«Ну, и где же я, где?»
С одной стороны над холмами поднималась гряда более высоких гор. Серые нагромождения скал без единого пятна зелени. Впрочем, вершина одного — самого высокого, — пика была покрыта снегом. Если это хребет Асаи и гора Мауи, то запад находится как раз там, но могло случиться, что это какие-нибудь другие горы. Впрочем, с ориентацией на местности можно было обождать. Первым делом ей следовало добыть воду.
Лиза с минуту стояла, рассматривая обломки штурмовика, потом перевела взгляд на берега озера, на каменистые пляжи, заросли тростника, — или что уж у них тут растет по берегам рек и озер, — на красную сухую землю и пожелтевшую траву, на редкие деревья. Сейчас, ранним утром по берегам озера двигались пришедшие на водопой животные. Какие-то антилопы, лани или газели, кабаны, кто-то еще. Крупных животных видно не было, — да и мелкие держались от Лизы на расстоянии, — зато тут и там виднелись охотящиеся на рыбу цапли. Вопрос, водятся ли в озере крокодилы, так и остался без ответа. То, что Лиза их пока не увидела, ни о чем еще не говорило.
Постояв так минуту или две, Лиза пожала плечами, — от чего заныли все синяки и ссадины на спине и плечах, а заодно и на ребрах, — тяжело вздохнула и вошла в воду. Когда она готовила «гренадер» к взлету, ей было не до того, чтобы проверять комплектацию. По идее, на боеготовом штурмовике должен находиться «Аварийный комплект выживания», но Лиза уже знала, с каким «уважением» относятся люди из «легкой группы» к инструкциям и регламенту. Не военный флот, одним словом, хотя и там, как писала в своем дневнике Елизавета Браге, случались порой вопиющие нарушения устава.
К счастью, на последнем отрезке «торможения» штурмовик уже въехал на мелководье, так что нырять Лизе не пришлось. Кокпит был слегка притоплен, но не до конца, и первое, что увидела Лиза, заглянув в кабину «гренадера», оказалась брезентовая сумка с НАЗом — Носимым аварийным запасом. На ней, собственно, так и было написано — «НАЗ». Белыми латинскими буквами на темно-зеленом фоне.
Второй вещью, которую обнаружила Лиза, начав уже систематическое «обшаривание» кабины пилота, была — скорее полная, чем пустая, — фляжка с самогоном, которую она же сама там как-то и оставила.
«А жизнь-то налаживается!» — подумала Лиза, запихивая фляжку в карман.
На худший случай, воду можно было смешать с самогоном.
— «Расточительно, конечно, но снявши голову, по волосам не плачут!»
С замиранием сердца, — боясь вспугнуть, снова обернувшуюся к ней лицом удачу, Лиза заглянула в грузовой отсек, находящийся за спинкой кресла пилота, и чуть не заорала от счастья. Там находилось настоящее богатство, почище сокровищ Кано: старый ранец от парашюта, кусок парашютного шелка, прихеренный кем-то из механиков для неизвестной надобности, чудом не разбившаяся при жесткой посадке пустая литровая бутылка из-под виски, и, наконец, револьвер Воблей-Фосбери в наплечной кобуре. Кто и за каким бесом, прятал в штурмовике оружие — тайна сия была покрыта мраком. Однако Лиза и не задавалась такими вопросами. Револьвер, шесть патронов в барабане и еще девять в кожаном кисете для табака — это немыслимое богатство.
«Чудны дела твои, Господи!»
Лиза сложила свои сокровища на сидение и, заглянув в сумку с НАЗом, нашла в ней стандартный набор: нож-стропорез в ножнах, спички, бинокль, индивидуальный пакет, бинт и йод в алюминиевой капсуле, но вот положенных по штату компаса, сухого пайка и воды там не оказалось.
«Вот же разгильдяи, прости Господи!»
Лиза вздохнула жалостливо, — но чтобы два раза не ходить, — вернулась в воду и добралась до вдрызг раздолбанного двигательного отсека. Здесь ей были нужны всего три вещи. Выпуклая крышка водяного бака, электрические провода, — сколько получится выдрать, — и, разумеется ЗИП. Он нашелся на удивление быстро, но был почти полностью разграблен мародерами-механиками. Впрочем, отвертка и плоскогубцы в нем все-таки остались. Вот теперь можно было вернуться на берег, чтобы вскипятить воду и наконец напиться. Все остальное могло подождать.
* * *
К полудню, то есть к тому времени, когда солнце встало в зенит, Лиза успела разжечь костер, вскипятить воду в крышке водяного бака, залить кипяток в бутылку из-под виски, — получилось, как раз чуть больше полулитра, — и вскипятить еще одну порцию воды, и еще. Пока вода остывала, Лиза выстругала из относительно прямой ветки крепкую палку и соорудила из нее, наконечника отвертки и метра электрического провода вполне приличную острогу. Несколько позже она довольно долго охотилась в мутной воде на рыбу, но так ни одной и не нашла.
Вернувшись, к костру Лиза выпила немного горячей воды, подышала носом, успокаивая нервы, и снова отправилась на рыбалку. Однако кончилось дело тем, что она застрелила черную цаплю, слетевшую к воде с высокого дерева неподалеку от Лизы. Лиза услышала странный шум. Оглянулась и увидела, как крупная птица с черным оперением медленно летит от дерева к озеру. Расстояние было не больше десяти метров, а револьвер оказался в ее руке чисто рефлекторно. Шум, движение, выстрел. Где-то так.
В полдень Лиза определилась со сторонами света. Оказалось, что запад находится именно там, где высится гора со снежной вершиной. Что ж, даже без карты и компаса, она знала теперь, куда идти. Юго-западное направление определялось без затруднений, другое дело, насколько точны были ее собственные представления о местности. Однако делать нечего — надо идти. И, если она права, дня через три-четыре Лиза должна была выйти к реке Мосезе. Правда в этом случае, она оказывалась на ее правом берегу, и ей все равно предстояло перебираться на другой берег и спускаться по нему до излучены. По воде было бы быстрее, но Лиза ровным счетом ничего не знала о фауне западной Африки. А ну как, здесь водятся крокодилы и бегемоты? Сплавляться на плоту по реке, кишащей потенциально опасными животными, Лизе отчего-то не хотелось. Переплывать ее, впрочем, тоже. Но, если она правильно запомнила рассказ Варзы, правый берег Мосезе практически непроходим. Отвесные скалы, оползни и, черт знает, что еще. Да, и точка встречи по любому находилась именно на левом берегу.
Примерно через час после полудня Лиза вышла в путь. Цаплю она жарить не стала, а разделала, завернула мясо в большие листы какого-то растения, отдаленно напоминавшего лопух, и засунула в ранец из-под парашюта, служивший ей рюкзаком.
Она шла до сумерек, но в результате всего лишь достигла вершины горы. Дорога была трудная, местами опасная, но Лизе повезло. Она не сверзилась со скал, не попала под оползень и не провалилась в расщелину, а лев, которого она совершенно случайно заметила на ветвях дерева, судя по всему, дремал в «холодке» и внимания на путешественницу не обратил. Однако идти ночью было бы полным безумием, и Лиза предпочла разбить лагерь засветло. Нашла удобное место на противоположном скате холма — выемку между крупных обломков скалы. Натаскала туда дров и разожгла костер при последних лучах заходящего солнца. Место оказалось удобным и безопасным. С тыла Лизу защищала скала, а с фронта горел костер. Слушая крики ночных животных, и размышляя о превратностях судьбы, Лиза занялась приготовлением пищи. Дело это для опытного человека нехитрое, но все-таки требует времени, даже если птица уже ощипана, выпотрошена и разделана. Сказать по правде, ощипана она была так себе. Все-таки цапля не курица, тем более цапля с длиной тела, как минимум, в полметра. Поэтому кое-где Лиза для скорости просто срезала мясо, вскрыв птицу изнутри. Метод варварский, разумеется, и не экономный, но при такой жаре, как в этих местах, даже жареное мясо больше суток не продержится. Конечно, будь у нее время, мясо можно было бы закоптить, но ни времени, ни сил на такие изыски у Лизы не нашлось.
«Возможно, я еще об этом пожалею», — подумала она, нанизывая куски мяса на выструганные из веток шампуры.
Между тем, костер разгорелся, и Лиза начала обжаривать мясо. Метод был примитивный, но действенный, и, если подходил почти для любого мяса на территории СССР, должен был подойти и для мяса цапли в самом сердце черной Африки. Лиза взяла в руки сразу два выструганных из веток шампура и сунула их почти прямо в огонь, позволяя мясу запечься. Здесь главное не упустить момент, когда мясо начнет превращаться в угли. Но как раз это Лиза делать умела и любила. Дождавшись пока на мясе образуется хрустящая корочка, она установила ветки с нанизанными на них кусками мяса под углом к огню, уперев в землю и положив на у-образные подпорки так, чтобы мясо готовилось, но не подгорало.
Жареное мясо пахло умопомрачительно, жир стекал с него прямо на горячие угли, и у Лизы рот сразу же наполнился слюной. Казалось, она не ела вечность. На самом деле, чуть меньше двух суток, но ведь и нервов сколько сожгла, не говоря уже, о калориях! В результате, как только мясо на первых двух шампурах дошло до кондиции, Лиза поставила на горячие угли крышку с водой, и пока та закипала, съела два первых «шашлыка» и потянулась за третьим. Экономить было нечего. Мясо предназначалось утром на завтрак и днем на обед. И все, собственно. К вечеру придется найти другой источник калорий, или лечь спать натощак.
