Вся компания улеглась. Только Люба еще какое-то время сидела рядом со стариком. Костер снова разгорелся и Дмитрий Андреич от нечего делать ворошил палкой обуглившиеся поленья.
Девушка распахнула Боекомплект, выкрикнула заклинание. С легким шипеньем на фоне звезд, почти невидимых в свете костра, появилась ярко-фиолетовая стрела, указывавшая вертикально вверх. Люба долго сидела, задрав голову. Потом поднялась, досадливо тряхнула собранными в хвост каштановыми волосами и шагнула к спальному мешку.
Глава 9
Фиолетовая стрела давно уж растаяла, растворилась в угольной черноте ночного неба, а Миша все стоял, задравши голову. Не диковинные звездные россыпи приковали его взгляд, не узенький серпик месяца, как будто спорхнувший с иллюстрации к какой-нибудь восточной сказке. Там, высоко-высоко, висело огромное призрачное кольцо, как будто сотканное из тонких струек светящегося дыма.
– Мать твою… портал, – прошелестел милиционер одними губами. – Твою мать…
Он стоял и смотрел и очнулся только через минуту.
«Какого черта я стою как баран?! Ведь портал же! Вот он! Но почему Люба не заметила? Из-за костра? Ну конечно же. Она слишком долго смотрела на огонь. После такого фотовспышку в глаза – и то не увидишь, не то что бледное кольцо в километре над тобой. Что же делать? Как туда добраться?»
Миша протопал несколько кругов по площадке. Остановился, глядя на поляну, на дрыхнущих под деревом злодеев. Легкий ветерок сорвал с дикого виноградника разлапистый лист и тот, кружась, опустился на Любин спальный мешок.
Дмитрий Андреич уснул, прислонившись спиной к стволу дерева. Грустно потрескивал гаснущий костер.
– Что же делать, что делать, что делать… – лихорадочно зашептал милиционер. В глазах плясали отблески пламени, капли пота оставляли на щеках влажные дорожки. – До портала, наверное, километр или что-то около того. Заказать вертолет? Черт его знает, какие здесь правила. На это может уйти целая вечность. Угнать? – Миша хрюкнул, представив себя за штурвалом вертолета. С тем же успехом можно посадить в кабину шимпанзе. – Но ведь должен быть выход. Должен… должен…
Взгляд упал на виноградную лозу, переметнулся на спящую Любу и снова вернулся к винограднику. А если… Если… Есть! Дрожащей рукой Миша выудил из нагрудного кармана пергаментную инструкцию от Гереморова Боекомплекта. Вчера, буквально вчера он видел это заклинание. Да, вот оно! Пора будить альтер эго.
– Йорик? Йорик, черт тя дери, ты где? – Миша обшаривал впадину под скалой, куда забился обиженный череп. Йорика там не было. – Хренов монстрила! Вечно исчезает, когда он нужен! Ладно, сам справлюсь.
Миша закинул за спину длинную спортивную сумку и шагнул к краю площадки. Цепляясь за чахлые кусты, по почти отвесному склону стал осторожно спускаться на поляну.
Выработанный в считанные минуты план был предельно прост: незаметно подобраться к Любе, выудить из спального мешка Боекомплект, прочесть заклинание, вознестись к порталу.
Метр, еще метр… Миша спускался предельно осторожно. При малейшем шуме вжимался в серый склон, делаясь похожим на гигантский наскальный рисунок.
Достигнув поляны, милиционер юркнул за огромный слоистый камень и затаился.
Лагерь спал. Свернувшись калачиком между корней дерева, мирно посапывал часовой. Оглушительно храпел Вася. Гигант улегся ногами к костру, и бритая голова казалась укрытым тенью круглым валуном. Рядом разлеглись остальные злодеи.
Миша поднялся из-за укрытия и шагнул к костру. Люба лежала совсем недалеко. Во сне она походила на шкодливого ангела, затеявшего какую-то каверзу.
Мертвая тишина. Даже сверчки умолкли. В свете костра неподвижные фигуры чертопрыщенцев казались странными нагроможденьями камней. Миша сделал два коротких шага, еще шаг, и… Раздался тихий щелчок. Повернувшись на звук, Миша замер от ужаса: Васина голова отделилась от туловища и, продолжая храпеть, медленно поползла во тьму. Зацепилась за что-то, тихо выругалась и поползла дальше. Вася дернулся, его закутанное в спальный мешок безголовое тело стало приподниматься над землей. Из мешка выпросталась волосатая лапища и принялась судорожно шарить в том месте, где только что находилась оторванная башка. Миша вцепился зубами в кулак, чтоб не заорать. Сумка, негромко брякнув, съехала с плеча на траву.
– Уперли! – выкрикнул вдруг безголовый. – Уперли, козлы!
Ноги милиционера подкосились. С тихим «Твою мать!» он опустился на землю. В этот миг Миша хотел только одного: пусть клапан спального мешка так и останется закрытым, чтоб не видно было окровавленный обрубок над плечами.
Мертвец в стремительном рывке схватил-таки голову и потянул к себе.
– Хъохиа хахоуый! – замычала башка, упираясь.
– Я те дам! А ну стой! – рявкнуло тело.
– Уоу ахкаахау! – взвыла голова, сдавая позиции.
Весь лагерь уже был на ногах. Щурясь спросонок, злодеи с ужасом взирали на поединок мертвого тела и головы. После короткого мига равновесия, когда неизвестно было, чья возьмет, покойник, напрягши последние силы, рванул к себе свое бывшее имущество.
Что-то промелькнуло в воздухе, и возле самого костра на землю плюхнулся человеческий череп на кошачьих лапах, сжимавший в зубах лямку небольшого круглого рюкзака. Из разорванного брезентового бока выскользнул круг копченой колбасы.
– Ты?! – донеслось сквозь оглушительный треск. Не справившись с застежкой, Вася разорвал спальный мешок. Налитый кровью глаз уставился на Йорика сквозь обрамленную ватином дыру. – Да что ж это такое! Ты почему на холме не сдох, свинья?!
Йорик вцепился лапами в колбасу.
– Мое! Не трогать! Рожи расцарапаю!
– Бейте его, братья! – завопил гигант. – Бей ворюгу! Бей мосла бесноватого!
– Бейте! – подхватили остальные. Все, включая Любу, выбрались из мешков и, вытянув руки, двинулись на монстра будто шайка голливудских зомби.
Йорик ухватил колбасу зубами и припал на передние лапы.
– Уоы ахкаахау!
Было ясно, что череп умрет, но добычу не выпустит.
– Банзай! – заорал Миша, срываясь с места. Белобрысой молнией он промчался мимо чертопрыщенцев.
– Держи! – взвизгнула Люба. Двое мордоворотов кинулись следом, но сшиблись лбами и рухнули на камни как половинки расколотого молнией дерева.
В три прыжка милиционер преодолел расстояние до Любиного спального мешка. Девушка зажмурилась, чтобы не видеть, как Миша выхватывает из-под клапана золотую коробочку.
Молодой человек повернулся спиной к дереву. Щелкнул замок.
– Вот теперь – то что надо, – промурлыкал милиционер. В руках зашелестели пергаментные листки инструкции. – Ну что, козлы безрогие, ща я вас в тараканов превращу.
Чертопрыщенцы окаменели. В отсветах костра их лица казались масками ужаса из реквизита древнегреческого театра. Полнейшую тишину нарушало лишь потрескивание пламени да торопливое чавканье – Йорик приканчивал второй батон колбасы.
Миша рассмеялся.
– Расслабьтесь, шучу. Буду я еще из-за вас грех на душу брать. Но если хоть кто-то шевельнется, пусть пеняет на себя. Стойте, как стоите. Йорик, хорош обжираться, дуй сюда!
Милиционер отступил к дереву и обвил рукой ствол виноградника. Череп не двинулся с места.
– Йорик, ты что, оглох? Давай скорей, я заклинание начинаю читать.
Миша начертал на крышке Боекомплекта первую огненную руну.
Позади между корнями дерева что-то задвигалось. Над землей поднялась жилистая стариковская рука, сжимавшая биту. Милиционер ничего этого не замечал – щурясь, он вглядывался в инструкцию.
Возле костра, забыв обо всем на свете, череп на кошачьих лапах уплетал колбасу.
– Йорик, черт тебя…
Снизу что-то ударило по рукам. Боекомплект подпрыгнул и, прочертив в воздухе золотую дугу, шлепнулся на землю.
– Ага! – завопил Дмитрий Андреич голосом Карабаса Барабаса, заставшего Пьеро за кражей денег из кассы.
– Держи! – крикнула Люба.
Миша рванулся к Боекомплекту. Кто-то подставил ногу. Ступни оторвались от земли. На краткий миг молодой человек почувствовал себя подбитым самолетом. Летящим, падающим…
