мы прикрепили к костюмам, как и специальные мини-сенсоры и передатчики для видеожуков. Я
скрепя сердце согласилась взять с собой пару назойливых летунов, не столько ради зрителей
ТНЗ, сколько ради того, чтобы военные могли видеть происходящее и помогать при
необходимости советами. Далмора и ее отец, Вентрак Ростха, собирались управлять съемкой
дистанционно, через передатчики.
Наконец, мы взяли каждый по гибкопласовому чемоданчику. Внутри них были какие-то
специальные штуки, генерирующие электрический ток. Если моя догадка насчет того, что
инопланетное устройство временно запустила солнечная супербуря, верна, то с помощью этого
оборудования мы воспроизведем ее эффект. Меня терзали сомнения насчет правильности этой
части моей идеи, однако в каком-то смысле это уже не имело значения. Мы тут что-то нашли.
Это может оказаться не совсем то, что я предсказывала, но, к моему огромному облегчению,
что-то там все-таки есть.
Мы были готовы. Далмора, Амалия, Крат и (очень неохотно) Плейдон ушли через
портал. Мы с Фианом стояли одни на темной земле, глядя на бок холма, на камни и почву под
резким светом прожекторов. Я открыла личный канал связи с Фианом:
– Последняя возможность передумать.
Он рассмеялся и покачал головой, так что я начала взбираться наверх ко входу. Склон
был довольно крутым, пришлось практически ползти на четвереньках, но я добралась до
туннеля, остановилась у входа оглядеться и обнаружила, что Фиан уже рядом. Я открыла
командный канал военной связи:
– На сенсорах по-прежнему все чисто?
– Никаких действующих устройств не видно, только чрезмерно высокое содержание
металла в камнях, – ответил подполковник Левек, координировавший наше сопровождение.
Я медленно вошла в туннель. Фонари, прицепленные к костюму, осветили каменные
стены. Я приостановилась рассмотреть белую полоску, идущую с обеих сторон на уровне моего
роста:
– Что это?
– Похоже на разновидность стекла, – отозвался Левек.
Я протянула к полосе палец и тут же отдернула руку:
– Оно холодное! Разве можно почувствовать температуру через броню?
– Должно быть, у него крайне высокая теплопроводность, хотя маловероятно, что
нанесли его ради этого.
Мысленно велев себе больше ни во что бездумно не тыкать, я сделала несколько шагов и
оказалась перед чем-то совершенно черным, преградившим мне путь.
– Это же не стазисное поле, правда? Такое же черное, но нет ощущения нечеткости.
165
– Похоже, это дверь, – ответил Левек. – Судя по показаниям сенсоров, это разновидность
стекла, но с очень необычными свойствами.
– По виду на стекло не похоже. С какими свойствами?
– Неясно. Физические характеристики, выдаваемые нашей аппаратурой, невозможны.
Или наши сенсоры что-то неправильно распознают, или мы чего-то еще не знаем. В любом
случае оптимально было бы открыть дверь, а не взламывать ее или пытаться обойти. Справа
есть место, похожее на панель управления.
– Тоже совершенно черное, – заметил Фиан. – Я попробую включить одно из наших
устройств?
Левек ничего не ответил. Считай он, что этого делать не стоит, сказал бы нам. Решение
должен был принять полевой командир, то есть я.
– Попробуй.
Фиан раскрыл чемоданчик и, вытащив оттуда странного вида пирамиду, поставил ее
рядом с дверью:
– Тебе стоит отойти.
Я предпочла бы остаться, но послушалась. Если с Фианом что-то случится, будет лучше,
если я уцелею и смогу оказать ему помощь. Нервничая, я наблюдала, как он повернул верхнюю
часть пирамидки. Внезапно на черной двери засиял сложный орнамент из бегущих цветных
символов. Фиан торопливо отошел назад ко мне, и мы стояли, напряженно глядя на них. Через
пару минут, когда стало понятно, что явной угрозы нет, я позволила одному из видеожуков
подлететь поближе. Прошла еще минута, прежде чем на командном канале раздался голос
Левека:
– Звено анализа рисков спрогнозировало несколько вариантов развития событий, и,
похоже, реализовался тот, который мы считали наиболее вероятным. Весьма радует, что мы явно
стали лучше понимать методологию инопланетян. Прежде чем разрешить нам войти, они
проверяют уровень нашего развития. Повторяющаяся последовательность символов состоит из
трех частей. Похоже, в красной нам объясняют их систему счисления.
Я пригляделась к красной части и увидела, о чем он. Рядом с каждым символом
находилась группа точек, и все было понятно, пока...
– Значит, они пользуются восьмеричной системой, – сказал Фиан.
Это все объясняло. От математики я далека, но идею восьмеричной системы смутно
понимала.
– Возможно, у них было восемь пальцев, а не десять, или они не пользовались для счета
большими.
– Согласен, – сказал Левек. – В зеленой части даются первые восемь простых чисел. Мы
предполагаем, что нужно продолжить последовательность в голубой фазе, вероятно, прикасаясь
к правильным сочетаниям символов.
Я всегда была одержима историей и бросила заниматься математикой и естественными
науками при первой же возможности. А Фиан, хоть и разочаровал свою семью потомственных
ученых, разбирался во всем этом куда лучше.
– Пусть ответы вводит капитан Эклунд.
Я же просто стояла и смотрела, пока Фиан совещался с Левеком, а потом подошел к
панели. Он дождался голубой фазы и ткнул в несколько символов. Они перестали ползти наверх
и замигали.
– Первый ответ принят, – раздался голос Левека.
Мигание прекратилось, Фиан ввел следующие символы, и они тоже были приняты.
После пятого ответа я начала гадать, сколько же времени нам на это потребуется, но еще после
трех чисел панель внезапно погасла и дверь распахнулась. Инопланетяне пользовались
восьмеричной системой счисления и хотели получить восемь правильных ответов. Что ж,
логично.
Я шагнула в проем и оказалась в таком же туннеле со странной белой стеклянной
полосой.
166
– Впереди еще одна дверь.
Мы пошли дальше, но, сделав лишь шесть или семь шагов, я услышала какой-то шум над
головой. А инстинктивно посмотрев вверх, увидела, как опускается темный свод, увидела
полосу света там, где ее быть не должно, и летящие вниз камни. Жестко сработала броня,
парализовав меня, как муху в янтаре, и я провалилась в темноту бронекостюмного обморока.
Глава 37
Я очнулась, но ничего не видела и не могла двинуться. Прошла секунда обычного после
бронекостюмного обморока смятения, когда не понимаешь, что и где, и я наконец
сориентировалась. Меня сжимала затвердевшая броня, дышать было трудно, коммуникатор
переключился на аварийный режим и взывал о помощи. Слышался напряженный голос
полковника Торрека. Я вспомнила о панике, разразившейся, когда метеоритная защита сферы
попала по истребителю Драго, и, задыхаясь, выпалила:
– Обвал. Нападения не было. Повторяю, произошел обвал.
– Майор Телл Моррат, вы уверены, что не оказались объектом враждебных действий? –
переспросил полковник.
– Абсолютно, сэр. Я видела падающий потолок. На каких каналах я сейчас говорю?
– На командном и автоматически включившемся аварийном, майор, – ответил Левек. – У
нас по-прежнему есть показания ваших костюмов, но нет сигналов сенсоров и видеожуков.
Доложите обстановку.
– Меня засыпало камнями. Оползень, вероятно, ослабил свод туннеля, и открытие двери
привело к обвалу. Капитан Эклунд, вы уже в сознании?
– Да. Я, похоже, цел, но тоже завален, – с придыханием, но спокойным тоном отозвался
Фиан.
Я успокоилась:
– Рада слышать. Может кто-нибудь переключить наши коммуникаторы на общий канал
раскопа? – Я услышала, как фоновый шум изменился – нас переключили. – Говорит майор Телл
Моррат. Как выглядит давление на наши костюмы?
– Говорит командный центр раскопа. Оба костюма в зеленой зоне, кроме вашей левой
ноги, майор. Там на фоне зеленого мигает оранжевый, то есть давит острый край камня, но в
пределах допустимого. Множество команд уже вызвалось вам помочь.
– Говорит майор Телл Моррат. Благодарю за предложенную помощь. Нам придется
