Никакого заметного улучшения не наступило, хотя температура тела больного упала на два градуса. Мак-Кей и его группа у экрана видео следили за усилиями Сэма и предлагали изменения в лечении.
Коренастый полицейский был пациентом Сэма, но Сэм был против того, чтобы больного рассматривали как подопытного кролика, хотя дело обстояло именно так. Если этого человека удастся спасти, значит, впоследствии будут найдены методы лечения этой болезни.
Потом были новые случаи, зарегистрированные в больницах Нью-Йорка, где было много карантинных отделений и изолированных палат, занятых помощниками-добровольцами. Было трудно поверить в такое количество одновременных заражений, потому что официальные сообщения врачей содержали только факты. Телевидение и радиовещание удовольствовались общими призывами, апеллируя к морали населения.
Как хорошо, что у Сэма был пациент, о котором он мог заботиться. Он отогнал мысль, что находится в изоляции, в то время как снаружи, может быть, бушует страшная эпидемия. Это не так-то легко было вынести.
– Зачем это нужно? – спросил он.
Он увидел, как Нита взяла проволочную клетку с голубями, которую передали им в приемный ящик.
Нита смахнула с лица пряди волос и указала на письменный стол:
– Я все время читала сообщения из лабораторий, где исследовали вирус Рэнда. Но один опыт до сих пор не поставлен. Это опыт, который лучше всего произвести в карантинном отделении, потому что в нашем распоряжении есть пациент с болезнью Рэнда.
– И в чем заключается этот опыт?
Она покопалась на полке с бумагами и вытащила какой-то листок.
– Здесь первое сообщение патологов. Тут говорится, что невозможно заразить человеческие ткани больными клетками командора Рэнда. Такой опыт проделали перед тем, как Рэнд умер прошлой ночью. В дальнейшем лабораторный вирус также не удалось привить ни обезьянам, ни морским свинкам, ни кроликам.
– Но если вирус не передается, мы оба можем покинуть карантинное отделение. А как заразился полицейский?
– Минуточку, сейчас увидите. Вирус Рэнда переносят птицы. Это можно доказать имеющимися у нас средствами. Теперь перейдем к сути дела. Больные клетки птиц могут заражать клетки тканей человека. Так заразился бедный Фрэнк.
– Этот опыт проводили на людях-добровольцах?
– Конечно нет, только на образцах живых тканей.
Сэм огромными шагами мерил помещение, не в силах усидеть на месте.
– Могут птицы заражать друг друга?
– Да, это доказано.
– Тогда следующий шаг ясен. Именно для этого вам голуби. Вы хотите установить, может ли человеческий вирус снова заразить птиц. Отсюда вытекает, что Фрэнк и Рэнд заболели одной и той же болезнью. Тогда, чтобы остановить эпидемию, достаточно прервать цепь инфекции только в одном месте.
Нита подготовила шприц. Она сунула руку в клетку и взяла одного из голубей так, что тот не мог двигаться. Птица ворковала и моргала, когда игла вонзилась ей в кожу. Потом Нита посадила птицу к остальным голубям и поставила проволочную клетку в герметически закрывающийся шкаф. Воздух туда подавался по специальной системе.
– Вопрос остается открытым, – сказал Сэм. – Заразит ли вирус больного полицейского клетки другого человека? Может быть, в организме птиц он изменяет свойства.
– Нет, это уже проверено, – сказала Нита. – Здесь нет нужных приборов, но я отправила пробы биокультуры из нарывов на шестой этаж. Там установили, что они не поражают человеческие ткани.
Сэм повернулся к спокойно спавшему пациенту. Его состояние не ухудшилось, развитие болезни или, по крайней мере, ее прогресс приостановились, хотя температура так и не снизилась. Сэм вернулся в лабораторию и уселся за письменный стол напротив девушки-врача. Нита делала записи в блокноте.
– Лаборатория называет теперь эти вирусы «Рэнд-альфа» и «Рэнд-бета», – сказала она. – Думаю, это и останется официальным названием.
– А какая между ними разница?
– У командора Рэнда был вирус «Рэнд-альфа», смертельный вирус, который не переносят люди и млекопитающие, только птицы. «Рэнд-бета», по-видимому, идентичен вирусу, который убивает птиц и переносится людьми.
– И птицы могут заражаться друг от друга?
– Да, и очень легко. Поэтому болезнь распространилась так быстро.
– Итак, наш вопрос звучит следующим образом: превращается ли вирус «Рэнд-бета», переносимый людьми, в вирус «Рэнд-альфа»? Как только мы это установим, нашим заботам конец. При этом лишится жизни множество птиц, но мы сможем остановить болезнь на этой стадии и воспрепятствовать заражению людей.
– Это я и надеюсь обнаружить, – сказала Нита.
Ее взгляд испытующе скользил по приборам, которые она прикрепила к клетке.
– Если птицы заболеют, значит, это вирус «Рэнд-бета», а следовательно, у нашего пациента вирус «Рэнд-альфа», такой же, как и в первом случае. Это докажет, что существуют две формы болезни и что источником заражения могут быть только птицы. Как только этот очаг инфекции иссякнет, эпидемия будет остановлена.
Оба наблюдали за подопытной птицей, которая сначала вытянула крыло, а затем откатилась в сторону.
– Температура тела поднялась на четыре градуса, – установила Нита.
Появились первые предательские узелки, и скоро стало ясно, что течение болезни шло свои чередом.
Нита сказала:
– Я отправлю пробу крови в лабораторию на исследование под электронным микроскопом. Но не думаю, чтобы были какие-нибудь сомнения. А что вы?
Сэм взял шприц из герметической пластиковой коробки.
– Во всех полученных результатах не хватает только одного фактора, который доказал бы, правы вы или нет, – сказал он.
Он повернулся к постели больного.
– Нет, вы не должны этого делать! – воскликнула Нита.
Она так крепко схватила Сэма за руку, что шприц выпал из его пальцев и разбился об пол.
– Сэм, вы не должны этого делать! Эта проблема уже дебатировалась в ВОЗ. Предложили вызвать добровольцев, но потом решили подождать. Это опасно и не так уж нужно.
– Я другого мнения. Мы не можем быть уверены, что дальнейшее распространение эпидемии невозможно, если не будет доказано, что вирус «Рэнд-альфа» не передается от человека к человеку, а пока существуют сомнения, мы оба будем сидеть в этом изоляторе, как в тюрьме. Кто-то должен проверить на себе вирус «Рэнд-альфа». Я сам подвергся действию вируса «Рэнд-альфа» командора Рэнда, и поэтому именно я должен стать таким добровольцем. Кто-нибудь против?
– Я должна…
Он улыбнулся.
– В обоих случаях, дорогой доктор, женщины и дети допускаются в последнюю очередь.
Нита долго молчала, потом отвернулась и открыла стерильную коробку.
– Не могу с вами спорить, – сказала она. – Может быть, вы и правы. Не знаю. Во всяком случае, не в моих силах вас удерживать. Но я цитолог и не могу допустить, чтобы излишне рьяный ассистент заработал гепатит или что-нибудь подобное. Я сама подготовлю инъекцию. Согласны?
– О'кей, – сказал Сэм.
Он вернулся к своему пациенту, Нита тем временем готовила культуру. Он знал, что девушка ни за что не попытается воспрепятствовать его эксперименту и не наполнит шприц дистиллированной водой или нейтральной плазмой. Зато существовал вопрос, который было крайне важно решить.
Нита могла быть женщиной с типично женскими чувствами и восприятием, но она все же оставалась врачом.
– Готово? – спросила она.
Сэм протер руку спиртом и, заметив, что Нита дрожит, забрал у нее шприц, держа его отвесно, выбрызнул пару капель и глубоко погрузил иглу в мышцу. При этом его лицо ничего не выражало.
Глава 5
– Вирус «Рэнд-альфа» не поражает человеческие ткани, – сказала Нита.
Она так крепко стиснула руку, что кончики ее пальцев побелели.
– Так что едва ли существует опасность, что вы заразитесь.
Она старалась убедить себя и его в безопасности эксперимента, и Сэм предполагал, что она права. Переход от тихой лабораторной работы к жестокой борьбе не на жизнь, а на смерть оказался очень быстрым.
