проблемы после серьезной аварии вполне естественно.
– Мне будет очень стыдно, но... – Я снова вздохнула. – Полной дурой я буду выглядеть в
любом случае. Я посмотрю концерт, а потом поговорю с полковником Торреком. Ему придется
решить, согласен ли он, чтобы я рассказала о своей фобии людям, или предпочтет назначить
кого-то другого.
– Только не меня.
– Он мог бы привлечь Плейдона.
Фиан хмыкнул:
– Не думаю, что Плейдон хочет быть военным. Иначе он бы завербовался много лет
назад.
Мы дошли до главного зала, и я увидела, что музыканты уже на месте, парят в воздухе в
дальнем конце помещения.
– Что? Как? – уставился на них Фиан.
Несмотря на свои проблемы, я захихикала:
– Несколько левитационных ремней. Это гораздо проще, чем устанавливать сцену.
– Далмора выглядит потрясающе.
Я мрачно посмотрела на Далмору. Макияж мягко оттенял классическую красоту
смуглого лица, в черных волосах до пояса мерцали серебристые искры. Она надела длинный, в
пол, наряд из густо-бордовой, пронизанной серебряными нитями ткани. И выглядела не просто
потрясающе, а совершенно неотразимо. Я знала, что мне такое никогда, никогда не светит.
– Хм-м.
Фиан нахмурился:
– Джарра! Ты же не ревнуешь только из-за того, что я заметил, как хорошо выглядит
Далмора?
– Конечно, нет. Просто когда она одевается, словно телезвезда, я чувствую себя
немного... посредственной.
– Поверь мне, – улыбнулся он, – ты далека от посредственности.
– Я имела в виду... О, неважно.
Крат и Амалия помахали нам из толпы, и мы присоединились к ним. В зале раздался
усиленный аппаратурой голос:
– Говорит командный центр раскопа. Даем всем последний шанс сбежать в коридоры.
Мы объявляем код «черный» с «Роно и перепевами»!
– Вдарим! – завопил Роно.
Музыканты зашлись в неистовстве, и нас окатило музыкой. Конечно, я слышала много
записей и музыки в фильмах и знала, как люди играют на гитарах, но ничего подобного этому
126
прежде не испытывала. Я почти физически ощущала ритм барабанов.
– Потрясно! – воскликнул Крат.
– Это... неплохо. – Фиан смотрел на парящую группу широко раскрытыми глазами.
Я силилась разобрать слова. Не знаю, сколько в них было смысла, да и архаизмы не
всегда точно переводятся на общий язык, но музыка была классной. В основном пел Роно, а
Плейдон и Стефан присоединялись к нему на припевах. Далмора, похоже, не пела. Возможно,
была слишком занята разучиванием партии для гитары, чтобы заморачиваться на тексте.
Первая песня закончилась, и аудитория зааплодировала. Очевидно, здесь были и давние
поклонники группы, поскольку некоторые люди в первых рядах подпевали малопонятным
припевам. Теперь эти фанаты принялись выкрикивать просьбы. Роно наклонился вперед, чтобы
послушать, и повернулся к Плейдону:
– Изобразим?
– Почему бы нет? – ответил тот с дьявольской усмешкой. – Здесь есть мои ученики.
Слушайте внимательно, «Асгард-6». В этой песне много отсылок к доистории двадцатого века.
Потом я проверю, как много вы узнаете.
– Проверка? – спросил Крат. – Он же не серьезно.
Фиан рассмеялся:
– Уверен, что серьезно.
Группа принялась наигрывать песню о том, как они не разожгли огонь. Я уловила
достаточно слов, выкрикиваемых Роно, и поняла, что Плейдон прав в отношении ссылок на
доисторию, но отследить их не успевала – так быстро они сменялись. Теперь первые ряды
толпы выделывали непонятные танцевальные движения. К третьей песне к ним присоединились
и Крат с Фианом.
Амалия, хмурясь, наблюдала за Кратом:
– Похоже, он думает, что танцует, но в ритме он ничего не понимает. Неудивительно, а в
чём он что-то понимает?
Я посмотрела на гаммита, хихикнула и вернулась глазами к более притягательному
Фиану.
– Дельтанцам можно так танцевать? Мне это кажется неприличным.
Песня закончилась, Фиан повернулся ко мне и рассмеялся:
– Я же говорил тебе, что я очень плохой дельтанец. В любом случае, я просто копирую
Роно. Давай, потанцуй тоже.
Я испустила наигранно тяжелый вздох:
– Меня совращает дельтанец.
Фиан взял меня за руку, притянул поближе и прошептал на ухо:
– Всегда хотел совратить бетанку.
– Я думала, ты все еще нервничаешь из-за бетанцев.
– Раньше нервничал. А теперь мысль, что ты одна из них, меня скорее возбуждает.
Зазвучала мелодия четвертой песни, и мы начали двигаться вместе. Крат прекратил
раскачиваться и уставился на нас:
– Класс! Джарра правда умеет танцевать.
Я засмеялась:
– Нас, земных детей, учат этому в доме. Идея в том, чтобы мы вымотались, не разгромив
все вокруг.
Примерно через час музыканты взяли перерыв, за которым последовал ряд более
спокойных романтичных песен. В этот момент запиликал мой глядильник, и я поспешно
отключила звук. Посмотрела, кто звонит, нахмурилась и, высвободившись из рук Фиана,
направилась в конец зала к порталам, где никому не помешаю. Мой жених двинулся следом с
разочарованным, неодобрительным видом.
– Прости, но это Кеон. Я должна ответить, на всякий случай...
Я осеклась. Прямо к нам направлялись две знакомых фигуры.
– Привет, Джарра, – поздоровался Кеон. – Я решил тебе позвонить. Это требует меньше
127
усилий, чем искать в толпе.
Иссетт просто нетрезво улыбнулась.
– Ты пьяна? – строго спросила я.
Кеон вздохнул:
– Студенты-медики! Они сделали целую лохань своего особого напитка. Страшно
подумать, что они туда намешали.
– На тебя он, похоже, не подействовал.
– Я не настолько глуп, чтобы его пить. – Он посмотрел через зал на музыкантов, которые
как раз заиграли более громкую мелодию. – Я привел Иссетт сюда, надеясь, что археологи
поприличнее, чем студенты-медики. Кажется, я ошибся.
– Видишь того, что безумствует за барабанами? Это мой преподаватель.
Кеон грустно покачал головой:
– Нормалы.
– У него великолепные ноги, – сообщила Иссетт.
Я на мгновение ужаснулась, но затем поняла, что она смотрит не на Плейдона, а на Роно,
и облегченно расслабилась. Роно не смутили бы пьяные комплименты, он бы просто рассмеялся
и сказал, что польщен, но исключительно счастливо женат. Я решила, что Роно немного похож
на любимого певца Иссетт, Зена Аррата, хотя подруга права. Ноги у Роно гораздо лучше.
Теперь Иссетт пританцовывала и неумолимо двигалась в сторону наблюдающей за
музыкантами толпы. Кеон вздохнул, взял невесту за руки, и пара закружилась в танце,
обеспечившем им первое место в наш последний школьный год.
– А мы так сможем? – спросил Фиан.
Я засмеялась:
– Я – да. Ты – вряд ли.
– Да неужели? Дай мне только попробовать!
Он попробовал. И, как я и думала, не смог. Мы вернулись к прежнему, с тесными
объятиями, стилю танца, и Фиан принялся нашептывать мне на ухо пугающе непристойные
предложения. Клянусь, я действительно слышала не только слово «задница», но и «грудь». Рок-
н-ролл, похоже, оказывает шокирующе дурное влияние на невинных дельтанцев. Я сделала
зарубку на память исследовать это в подробностях позже, когда мы окажемся в более
уединенном месте.
Музыканты добрались до громкого финала, повторили кое-что на бис, после чего
собрали инструменты и аудиосистему. Я представила своих земных друзей Амалии и Крату,
хотя сомневалась, что Иссетт в состоянии запомнить имена. Затем мы вшестером выпили
газзира и отправились переговорить с Плейдоном и Далморой.
– Это было потрясно! – восторгался Крат. – Вы действительно умеете играть на тех
барабанах.
Плейдон рассмеялся:
– Крат, твое удивление излишне.
Я отметила, что Далмора подавленно смотрит в пол. Она пыталась выглядеть как можно
красивее, надеясь добиться от Плейдона ответного чувства? Я могла ей сказать, что это не
сработает. Выросшая под опекой Земной Больницы, я научилась распознавать взрослых,
которые способны злоупотребить доверием. Плейдон точно не из их числа. Я надеялась, что
теперь Далмора забудет о нем и, может быть, заинтересуется кем-нибудь из однокурсников.
Я вручила преподавателю стакан газзира:
– Сэр, здесь пара моих друзей. Они взяли с собой сумки, а у нас есть несколько
