилплощади и без работы. Как думаешь, на чьей стороне будет суд?
— Так ты… — недоверчиво подняла на меня глаза Анжелика.
— Ну конечно же! Ну, что ты как маленькая! — я протянула руки к ней и девочка бросилась мне на шею, зарывшись на груди, разрыдалась.
— Ну всё, не плачь, не плачь уже, — я гладила её по голове.
Наконец, наревевшись, Анжелика отстранилась и сказала, сквозь всхлипы:
— Так ты точно хочешь оставить нас с Ричардом у себя?
— Почему только с Ричардом? — удивлённо пожала плечами я, — там же ещё одна сестра у вас есть, Изабелла. Белка. Её мы что, бросим разве? Пошли уже, холодно.
Я сделала пару шагов и поняла, что за мной никто не идёт. Я обернулась — Анжелика стояла, счастливо смеялась и крупные слёзы текли по её щекам.
Возле подъезда я притормозила и тихо сказала Анжелике:
— У меня есть коварный план, и ты должна мне помочь. Ты как, в деле?
— В деле! — выдохнула Анжелика, и глаза её загорелись, с предвкушением.
— В общем план такой: есть Алла и она уже вас с Ричардом слегка опасается. Нужно её в правильности этого опасения ещё больше убедить. Для этого ты должна делать всё, что я скажу, даже если тебе и не понравится.
— Согласна! — прошептала Анжелика, которая сейчас бегала за мной, как маленькая собачонка, которая боится, что её прогонят.
— Только не просто убедить, а напугать, извиняюсь за выражение, до усрачки.
— Зачем? Она и так нас не хочет забирать.
— А жить мы где будем? — задала главный вопрос я, — ну ладно, я через пару дней могу в село к деду Василию уехать. Мне, в принципе всё равно, где жить. Там ещё лучше, свежий воздух, спокойствие, красивая природа, экологически чистые овощи. А вот тебе поступать в училище надо, Ричарду — дальше учиться. Даже если ты сейчас поступишь и будешь жить в общаге ПТУшной, то как же Ричард? Ты о нём подумала? В селе, думаешь, у него перспектива есть?
Анжелика замотала головой и с надеждой посмотрела на меня.
— И я хочу, чтобы они буквально умоляли меня забрать вас. И я заберу. Вроде как скрепя сердце. Но при условии, что эта квартира останется вам и мне, как вашему опекуну. Они уедут, а мы будем в ней жить спокойно.
— Я всё сделаю! Ты только скажи! — глаза Анжелики уже полыхали решительностью и отвагой.
— Тогда давай поступим так, сейчас мы с тобой возвращаемся, делаем вид, что ничего не произошло, туда-сюда, а потом, когда отец твой проснётся и они с Аллой пить сядут — ты устроишь всем большой скандал.
— Какой?
— Будешь требовать джинсы мальвины, а то тебе на дискотеку идти не в чем. Ну, помнишь, ты в прошлый раз рассказывала? Только надо будет орать, топать ногами и вести себя по-свински. И главное, громко и истерично. Чем громче — тем лучше.
— Сделаю!
— Только не переиграй. А то они всё поймут и ничего у нас не выйдет.
— Я сделаю это, тёть Люба, не беспокойся. А ты и вправду Белку тоже заберешь?
— Заберу. Ведь ты же поможешь мне с нею?
— Конечно!
— Вот и хорошо. Тогда завтра пойдём к Ричарду и, если он уже нормально пришел в себя, то и у него будет своя роль. И я надеюсь, ты его правильно обработаешь и всё как надо расскажешь.
— Сделаю! — выдохнула Анжелика.
— Вот и ладненько. Пошли тогда в дом. Надо что-то придумать на ужин. А затем будем курощать наших «родственничков».
Говорят, женщина может сделать из ничего причёску, салат и скандал. Враки! Настоящий, хорошо отрежиссированный скандал (имеется в виду не просто спонтанная истерика под настроение или дамские капризы, а нормальный полноценный скандал с далеко идущей конкретной целью), так вот, такой скандал должен планироваться заранее, иметь чёткую трёх актовую структуру, грамотный эмоциональный темпоритм и отвечать всем критериям, предъявляемым к работе актёра по Станиславскому. И только тогда можно будет говорить о достижении поставленной цели. Хотя я еще о вдохновении забыла упомянуть. Но это уже вишенка на троте.
